Сергей Козлов - Байки офицерского кафе-2. Забавные истории из жизни спецназа ГРУ ГШ
Это была сущая правда, а, кроме того, и водители, не скрывая, носили крестики. Я-то счел это проявлением слабой требовательности со стороны командования автороты и бригады. Но оказалось, что это было официально разрешено, и чтобы избавиться от нечисти, командование вызывало из Старого Крыма священников.
А началось все с того, что в автопарке, в одном из боксов автороты солдаты стали замечать, что вроде кто-то ходит, залезает в машины, даже слышали, как хлопала дверца кабины дальней машины, но никого не видели. Сначала этому не придавали особого значения, но вскоре кто-то сказал, что это, наверное, «Барабашка» балует. В то время как раз прошла передача о том, как в комнате, где жили три девушки, завелся домовой, с которым они перестукивались и потому назвали «Барабашка». Так получилось, что имя стало нарицательным. Но советские солдаты — не девицы и перестукиваться не стали. Они начали всячески оскорблять неизвестного и вызывали выйти в чисто поле разобраться. И так они достали этого «Барабашку», что в один прекрасный или, скорее, ужасный миг гаечный ключ, лежавший на крыле машины, полетел в обидчика и ударился в стену рядом с его головой. Не упал, а именно полетел, поскольку от места, где лежал ключ, до стены было метра два. Причем ударился с такой силой, что отколол кусок известняка.
Все свидетели этого события мигом покинули злосчастный бокс.
Но и в последующем там творились жуткие вещи. Вскоре после этого, потеряв управление, перевернулась машина с бельем. Пострадал солдат, сидевший в кузове. Еще через месяц на ровном участке перевернулась машина с личным составом, возвращавшимся с учений. Слава Богу! Никто не пострадал.
Водители-дембеля откровенно отказывались ездить, объясняя это происками «Барабашки». Понятное дело, что им никто не верил.
А между тем на необычные явления стали обращать внимания и другие солдаты и сержанты.
Тот же Саня Карасев рассказывал, как будучи разводящим выставлял на пост нашего часового взамен часового старого караула:
«Пришли с разводящим старого караула на пост. Уже темно было. Подходим к часовому, а он — «ни стой, кто идет!», ни «здрасте». Подошли ближе. Весь бледный стоит и колотится. Его сержант на него давай орать. Ты что, мол, устав забыл? А часовой в ответ: «Товарищ сержант! Тут такое творится…». А сержант — уже дембель: «Да что тут может твориться? Хватит мне всякую чушь рассказывать!». И тут мы все почувствовали. Нет, не увидели, а именно почувствовали, как к нам из темноты приближается нечто. Даже мороз по коже, и волосы на затылке зашевелились. А сержант тот во время разговора ключи на стропе крутил. Чувствуем, это нечто уже совсем рядом.
Сержант замолчал, но ключи по инерции крутит. И вдруг эти ключи в воздухе зависли, будто поймал их кто-то, но никого не видно. Стоим, ошалело на эти ключи пялимся. Секунд пятнадцать-двадцать они висели, а потом их будто кто-то отпустил. И чувствуем, удаляется оно. Я часового выставлять, а он чуть не в слезы — не останусь. Уговорил, оставил. А когда через два часа пришел, тот рассказал, что, как только мы ушли, будто кто-то бегать начал и за ворота дергать, да с такой силой, что тяжеленные металлические ворота ходуном ходили».
Слухи о непонятном явлении дошли и до офицеров. Реагировали по-разному. Но был в бригаде старлей, Юра Петров, который очень живо интересовался паранормальными явлениями. Он-то и отправился на переговоры с «Барабашкой». Взял две проволочные рамки в руки и предварительно договорился с оппонентом, что если на его вопрос ответ положительный — рамки скрещиваются, а если отрицательный — остаются неподвижными. В ходе переговоров выяснилось, что это дух солдата батальона связи, год назад погибшего при странных обстоятельствах. По каким причинам он не был принят на Небеса, осталось тайной, но дух сознался, что обе аварии — это результат его работы. А также он пообещал, что этим не закончится, пока служат его обидчики.
Неизвестно, сколько бы это все продолжалось, но ситуацию разрешил случай.
Командир бригады полковник Рендель купил машину. Поскольку зарегистрировать ее еще не успел, решил, от греха, поставить ее в особо секретный бокс роты минирования. Его под охрану сдавал подполковник Кучерук. Вместе загнали машину, закрыли, опечатали и сдали под охрану. Но утром, когда вскрыли, машина заводиться отказалась. Открыли капот, а там вся проводка оборвана и перепутана. Начали пытать часового, и тот поведал, что, когда они ушли, в боксе кто-то будто по машинам бегал. Конечно, до командира и раньше доходили слухи о странном явлении, но, по понятным причинам, он этому значения не придавал. Однако теперь он стал личным свидетелем загадочного явления.
После этого вызвали двух священников из Старого Крыма, которые и освятили злополучный бокс. Солдатам раздали кресты и иконки. И даже начальник политотдела не противился этому.
Петров после этого снова ходил в этот бокс со своими рамками и общался с духом погибшего. На вопросы Петрова тот ответил, что после проделанных священниками действий сила его ослабла.
Однако парень оказался оптимистом и пообещал, что, как только сила его восстановится, о нем снова вспомнят.
Палыч
В середине восьмидесятых Черноморский флот проводил очередные учения. От Очаковской бригады действовал второй отряд подводного минирования. В их задачу входило скрытное проникновение в акваторию порта и установка под водой специальных мин и зарядов, имитирующих уничтожение тех или иных кораблей. Как всегда, ПДСС оказались бессильны. Водолазы выполнили свою задачу. Одним из подводных диверсантов был сам командир отряда, капитан 2-го ранга… — попросту Палыч. Молдаванин по национальности, он был довольно простодушен, но необычайно физически силен и решителен в поступках. Забрать его должны были после выполнения задачи рано утром в районе Графской пристани. Это самое шикарное место в Севастополе. Но, как это частенько бывало, кто-то кому-то что-то не доложил, кто-то что-то забыл. Одним словом, штаб эвакуацию Палыча «протабанил», и машина за водолазом не пришла.
Палыч с напарником, посидев в воде, решили вылезти на берег. Там все же теплее. Чтобы удобнее было ждать, они сели на набережную, свесив ноги.
Может ли кто представить себе такую картину? Город Русской Славы начинает пробуждаться. В море гудят буксиры. На набережной появляется народ. А на Графской пристани в гидрокостюме мокрого типа «Каллипсо», положив нога на ногу, сидят два человека. Ласты лежат рядом.
Вскоре появился патруль. Мичман, начальник патруля, послал матроса для того, чтобы тот привел к нему непонятных водолазов. Матрос подошел к Палычу и сообщил ему приказ начальника патруля.
На что Палыч спросил воинское звание начальника. А когда узнал, что тот всего лишь мичман, рявкнул, что он — капитан второго ранга, поэтому пусть начальник сам идет к нему. Матрос послушно вернулся к своему начальнику и доложил, что «они — офицер и явиться не будут».
Патруль в полном составе, развернувшись в цепь, стал подходить к непонятным субъектам, нарушающим своим видом утреннюю идиллию просыпающегося города. Увидев в их действиях агрессию, Палыч достал водолазный нож, который по своим размерам может легко конкурировать со спартанским мечом, очертил ногой линию в радиусе от себя три метра и сказал, что если кто-то пересечет эту границу, то он за себя не отвечает. Патруль рисковать не хотел. Противостояние нарастало.
Начальник патруля позвонил в комендатуру, сообщил об инциденте и попросил подкрепление. В комендатуре отреагировали. Тревожная группа убыла к месту. Одновременно дежурный, сообразив, что что-то здесь не то, стал звонить в штаб флота. В конце концов дозвонились в разведотдел, и там кто-то, хлопнув себя по лбу, вспомнил, что нужно было еще рано утром выслать на Графскую машину.
Когда офицер штаба прибыл на автомобиле на Графскую пристань, он застал такую картину. Толпа патрульных и их начальников в радиусе трех метров окружала Палыча, который гордо восседал на набережной, скрестив руки и оглядывая недобрым взглядом «комендачей».
Ни один не рискнул пересечь невидимую черту.
ВопросПалыч был настоящим профессионалом и «фанатом» спецназа. Он обладал феноменальной силой и таким же громовым голосом. Плавать он мог часами.
Однажды, когда корабль бригады стоял в нескольких кабельтовых от берега, Палыч решил очередной раз поупражняться — он постоянно старался поддерживать форму. Тут на пустынном обрыве появилась группа гражданских лиц и что-то стала кричать, явно пытаясь связаться с кораблем. Палыч в это время нарезал уже, наверное, десятый круг вокруг корабля. Что хотели люди на обрыве, было непонятно. Голоса слышались слабо. С корабля пытались тоже кричать, но и на берегу, наверняка, их слышали плохо.
