Михаил Акимов - Этот странный Кеней
— Вижу, вижу! — улыбкой приветствовал его Этеокл. — Говори, сколько?
— Один, — с некоторым смущением признался Гектор.
— Ну, хотя бы так…. — разочарованно протянул царь. — А по твоему виду я решил, что их не меньше сотни! Ладно, не будем привередничать… Что же ты стоишь? Быстро веди его сюда! И палача позови!
Как ни скор был Гектор, палач примчался первым. Что и не удивительно: кому, как не ему, знать, как плохо быть жертвой, наказанной за нерасторопность!
Следом за ним появился стратег, волоча за шиворот отрешённого от всего Кенея.
— Как твоё имя? — спросил его Этеокл.
— Кеней, — убитым голосом ответствовал бывший любимец Мнемозины.
— Скажи мне, Кеней, — интонация царя была, по меньшей мере, загадочной, — скажи, ты действительно забыл это имя!
— Забыл, — сокрушённо сказал тот, прекрасно понимая, что никакие оправдания не помогут.
Царь воздел вверх руки и поднял глаза к небу.
— Благодарю вас, боги, — ликующе провозгласил он. — У нас теперь есть человек, который сумел забыть проклятое имя! И пусть он пока один, мы узнаем, как он это сделал, и научим остальных! Дело, наконец, двинулось!
Затем, понизив голос, он бормотал ещё что-то, что навсегда останется тайной между ним и Олимпом.
— Пойми нас правильно, — обратился он к ошеломлённому Кенею, в душе которого разгорался огонь надежды на благополучный исход, — мы должны знать точно, что ты забыл это имя, а не пытаешься нас обмануть. Если ты не сможешь назвать его и под пыткой, значит, это на самом деле так, и тогда тебя ждут всенародная любовь и мои почести!
И, ничуть не интересуясь реакцией Кенея, он подал знак палачу.
«Надо потерпеть, — уговаривал себя Кеней. — Будет очень больно, но надо потерпеть. Ведь они же не будут меня убивать или даже калечить. Надо немного потерпеть, и тогда всё будет хорошо!»
Он со страхом смотрел, как палач в раздумье перебирает свои жуткие инструменты; его помощники, тем временем, схватили Кенея и подтащили к нему.
«Надо немного потерпеть», — снова заладил Кеней, но тут произошло совершенно для него неожиданное.
— Ничего не бойся, Кеней! — зазвучал в его голове голос Мнемозины. — Я не позволю сделать тебе больно! Этого человека зовут Герострат! Ну же, что ты молчишь?
— Герострат, — онемевшими губами еле выговорил он.
Во дворце зазвенела тишина, которую прервал истеричный визг Этеокла.
— Гектор, ты больше не стратег! Тебя обвели вокруг пальца! Даже пытки не понадобилось, от одного её вида негодяй признался в обмане! А ты не смог его уличить! Вон с моих глаз! Сиди дома и жди, какое наказание я придумаю для тебя! Но самое главное, — его визг перешёл в рык, — у нас по-прежнему нет человека, который смог забыть!
Этеокл был просто в отчаянии. Перед его мысленным взором пронеслись акрополь, храмы Зевса олимпийского, Аполлона, Афины, Геры — в Греции оставалось ещё много такого, что можно сжечь.
