Олег Солод - Партизаны. Судный день.
— Хоть один договор ты сама видела? — перебил ее Юрий. — Может, вспомнишь, кто заказчики?
— Дай подумать… — Катя сосредоточилась. — Помню! Один договор, который сверху лежал, его подписал… кажется, Герасимов.
— Герасимов? Точно? Или, может быть, Герасимец?
— Да. Герасимец.
— Дьявол! — выругался Юрий.
Пробегавший мимо с коробкой в руках Виктор с удивлением посмотрел на него.
— Я же ему говорил! Я предупреждал! Никаких контактов с Герасимцом! Никаких! Вот что, Катя, — Юрий попытался подавить эмоции и настроиться на деловой тон. — Как вернешься, пусть он передаст тебе все договоры, которые заключены за это время. Прежде всего посмотри, кем они подписаны с нашей стороны.
— Так, наверное, он сам и подписал?
— Он не имеет права подписи таких документов. Только я или ты. Больше никто. А ты, как говоришь, ничего не подписывала.
— Ничего.
— Кроме странной бумаги в министерство. Боюсь, в ней все дело. Ну, Костик… — Юра никак не мог свыкнуться с мыслью о том, что его правая рука нанесла ему удар в спину. — Ай да молодец.
Катя не на шутку встревожилась.
— Юра, если все так серьезно, я думаю, тебе надо лететь самому.
— Надо, — согласился Юрий. — Но как? — Он посмотрел на «партизанов», завершавших разгрузку вертолета. — Только что проголосовали. И потом, за дезертирство действительно могут привлечь. Нет, — окончательно решил Юрий, — нельзя. Ты сама со всем справишься. Ты же мой заместитель. Не забыла?
— Если бы ты сам почаще об этом вспоминал, — с досадой сказала Катя. — Сколько раз тебе говорила — введи меня в курс дел. А ты?
— Кто же знал, что такое случится.
— Юра! — крикнул Николай из вертолета. — Мы заканчиваем. Только ящики какие-то остались. Много. Вы не знаете, что там? — спросил он Катю.
— Это добавки к стволу, — ответила та.
— Что?
— Вы просили, чтобы я позвонила какому-то Вове и попросила добавки к стволу. Они там и лежат.
— О! — оживился Жора. — Кажись, мое. — Он подошел к вертолету и отодвинул Николая в сторону. — Посторонись, Колян.
Николай, чтобы не мешать, спрыгнул на землю. Некоторое время из вертолета доносился только хруст раздираемых ящиков. Потом воцарилась пауза. Любопытный Николай не выдержал и заглянул внутрь.
— Мама родная, — произнес он, попятившись.
В проеме вертолета показался Жора. Более всего сейчас он напоминал артиста Арнольда Шварценеггера в фильме «Коммандо». За одним исключением: Жора был значительно лучше вооружен.
— Вот она — совершенная машина убийства, — прошептал Алексей.
Жора довольно осклабился.
— Это я только сверху взял. Малехо перестарались братаны.
Александр доверительно склонился к Юрию.
— Кажется, теперь я знаю, куда подевалось оружие Саддама Хуссейна.
Провожать Катю и Дмитрия вышла даже Алена. Олеся чуть раньше уехала на ферму. Все остальные толпились вокруг вертолета.
Катя и Юра стояли чуть поодаль.
— Значит, ты все поняла? Прежде всего посмотри подписи. Если они подделаны… Да нет, он же не идиот.
— Не беспокойся, Юра. Возможно, Костик и жулик, но уж действительно не идиот. А раз так, значит, все можно исправить.
Корреспондент прочувствованно пожимал всем руки.
— Огромное спасибо. Это просто поразительно, что в наше время находятся люди, для которых интересы страны — не пустой звук. В то время как политики сотрясают воздух, вы реальным делом показываете, как можно осуществить армейскую реформу. Вы — настоящая национальная гвардия. Да-да, именно так. Я обязательно об этом напишу, — в который раз пообещал он.
— Во пацаны приколются, когда прочитают, что я гвардеец, — улыбнулся Жора.
— Насчет аккумулятора моего не забудешь? — напомнил Дмитрию Николай.
— Конечно, конечно. Это немного не по моему профилю, но я все передам в отдел науки. Ножка от кровати, ящик…
— Бочка! Бочка, а не ящик! — заволновался Николай.
— Не волнуйся, я все записал.
Чтобы окончательно успокоить химика, Дмитрий достал из кармана листок, на котором делал записи. Вместе с листком под ноги ему выпало злополучное письмо, обвинявшее «партизанов» во всех смертных грехах. Алена подняла его и протянула журналисту.
— Вы тут обронили что-то.
— Не что-то, — подсказал Александр, которому приходилось держать сей опус в руках, — а знаменитое письмо неизвестного анонима.
Алена мельком глянула на рукописные строчки.
— Чего ж — анонима? Терентием писано.
Разговоры «партизанов» мгновенно смолкли.
— Кем?! — спросил Александр. — Терентием?! Ты точно знаешь?
Алена посмотрела на письмо внимательней.
— Его рука, — подтвердила она.
Алексей покачал головой.
— Так вот оно что. Засыпался дед.
Во взгляде Александра по-прежнему сквозило недоверие.
— Алена, а ты ничего не путаешь? «Оголтелая банда», «лишь малая толика»… На Терентия как-то не похоже.
— Чего ж не похоже? Он всегда любил покрасивей завернуть. Ишь, черт, чего учудил. То-то все стонал: «Гвоздей ящик, стекло оконное…»
— Это что ж он, сука, — ощерился Жора, — за ящик гвоздей нас продать хотел?
— Причем, прошу заметить, наших гвоздей, — напомнил Николай.
Жора передернул затвор автомата, висевшего у него на шее.
— Все, дед… Пожил свое, пора и честь знать.
— Мужики, мужики… — заволновался корреспондент. — Вы чего?
Николай поднял руку.
— Не беспокойся, Димок. Жорик в переносном смысле. Но проучить старого надо, тут вопросов нет. Слышь, командир, — подозвал он Юрия. — Иди сюда. Дело есть.
Юрий, по-прежнему инструктировавший Катю, оглянулся.
— Что?
— Дело, говорю, есть. Интересная подробность выяснилась. Оказывается, это дед Терентий на нас настучал.
— Терентий?! — не поверил Юрий. — Не может быть.
— Может — не может, а рука его. Алена узнала.
Юрий посмотрел на девушку. Та согласно кивнула.
— Его. И говорить нечего.
— Ничего себе, — Юрий подошел к остальным. Катя последовала за ним.
— Так вот мы тут думаем, — продолжил Николай, — что деда надо проучить.
— Проучить? А как? Давайте с ним поговорим.
— Э, нет. Это несерьезно, — не согласился актер. — Он на нас в газеты пишет, а мы — поговорить?
— Правильно, Леха, — поддержал его Жора. — Пусть за базар ответит.
Юрий не очень понимал, к чему клонят сослуживцы. К тому же весть о предательстве Терентия пришлась весьма некстати. Своих проблем полно, а тут еще это.
— И каким же образом?
— Может, в яму? — предложил Николай. — На денек?
— Да вы что, мужики, — воспротивился Юрий. — Получится, мы и вправду каратели какие-то.
— А что, если выслать его? — осенило Александра. — За нарушение правил совместного общежития.
— Это куда же? — не понял Юрий.
— Да в Питер. На недельку.
— Из деревни — в Питер? — хмыкнул Алексей. — Думаешь — это наказание?
— В современный Питер? Однозначно.
— А как?
— Элементарно. Этим вертолетом. Он же может через деревню пролететь?
— Точно, — обрадовался Виктор. — И Алену заодно подбросим.
Предложение о высылке Терентия хоть и выглядело более гуманным, чем помещение в зиндан, но все же не вдохновило Юрия. «Им легко фантазировать, — подумал он, — а отвечать в случае чего придется мне».
— Да нет, мужики, так тоже нельзя. Куда он там денется?
— Давай я его к нам возьму? — неожиданно предложила Катя.
— К нам?!
— А что? Поживет недельку, а потом я его на поезд посажу до Кривохуково. Будет знать, как анонимки писать.
Оставшись в одиночестве, Юрий несколько растерялся.
— Ну, не знаю… Он же, наверное, не согласится.
— А вот тут уже его никто не спросит. В общем, кто за высылку? — поставил вопрос на голосование Алексей.
Все дружно подняли руки.
— Единогласно.
После столь мощного волеизъявления Юрий решил не спорить с народом, хотя история по-прежнему представлялась ему крайне сомнительной.
— Кто приведет приговор в исполнение? — спросил Александр.
— Я! — шагнул вперед Жора.
— Вот это — ни в коем случае! — воспротивился Юрий.
— Юр, да я там живо ему зачистку устрою.
— Как раз поэтому.
— Юра, пусти меня, — предложил свою кандидатуру Алексей. — Знаешь, как я это сыграю!
— Никаких игр! — Юрий не на шутку разволновался. Речь все же шла о живом человеке, причем весьма преклонных лет. — Вы что тут хотите устроить? Чтобы нас всех в дисбат отправили? Значит, так, — определился он. — Войти в деревню тихо как ниндзя, аккуратно взять деда — и улететь.
Ситуация немедленно вернулась на круги своя.
— Кто у нас ниндзя? — спросил Александр.
— Я! — отозвался Жора.
— И думать забудь, — охладил его пыл Юра. — Пойдут Леша и Александр.
