Ласло Варгаши - Котёл
— Увалень, — сказала она на чистом русском языке и направила свой мудрый взор в потолок. Такая необходимая психологическая пауза понадобилась обоим собеседникам, несмотря на важность этого разговора, в основном решавшего дальнейшую судьбу почти что обреченного президента.
На столе хозяина кабинета загорались сигнальные лампочки. Кто-то пытался открыть дверь, но Виктор Федорович выставлял руку, не реагировал на мелькавшие сигналы, изолировав себя таким образом от всего мира. Что там происходит на Майдане, как ведут себя головорезы, скоро ли оккупируют улицу Грушевского, его никак не интересовало.
Молчание длилось дольше пяти минут. Это дало ему возможность прийти в себя. Он поднял голову, достал свежий платок, приложил к влажным глазам, словно чувствуя, что пора прощаться с золотым креслом, — спросил:
— Что я должен делать, госпожа Виктория Нуланд- Ко мне часто приезжает Кэтрин Эштон, криворотая красавица, но с ней я чувствую себя более уверенно, я не забываю, что я человек, а человек это звучит гордо, а вы, Наланд…у вас змеиный взгляд, взгляд кобры, вы парализуете мою волю, а потому я спрашиваю вас, что я должен делать- Скажите и я так буду поступать.
— Ты, Виктор, не должен применять силу против мирных граждан, что стоят сейчас на Майдане.
— Не буду. Никакая революция не стоит ни одной капли крови, — виновато произнес президент.
— Тогда зачем войска в Киеве, зачем дубинки у Беркут, зачем бронежилеты- Отобрать, снять, раздеть! Настоящий президент любит свой народ. Настоящий президент, не может применять против свой народ сила.
— Госпожа Нуланд! Вы не знаете, на что способны эти головорезы. Они убивают моих невинных ребят, жгут их при помощи коктейлей Молотова, животы им вспаривают, в больницах их не лечат и не кормят, я и так терплю, сколько могу. Да меня мои помощники сожрать готовы за мягкотелость. Все требуют подписать указ о ношении оружия бойцами беркута, а я сопротивляюсь, как могу. Я не сплю ночами, я лишен сна, я не завтракаю, не обедаю и не ужинаю, на пять килограмм похудел. А вы говорите! Неправду вы говорите. И Украина вам нужна в качестве служанки. Территория вам нужна. Ослабление России вам нужно.
— Молчать, президент Украина. Я Нуланд помощник департамент Гос. Приказать: молчать!
Нуланд тоже разволновалась, засуетилась и снова начала сверлить жертву глазами-буравчиками.
— Тойлет, дамский тойлет.
Хозяин стал нажимать на кнопку вызова. Перепуганные помощники, секретари и председатель партии Ефремов гурьбой бросились открывать дверь в президентский кабинет и ввалились одновременно.
— Отведите даму в туалет, а то описается, — сказал Виктор Федорович и опустил голову.
— Что с вами- Вы так бледны и губа нижняя дергается. Врача, скорее! Что эта ведьма с вами сделала. Я ее арестую, — произнес Якименко, не последний человек в команде президента.
— Ничего не надо.
Прибежала личный врач президента, пощупала пульс, дала тридцать капель успокоительного и попросила всех удалиться.
— Не обращайте внимания на эту кобру, — сказала врач. — Все превращайте в шутку. Вот она уже идет. Шаги твердые, как у мужика — головореза.
— Моя очен устал, — сказала Виктория и плюхнулась в кресло. — Почему отпустил врач, мне тоже нужен таблетка.
— Вот тебе пурген от зубной боли, — сказал президент, доставая таблетку в современной обертке.
— Моя твоя не брать. Моя идет на посольство США Киев, там врач — укол, и Нуланд, как дэвочка…вернется к тебе на бим-бим.
— Нужна ты мне кочерга старая.
Нуланд пропустила последнее предложение мимо ушей.
— Я хотел сказать: твой нация терпелив. Генерал Карбышев ничего не сказал фашист, когда его обливали водой в лютый мороз. Русский партизан, попадая в плен к немцам, не выдавал своих при самых жестоких пытках. Американцы тоже применяли самые жестокие пытки в мире, но поверженные молчат. Такой мужество характерен для народов, где господствует фашизм. Их приучают к терпению. Выходит так, что и твой солдат Беркут должен быть терпелив: им режут живот, выносят кишки на морозе, а они терпят. Это и к тебе относится. Ты должен быть терпим ко всяким бедам. Тебя ругают, а ты терпи. Бьют по левой щека, подставляй правую, как учил Христос, вождь нищих и обездоленных. Американцы так не делать. Ми живем один раз и эта жизнь — хорошо, ми делаем эта жизнь корошо, твоя понимает это?
— За моей спиной народ. Я не могу согласиться, что из-за одного меня должны страдать все.
— Как все- Все на площадях Киева. А твои средства массовой информации начинают квакать, что сюда приехали одни бандеры из Львова, да Ивано-Франка. А это не так. Киеф тоже с повстанцами. Я там был, на Майдане был. Жители Киева несут одежду, хлеб, молоко повстанцам, берут к себе на квартиру раненых бойцов сопротивления, а к твоим солдатам относятся с презрением, потому их не хотят лечить и кормить в больницах. Я об этом доложу Бардак Омаме. Это его еще больше расстроит, вызовет в нем жалость к бандер и он, Бардак вынужден будет увеличить помощь на бандер. Он уже и так потратил пять миллиард доллар. Перед сенат надо отчет. Ти думает: пять миллиард должен пропасть, не принести никакой результат. Как бы ни так.
— Я боюсь кровопролития, а ведь надо бы кровь пустить, или я неправ?
— Ти неправ. Надо мирный исход конфликт. Даже если придется уступить бурлящему народу, надо уступить мирным путем. Ти есть человек богатый. Приезжай на Америка, занимай свой дворец и спокойно жди старости, как наши американские миллиардеры.
— Не имею права.
— Моя видит: ты упрямый, и я упрямый, ти славян и я славян, потому мы не можем договориться. Карашо, моя тебе немного уступать. Ти даешь гарантия урезать свой полномочия и часть передать народу. Даешь согласия или нет?
— Вот тут-то я могу подумать, но не так сразу, как ты этого хочешь.
— Сколко ти будешь думать?
— Год, может, два…А, до 15-го года, до выборов президента. Там могу отказаться.
— Это есть слишком долго. Америка так долго не ждет, не может.
Было уже довольно поздно. Нуланд стала нервничать: говорили много, а толку мало. Она вытащила позолоченный мобильный телефон и нажала на кнопку.
— Пайетт, один комната, один гостиница, один кровать, один ужин, моя устал. Виктор меня измучил, он ничего не обещал. Окей.
Она стала собираться, но болтать не переставала.
— Моя сожалеть, визит пропал…
— Почему же- Договоримся, не в последний раз вы у нас. Может, обстановка улучшиться, мои граждане поймут, что власти можно добиться мирным, демократическим путем. Дождемся выборов президента, и если больше голосов получит оппозиция, ради Бога, я возражать не стану. Ошибка ваших советников, которые у меня уже здесь сидят- он показал на затылок — в том, что они слишком напористы, они почти требуют уступить власть бандеровцам. А я сопротивляюсь, меня избрал народ, а не господин Квасневский и даже не госпожа Нуланд.
Но Нуланд уже была в двери, она мысленно прощалась с президентом, зная, что во дворе уже ее дет посольская машина. И Пейтт ее ждал, он все массировал мошонку, проверяя, работает ли прибор, который в последнее время начал давать сбои в самый ответственный момент.
31
Украинский парламент похож на провинциальный цирк, как два яйца от одной курицы в том плане, что глядя на его работу, можно хохотать бесконечно долго, хватаясь за живот и говорить при этом: вот это да! Во всем остальном верховный орган страны ничем не похож на профессиональный цирк. Если в цирке любой трюк делается по заранее утвержденному плану, если актеры цирка поют заранее согласованные песни, то в Верховной Раде ничего этого нет. В Верховной Раде полный бардак: каждый поступает так, как хочет, каждый говорит то, что взбредет на ум. Если на сцену цирка может выйти образованный, подготовленный человек, то стать депутатом Верховной Рады может любой малограмотный бандит с большой дороги, вор и насильник с темным прошлым, был бы кошелек тугой.
Заплатив энное количество миллионов лично партийному боссу, типа нацисту Тянивяму, словесным бредням которого поверили наивные избиратели, вы становитесь депутатом парламента страны и одновременно приобретаете статус человека вне закона, а точнее статус — я сам закон и еще вдобавок ко всему этому невероятное количество благ. У вас до десяти преданных слуг, так называемых помощников депутата, получающих солидную зарплату, жилье и масса других привилегий. Как у депутата у вас два-три пистолета, в любой драке вы можете пустить пулю в лоб своему противнику, хотя обычно стреляют в ногу, а в сердце более редко, и суд будет судить того, кого вы уложили на пол. Можно погрешить против истины, если не сказать, что весь депутатский корпус подразделяется на несколько групп: образованные(ученые, кандидаты наук) купившие дипломы, но все же образованные, среднее звено, что-то на уровне среднего образования и малограмотные, невероятно тупые, не прочитавшие в жизни ни одной книги, даже обложки. Всех их объединяет одно качество — ложь. Более образованные лгут правдиво, средне образованные стараются им подражать, пытаются лгать правдиво, а тупорылые, не обладая этим качеством, стараются заменить ложь силой. Если наблюдать за депутатским корпусом, то можно увидеть некий рост депутатов: к концу второго или третьего депутатского срока некоторые уже врут правдиво. Те же, кто по своей наивности, старается говорить правду, те сразу поступают во враждебный круг неприятия и непонимания. Они с трудом дотягивают до конца первого срока. Самые лживые, кто лжет очень и очень правдоподобно, становятся руководителями подразделений, начальниками отделов, руководителями депутатских партий и президентами.
