Таня Танк - Девианты
— Не томи, Олег Викторыч, что там с дрелью-то, — забухтел народ.
— Ну, с дрелью все просто. Петру Данилычу нужно было как-то заполучить пропуск племянника. И вот он выжидает, пока тот с женой уезжает в Турцию, и как заботливый дядюшка, с тортиком навещает дочку Круглякова — студентку Аню. Официальная причина визита: Черемшанову срочно понадобилась дрель. На самом же деле, это просто предлог, чтобы порыться в личных вещах племянника и выудить оттуда пропуск. И вот, пока девочка хлопочет на кухне, Петр Данилыч под видом поиска дрели обшаривает барсетку, папки, карманы Николая Ивановича и в итоге находит-таки электронную карточку! За чаем он для отвода глаз, конечно, ворчит, что не нашел никакой дрели, и куда это, мол, папанька ее заушил. На что Анечка Круглякова ведет его к ларю на лоджии и вручает инструмент! — радостно заключил Кудряшов.
Все переглянулись и уставились на Черепа. Тем не менее, никто не решался объявить что-нибудь вроде: «И что вы на это скажете, Петр Данилыч?» Черемшанов заговорил первым.
— Коллеги! Друзья! — и, глубоко вздохнув, тоном мудрого старца завел: — Вы только что выслушали в высшей мере интересную историю. Историю, достойную того, чтобы Первый канал снял по ней сериал. Однако на протяжении повествования я не раз и не два говорил, что все, рассказанное Олегом Викторовичем, не имеет к реальности ровным счетом никакого отношения. Но вы были глухи и слепы. Что ж, я вас не осуждаю — вас завлекли в плен банального человеческого любопытства. Признаться, я устал оправдываться, устал увещевать вас. Поэтому вижу, что мне остается только одно: замолчать. И пусть сама судьба нас рассудит, — на этих словах лицо Черемшанова перекосила болезненная гримаса, и он приложил ладонь к левой стороне груди.
— Петр Данилыч! Петр Данилыч! Вам плохо? Корвалолу? «Скорую»? — бросились к нему Анжелика Серафимовна и Марина.
Олег почувствовал, что вокруг него сгущаются тучи осуждения. Еще пять минут в таком духе — и он станет чуть ли не врагом народа. Он молчал, не зная, что предпринять.
— Эх, Олег, ну и к чему было это твое упрямство? — с упреком обратилась к нему Корикова. Однако в ее голосе сквозило и сочувствие незавидному, по ее мнению, положению Кудряшова. — Я же тебе русским языком говорила, чьи это проделки. Ну почему ты мне не поверил?
— Слышь, Олег, по ходу, ты облажался, — шепнул ему и Филатов. — Петр Данилыч… уважаемый человек…
— Может, извинишься, пока все здесь? — увещевала его Корикова. — А за новогодние каникулы все это забудется как дурной сон…
В ответ на это Олег встал и медленно побрел к выходу.
— И куда это вы, Олег Викторович? — вслед ему понесся негодующий визг Крикуненко. — Налетели, опорочили, оболгали, довели до сердечного приступа — и тихой сапой в кусты?! Не выйдет! — и она взмахнула костлявыми кулачками.
— Анжелика Серафимовна, вы же не суд Линча тут собираетесь устраивать? — устало обратилась к ней Корикова. — Пусть идет. Олег, может, не во всем не прав, но все же вправе рассчитывать на наше понимание…
— Пусть идет… Не держите его… — лепетал со своего стула Череп, полуприкрыв глаза. — Олег, я не держу зла… Только одно слово, и между нами все будет, как прежде.
У порога Кудряшов резко обернулся, обвел всех взглядом и бросил:
— Значит, никто мне не верит, так?
Ответом было молчание. Наконец-то, Корикова робко выдавила:
— Ну зачем ты так сразу, Олег? Мы все тебя уважаем и очень сожалеем…
— Все, хватит! — Кудряшов решительно толкнул дверь и… чуть не отпрыгнул от неожиданности.
За ней стояли двое — молодой парень спортивного вида в костюме из последней коллекции «Адидас» и женщина средних лет в милицейской форме.
* * *— Добрый вечер! Это редакция «Девиантных новостей»? Нам нужен Петр Данилович Черемшанов, 1942 года рождения, проживающий по адресу… Здесь он? — и милиционерша рентгеновским взглядом обвела комнату.
— Да здесь он, здесь, — и парень в спортивном костюме, нимало не церемонясь, ткнул пальцем в Черепа, который как-то вдруг весь подобрался. От вальяжности, в которой он пребывал каких-то десять секунд назад, не осталось и следа.
— А что тут, собственно, происходит? — опять вклинилась Крикуненко. — Немедленно предъявите документы!
— Капитан Журавлева, — и визитерша уверенно выбросила вперед руку с красными корочками.
— Покайся, Петр Данилыч, тебе скидка будет, — неуверенно сострил эрудированный Стражнецкий.
— Гражданин Черемшанов! — громогласно изрекла стражница порядка. — Гражданин Журавлев последний раз вас спрашивает, будете платить за разбитое крыло или будете продолжать бегать?
— Слышь, мужик, я тебя предупреждал — лучше добром заплати, не связывайся — у меня тетка в милиции работает, — с блатной растяжечкой завел гражданин Журавлев. — Нет, ты в бега по кой-то ляд ударился… Думал, я тебя не найду. Да я предупреждал, что из-под земли тебя достану! Не, ну сколько можно мурыжить человека — два месяца, как въехал мне в бочину, а все завтраками кормит! Гони бабло, или я тебя на счетчик ставлю!
Черемшанов весь сошел с лица, но, собравшись с силами, прочирикал своим тенором:
— Арсений, вы могли бы и не устраивать публичных сцен — тем более, в моем трудовом коллективе. Я как раз собирался на днях отдать вам долг. Собирал деньги…
— Не, ну ты вкрай оборзел, мужик! — возмутился Арсений. — Разбить мне новую «бэху» и заныкать бабло!
— Сеня, это ты? — неожиданно к гражданину Журавлеву метнулась Инна. — А я гляжу — лицо какое знакомое! Помнишь, мы в сентябре бухали вместе с моей подружайкой Веркой?! В конторе на втором этаже! «Чиж и К», люстрами Чижевского торговали! А ты как раз к хозяину по своим делам зарулил, а потом нам шампусик выставил. Ну, вспоминай давай!
— Кажется, было что-то такое, — неуверенно произнес Арсений.
— А мне потом Верка говорила, что часто твою «бэху» тут на парковке видела!
— Да я проклял тот день, когда на вашей парковке впервые тачку кинул! — опять взвился Арсений. — Вот он мне, прямо не отходя от кассы, в бочину и вписался! Начал выруливать и занесло. Шумахер хренов! Кулхард недобитый! И что я с пацанами в тот день в кабак не пошел? Димастый проставлялся, давний кореш. 31 октября днюха — это я с детства выучил…
— Когда-когда проставлялся Димастый? — Кудряшов мигом повернул голову к владельцу «БМВ».
— Да я, кажется, ясно сказал — 31 октября.
— И именно 31 октября Петр Данилович въехал в вашу машину?
— Да, именно 31-го. В семь часов вечера. У меня и свидетель есть, — и Арсений зашуршал бумагами в барсетке.
И в этот момент случилось то, чего никто не ожидал. Череп метнул на Кудряшова пронизывающий взгляд и вдруг в мгновение ока выскочил из корреспондентской. Всеобщее удивление было таково, что первые пять-десять секунд никто не додумался броситься в погоню. Все только с непониманием переглядывались. Из ступора всех вывел решительный голос Кудряшова:
— Я за ним. Кто со мной?
* * *В облаве на Черепа пожелали участвовать все, кроме пьяного Ростунова, который продолжал сопеть на стуле, и Анжелики Серафимовны, которая вдруг с преувеличенным энтузиазмом начала подправлять макияж, якобы абстрагировавшись от ситуации. Было видно, что она обескуражена, и пока не знает, как вести себя дальше.
— Костик, дуй вниз и засеки, не успел ли он убежать из здания, — распорядился Кудряшов. — А заодно скажи, чтобы под благовидным предлогом тормознули его, если он там объявится.
— А я не въехал, — сказал Кузьмин. — Зачем он смылся-то?
— Может, подумал, что бить сейчас будут, — предположил Филатов.
— Да просто нервы сдали, — подытожил Олег. — Алин, будь другом, сгоняй в буфет, проверь нет ли его там. Только не светись, и сразу звони, если что.
Пока Стражнецкий и Корикова бегали по поручению Олега, Кудряшов с Кузьминым и Инной методично прочесали все 14 этажей офисного здания. Удивительное дело: всего час назад здание кишело подгулявшими людьми, сейчас же все словно вымерло. Длинные коридоры были пустынны, лестничные пролеты обезлюдели, а в буфете, как доложила Корикова, не было ни души, кроме одиноко спящей за столом блондинки средних лет.
— Точно тетка? — усомнился Олег.
— Ты думаешь, Череп нацепил парик и закосил под пьяную бабу? — рассмеялась Алина.
Тут с новостями из проходной подоспел Стражнецкий.
— В общем, так, — оживленно заговорил он. — Наш голубок действительно собирался свалить, но на вертушке нос к носу столкнулся с какой-то чернявой бабой.
— С чернявой бабой? — задумался Олег. — Полина Георгиевна, что ли, явилась?
— Без понятия. Но факт тот, что они мило расцеловались и повернули обратно. И если я все правильно понимаю, они сейчас должны находиться в редакции.
— Надеюсь, они там не выжрут сейчас всю фанту. У меня дикий сушняк, — пробасила Иннусик.
