Енё Рэйтё - Бабье лето медвежатника
Ладно, идем на новый мировой рекорд и будем надеяться, что граждане Равиана задержатся в ратуше.
Первый сейф дался легко. Прежний Неудачник (а ныне везунчик Пенкрофт) считал это дурной приметой. В доме никого не было. Пенкрофт проник внутрь с черного хода, и последовала тонкая, точная, как расписание поездов, работа за рекордно короткий срок. В сейфе обнаружился батон копченой колбасы, порошок от насекомых и несколько английских булавок – добыча для морального поощрения взломщика.
Нечего расстраиваться, в конце концов драгоценности Марлоу стоили не намного дороже с той лишь разницей, что тогда он старался ради денег, а теперь – на благо людей, которые верят в него и готовы следовать за ним хоть куда.
Знать бы только – куда? Ах, да не все ли равно! Главное, что они знают.
Во втором месте, едва лишь луч фонарика выхватил из темноты заветный сейф, из соседней комнаты через открытую дверь послышался сонный голос:
– Это ты, Эдди?
Пенкрофт что-то буркнул в ответ и тотчас выключил фонарик. В соседней комнате заскрипела кровать, и кто-то вошел. Взломщик взмахнул кулаком, метя в голову, но промахнулся. Раздался разъяренный мужской крик, и чья-то мощная лапища сгребла его в охапку и рванула на себя. Но тут уж Пенкрофт подсуетился, кулак его без промаха достал подбородок противника. Тот захрипел и повалился на пол. Пенкрофт включил фонарик – Вандрамас!
Вспомнить бы, где мы находимся? Ага, у Тернера! Пенкрофт связал Вандрамаса и заткнул ему рот, чтобы не пел и не произносил свои длинные монологи на языке инопланетян.
Он слегка разнервничался, поэтому вскрыл сейф с пятнадцатиминутным опозданием. Внутри все было забито бумагами, письмами и денежными банкнотами. Пенкрофт с молниеносной быстротой вскрывал конверты. Достаточно было прочесть хотя бы фразу, и становилось ясно, что упомянутые в письме дела не касаются Филиппона.
Но вот одно письмо привлекло его внимание. Судя по всему, Вандрамас в этом доме родственник или клиент.
«Господин Марлоу разрешил изготовить новые оправы для фамильных драгоценностей и продать их дочери мексиканского президента под видом украшений российской короны. На указанных образцах видна мексиканская государственная печать, в неповторимой гравировке голландского ювелира Гиршмана…»
Значит, факт взлома Марлоу использовал, чтобы заполучить страховку, а сам под шумок продал подлинные драгоценности дочери мексиканского президента. Понятно, ведь Вандрамас из Центральной Америки и работает на Мексику! А Марлоу вскорости вернулся домой, и оказалось, что он по-прежнему богат… Потому что Неудачник вскрыл у него сейф – вот на чем он разбогател! Пенкрофт сунул письмо в карман. Некогда заниматься личными делами, речь идет о судьбе Филиппона!
Сейфом, принадлежавшим трактирщику Карлосу, к сожалению, пришлось заниматься в ратуше. На втором этаже витийствовали горожане, а внизу было пусто, околачивался только парень, разливавший выпивку. Жилая часть находилась позади стойки – с этой стороны Пенкрофт и проник в зал. Огрел бармена стулом по голове, погасил свет, с уверенным видом хозяина или нового работника, насвистывая, вышел на улицу и опустил жалюзи.
– Эй, парень! Налей-ка стаканчик! – обратился к нему какой-то гуляка.
– Не имею права, – ответил Пенкрофт. – Городской голова строго-настрого запретил. Всем велено собраться в зале, сегодня великий день!
– Великим будет день, когда мы схватим Бенджамина Вальтера!
– Считай, что он уже перед тобой. – Пенкрофт вошел внутрь и опустил жалюзи наглухо.
…Сейф наконец открыт. Пенкрофт поспешно перебирал счета, документы, как вдруг со второго этажа с криками и шумом хлынула публика. Кто-то забарабанил по жалюзи. Бармена пришлось оглушать уже дважды, потому как он, едва очухавшись, норовил подняться.
Окно на жилой половине грохнуло, посыпались осколки стекла.
– Я не запирал дверь! – послышался чей-то раскатистый голос. – Видать, там кто-то есть!
Пенкрофт угомонил бармена по третьему разу, чтобы хоть тот не действовал на нервы, и спрятался у двери. Вот кто-то поднял жалюзи. Пенкрофт выпустил несколько пуль поверх голов столпившихся у входа. Мужчины в панике разбежались в разные стороны, а наш герой в два прыжка очутился снаружи и влетел в ближайший переулок. Наткнувшись на какого-то прохожего, сбил его мощным ударом – нечего путаться под ногами! И понесся прочь, провожаемый градом пуль.
Крики, топот бегущих ног раздавались со всех сторон, в окнах вспыхивал свет, а ему еще предстояло повозиться с сейфом адвоката Раггамбо.
Свернув за угол, он увидел распахнутую калитку, вбежал. Затем, по отработанному методу, взлетел по лестнице на чердак, выбрался на крышу, после чего спустился с противоположной стороны. Здесь было потише, только навстречу ему, пошатываясь, брел пьяный.
– Прошу прощения, сеньор, – окликнул его пьянчужка. – Не знаете, с чего это они все как с ума посходили?
Но у Пенкрофта одно было на уме: как попасть к дому адвоката?
– Все бросились разыскивать сеньора Раггамбо. Его младшего брата пристрелили! Вы, кстати, не знаете, где он живет?
– Каррамба! – воскликнул мгновенно протрезвевший субъект и схватился за револьвер. – Братья Маллино поплатятся за это кровью!
Что же он опять натворил?!
– Сеньор! – схватил его за рукав Пенкрофт. – Где живет адвокат Раггамбо?
– Отвяжись, пес настырный! Я и есть адвокат Раггамбо!
Размахивая двумя револьверами, мститель умчался, оставив застывшего столбом Пенкрофта посреди улицы. Выходит, он подложил свинью ни в чем не повинным братьям Маллино.
– Сеньор! – бросился Пенкрофт к следующему прохожему. – Брат адвоката Раггамбо застрелен, и…
– Сдурел ты, что ли? Я и есть тот самый брат! Ты не видел, куда побежал мой родственник?
– Вон в ту сторону. Решил расправиться с братьями Маллино, поскольку прошел слух о вашей гибели…
– Боже правый!.. Да отпусти же ты меня, покуда цел! – И он умчался вдогонку за старшим братом.
Пенкрофт увидел женщину на пороге ближайшего дома и не стал сочинять длинных сказок, а влепил вопрос в лоб:
– Вы сеньора Раггамбо или ее невестка?
– Невестка.
– Тогда поторопитесь к ратуше. Я только что встретил на углу вашего мужа, и он велел вам передать, что братьев Маллино обоих ухлопали.
– Ах! – вскрикнула женщина. – Теперь мне все безразлично! Пускай хоть весь свет узнает, что я люблю Пьетро Маллино. – Она с воплями рвала на себе волосы. – Я и замуж-то вышла за этого мерзавца, чтобы он не трогал Пьетро… А он его убил!
На крики из дома выскочил старик с седой бородой до пояса – видимо, папаша Раггамбо – и давай осыпать бранью невестку и гнать ее вон. Он и сам бы расправился с братьями Маллино, если бы об этом не позаботился кто-то другой.
Воспользовавшись переполохом, Пенкрофт забрался в дом через окно со двора. Все его усилия оказались напрасными: сейф валялся в кухне, дверца нараспашку, его использовали как ящик для угля.
Меж тем, похоже, недоразумение выяснилось, так как вернулись братья Раггамбо в сопровождении целой толпы. Шум, гам, цоканье лошадиных подков… Зато Пенкрофт с облегчением узнал, что братья Маллино живы-здоровы, лишь один из них ранен в плечо пулей доктора Раггамбо.
А вот сейфы он вскрывал понапрасну: послание Паоло так и не обнаружилось. Что ж, он сделал все, что мог.
Пенкрофт бросил ненужные теперь инструменты и выбрался через окно в сад. Но по ту сторону ограды расхаживали двое вооруженных парней – все кинулись на поиски неизвестного взломщика сейфов. Как же быть? Человек, бегущий по улицам или крышам, сразу привлечет внимание, а вот если… Пенкрофт перепрыгнул через ограду и приземлился перед носом у парней.
– Грабитель только что выскочил из дома Раггамбо и побежал через сад вон туда! – крикнул он, указывая револьвером в сторону перекрестка. Парочка с готовностью последовала за ним.
– Оказывается, этот мерзавец и к Пипо забрался!
– У Пипо он не был! – запротестовал Пенкрофт.
– В том-то и дело, что был! В скобяной лавке тоже пошуровал, должно быть, искал что-то. Пипо вернулся из ратуши домой, а там все вверх дном перерыто.
Пенкрофт чуть не взвыл с досады. Как же он не сообразил: Пипо и есть тот самый лавочник – Питер Полард, а кличка – всего лишь сокращение от имени и фамилии! Понятно, что собственный сейф владельцу незачем заносить в учетную книгу. А он, раззява, сидел на том железном ящике и не додумался взглянуть, что там внутри. Нужная бумага уже давно была бы в Филиппоне!
2
На углу Пенкрофт столкнулся с Вандрамасом, которого можно было узнать только по живописной униформе. Оно и неудивительно: Пенкрофт его здорово отделал. Вандрамас грубо оттолкнул встречного и, скрежеща зубами от ярости, бросил остальным:
– Подумать только – ведь он был у меня в руках! Чтоб мне тогда разорвать его на куски!..
К их группке подоспел еще один горожанин, фонариком подсвечивая себе дорогу.
