Сергей Романов - Байки под хмельком
Около ног валялась наполовину обструганная чурка. Видимо дубовая.
1997 г.
Мастер
Дядя Паша прикрутил карбюратор на место, начисто вытер руки тряпкой, смоченной бензином, и сел в кресло водителя. Щелкнул ключом зажигания и моя машина без капризов завелась. Двигатель работал как часы.
— С тебя магарыч! — сказал дядя Паша, наш народно-автомобильный умелец.
— Бегу уже. Что будешь пить — «Смирнофф» или «Абсолют»?
— Фу, гадость! Купи спирт.
— Где же его купишь? — растерялся я.
— Ты что только на свет родился? Не знал, что я не пью ничего кроме спирта?
Я стоял, как школьник, потупив голову.
— Ладно не унывай. Беги в галантерейный. Купи три стограммовых «Тройных». Ну и бутылку водки, конечно. Для себя.
Я не стал спорить с дядей Пашей, чудаком и оригиналом нашего двора. И через 15 минут был около его гаража с заказом.
Дядя Паша постелил на капот газетку. Поставил два пластмассовых стаканчика, порезал огурчик, хлеб, отварное мясо. Скрутил пробку от «Тройного» и вылил себе в стаканчик ровно полпузырька.
— Чего глазами хлопаешь. Наливай себе водки, ведь «Тройной» пить не будешь?
— Нет, конечно.
Мы чокнулись и выпили за то, чтобы машина работала как часы. Затем выпили ещё по 50. И еще.
— Дядь Паша, вам не противно его пить?
— Дурак ты, парень. Одеколон пили многие великие люди…
— Например?
— Наполеон пил. А вообще…
Дядя Паша вылил себе в стаканчик ещё полпузырька и прочитал мне целую лекцию.
Оказывается одеколон был произведен на свет не парфюмерами, а медиками-фармацевтами. Поэтому пили его за здоровье! Одеколон когда-то заставали употреблять больных, прописывали его от простуды по несколько десятков капель в неделю. Советовали врачи принимать парфюм с вином, водой, а иногда и с теплым бульоном. Так вот, император Наполеон принимал флакончик одеколончика как стимулятор, перед важной битвой. Так утверждает его современница писательница Франcуаза Саган.
Так что двести с лишним лет назад появились первые любители одеколонного питья. А затем уже врачи столкнулись с таким явлением, как одеколонный алкоголизм. Причем, пили не только французы, но и немцы, бразильцы, парагвайцы, непальцы, малазийцы. Правда, русские выпивохи ещё не принюхались к новому питью. Но когда распробовали… Забитый советский народ в 60–70 годах пили одеколон в огромных количествах, совсем не подозревая, что его пьют и пили до него.
— Ведь что такое одеколон? — налив себе ещё полпузырька, спросил дядя Паша, и выпив все до дна, довольно крякнул Это 85 % чистого спирта. А остальное натуральные растительные экстракты. Своего рода — настойка. Настоящий одеколон, как хороший коньяк долго выдерживается в бочках. И только потом его разливают по флаконам.
Дядя Паша философствовал до самых сумерек. Он допил свои три пузырька «Тройного» и послал ещё раз меня в галантерейную лавку. Но магазин был уже закрыт. Я приволок ещё бутылку водки. Но пить её он вежливо отказался.
— Ты, если че с машиной, приезжай. Разберемся, починим. Только знай, что все агрегаты, на спирту работают. В крайнем случае на «Тройном»…
Он выдохнул амбре на морозный воздух, закрыл свой гараж и неуверенной походкой побрел домой.
1997 г.
Коллекционер
Однажды мне довелось познакомиться с уникальным коллекционером. Он был матерым трезвенником уже несколько лет, после того, как его трахнул третий инфаркт. А раньше ох, как любил выпить. А собирал он «нетрадиционные способы выпивки». А попросту те виды спиртосодержащих веществ, употребляя которые русский мужик получал алкогольный кайф. (к слову сказать, во времена антиалкогольной компании эти самые способы отслеживали и работники секретных отделов МВД. Каждый факт нетрадиционного употребления продукта фиксировался на бумаге и отправлялся в Москву, в специально созданный при МВД СССР отдел по испытанию антиалкогольного законодательства).
Так вот, своих бывших собутыльников мой Федосыч не только презирал даже сочувствовал им. Звонит ему порой старый знакомый по компании, спрашивает:
— Федосыч, как политуру пьют?
Федосыч в свои талмуды зырк и через минуту-другую рецепт выдает.
Так, мол, и так.
Полистал я записи Федосыча и лишь поразился народной смекалке и изобретательности.
В деревнях одной хлеборобной области вдруг стали исчезать последние комбикорма, в состав которых входили дрожжи. Были изобретатели, кто для крепости добавлял в самодельное пойло махорку, нюхательный табак, гашенную известь и даже… куриный помет. Большим успехом у похмеляющихся пользовались сэндвич с гуталином. Нет сам гуталин не ели. Намазывали его на хлеб, и спирт с гуталина пропитывал хлебный мякиш. Так вот, этим самым мякишем и похмелялись. Были деятели, они умудрялись пить разбавленный ацетон или морилку.
Есть факт, что в 19 веке врачи зарегистрировали в Сибири алкоголика, который надирался керосином. Между прочим об русском «уникуме» раструбил на весь мир немецкий этнограф Вильгельм Йост. Наши современники же пошли дальше — не брезговали политурой и средством для очистки стекол, называемым в народе «блошка». Советские моряки из судового НЗ употребляли даже жидкость для обтирания трупов. Конечно, особенным «аристократством» считалось употребление огуречного лосьона — влил пузырек и ощущение, что и закусил сразу. Употребляли и дихлофос — люди оказались живучей тараканов.
Все у Федосыча по конвертикам и по полочкам разложено. Кто и от чего отравлялся. Кто озверел, кто похудел… Заветная была у Федосыча мечта открыть музей истории употребления нетрадиционных спиртных напитков. А пока, каждую годовщину к Федосычу приходят друзья по бутылке, выставляются на столы, банки с гуталином, бутылки с огуречным рассолом и всякое другое из нетрадиционного. Но пьют, правда, только кристалловскую водочку. А об остальном вспоминают, как о «лучших» годах их безалкогольной жизни.
Федосыч, правда, не пьет, только стопарик поднимает.
1997 г.
Водка из нефти
Как-то Никита Сергеевич посетил нефтеперегонный завод. Генсека решили удивить, и на широком подносе поднесли рюмку водки с водкой.
Когда Хрущев её опрокинул в рот, ему сказали, что сея водка выгнана из продуктов переработки нети.
Удивленный вождь сразу занялся экономикой. «Сколько пшеницы и кукурузы мы ежегодно расходуем на водку?» Кто-то из свиты назвал внушительную цифру.
Внушительная цифра, как и водка из нефти ударили в голову и вождь произнес:
— Будем гнать из нефти… Пусть ученые просчитают…
И ученые просчитали. Не экономисты, а генетики провели исследования, в одной партии подопытных мышей в рацион добавляли пшеничную водку, другим — нефтяную. «Стадо», каждый день похмелявшееся «керосинной» быстро вырождалось.
Зато экономисты сделали вывод: водка из нефти и для народа была бы дешевле и для государства прибыльнее. Другой вопрос: смогла бы спасти нефтеводка страну, и её правительство, которое с прибылью не смогло распорядиться нефтедолларами, вырученными от продажи топливного сырья.
Кстати, спустя три десятилетия в честь известных нефтяных компаний были названы новые сорта водки. На этикетках бутылок было написано «Юкосовка» и «Лукойловка». Правда произведена сорокаградусная была не из нефти, а из отборного пшеничного зерна. Никите Сергеевичу такое расточительство на вряд ли бы понравилось…
1997 г.
Накаркал
Это было почти что в первые дни перестройки. Когда объявили борьбу с пьянством. Такое неудобство сразу появилось. Главный редактор, прошел по всем кабинетам и предупредил, что мы на рабочем месте — ни одной рюмашки. Все понятливо кивали головами: что, мол, мы не понимаем значимости момента что ли?
Однажды после рабочего дня заскочили в забегаловку пропустить по стаканчику и досиделись до позднего вечера, пока нас не выкинули из кафешки уборщицы.
Понятно: утром головы у всех троих словно ватой набиты. Никакие мысли мозги не посещают кроме одной — похмелиться бы. Блудили по отделам, вздыхали «Ох хреново» и проклинали портвейн. Редактор отдела предложил: давайте, кто меньше производных слов от матерного «хреново» напишет, тот и бежит за бутылкой, как раз полчаса до открытия винного отдела осталось.
Мы с редактором как-то упражнялись, что-то думали, а Славка написал лишь три слова: «Очень мне хреново» и не прочь был уже нестись к винной точке.
Через минут пятнадцать он был уже в редакции. Принес беленькую. Тут же открыли, разлили по стаканам. Славка и редактор сразу залпом выпили свое, занюхали рукавом. А я как посмотрю на стакан — сразу тошнить начинает. Не могу без закуски.
