Том Шарп - Уилт
Среди тех, кто бурил землю на строительной площадке, тоже были разногласия. Мастер все еще находился дома, напичканный лекарствами, и приходил в себя от нервного потрясения, вызванного непосредственным участием в зацементировании убитой женщины. Поэтому «парадом» командовал Барни.
– Понимаете, там была эта рука… – объяснил он сержанту, которому поручили раскопки.
– С какой стороны?
– С правой, – ответил Барни.
– Тогда мы начнем копать с левой. Так мы не отсечем руку, если она торчит.
Они начали копать с левой стороны и отсекли главный электрический кабель, ведущий к столовой.
– Забудьте про эту чертову руку,, копайте справа, и да поможет нам Бог. Не перережьте бабу напополам, и ладно.
Они начали копать справа и на глубине в три метра наткнулись на скалу.
– Ну, теперь мы век проваландаемся, – заметил Барни. – И кто бы мог подумать, что там эти камни?
– Кто бы мог подумать,. что какой-то придурок заложит свою благоверную в фундамент нового корпуса училища, где он сам работает?
– Просто ужас какой-то, – сказал Барни.
Тем временем сотрудники училища, как водится, разделились на фракции. Питер Брейнтри возглавлял фракцию защитников Уилта. К ним присоединились новые левые на том основании, что любой человек, конфликтующий с легавыми, обязательно прав. Майор Милфилд отреагировал соответствующим образом и возглавил правых, выступавших против Уилта, по той причине, что для них автоматически предполагалось: человек, снискавший поддержку левых, обязательно не прав, и, кроме того, полиция знает, что делает. Вопрос был поднят на профсоюзном собрании, созванном для обсуждения ежегодных требований повышения зарплаты. Майор Милфилд выступил с предложением о поддержке профсоюзом кампании за введение смертной казни. Билл Трент предложил выразить солидарность брату Уилту. Питер Брейнтри предложил организовать фонд помощи Уилту в уплате адвокатских гонораров. Доктор Ломаке, начальник коммерческого отделения, возразил, заявив, что, расчленив свою жену, Уилт покрыл позором всех представителей профессии. Брейнтри заметил, что Уилт никого не расчленял и что даже полиция такого не утверждает, и что есть такая вещь, как закон, преследующий за клевету. Доктор Ломаке снял свое замечание. По мнению майора Милфилда, были все основания считать, что Уилт убил свою жену и что, между прочим, в России нет закона о неприкосновенности личности. Билл Трент сказал, что там нет и смертной казни. Майор Милфилд сказал: «Чушь!» В конце концов с перевесом в один голос прошло предложение майора Милфилда о введении казни через повешение. Предложение же Брейнтри и новых левых было отвергнуто, и собрание перешло к обсуждению вопроса о повышении зарплаты на 45 процентов, чтобы преподаватели технических учебных заведений могли соответствовать своей сравнительно почетной профессии. После собрания Питер Брейнтри направился в полицейский участок узнать, не нужно ли чего Уилту.
– Не могу ли я его видеть? – спросил он сидящего за столом сержанта.
– Боюсь, что нет. сэр, – ответил сержант. – Мистер Уилт все еще помогает нам в расследовании.
– Может быть, я могу ему что-нибудь передать? Может, ему нужно что-нибудь?
– У мистера Уилта есть все, – сказал сержант, думая про себя, что больше всего Уилт нуждается в том, чтобы ему проверили голову.
– А разве ему не нужен адвокат?
– Когда мистер Уилт потребует адвоката, он у него будет, – сказал сержант. – Могу вас уверить, что до сих пор он ничего подобного не требовал.
И действительно, Уилт не требовал. Получив наконец возможность три часа поспать, он вышел из камеры в полдень, плотно позавтракал в столовой полицейского участка. Потом, потрепанный и небритый, вернулся в комнату для допросов. Чувство нереальности всего происходящего только усилилось.
– Давай, Генри, – сказал инспектор Флинт, снижая на октаву официально-номенклатурный тон в надежде найти отклик в душе Уилта, – поговорим о пятнах крови.
– Какой крови? – переспросил Генри, оглядывая стерильно чистую комнату.
– Пятнах крови на стенах ванной комнаты в доме Прингшеймов. О крови на лестнице. Как она туда попала, по-твоему? Есть какая-нибудь идея по этому поводу?
– Никакой, – ответил Уилт. – Могу только предположить, что у кого-то текла кровь.
– Правильно, – согласился инспектор, – а у кого?
– Откуда я знаю? – сказал Уилт.
– Да? А что мы нашли, вы знаете?
Уилт покачал головой.
– А если подумать?
– Не знаю, – ответил Уилт.
– Пятна крови на серых брюках в вашем шкафу, – сказал инспектор. – Пятна крови, Генри, пятна крови.
– И что тут удивительного? – ответил Уилт. – Я хочу сказать, что, если поискать хорошенько, у любого в шкафу найдется какая-нибудь одежда с пятнами крови. Дело в том, что на той вечеринке я был не в серых брюках, а в голубых джинсах.
– На вас были голубые джинсы? Вы уверены?
– Да.
– Значит, между пятнами крови на стенах ванной комнаты и пятнах крови на ваших серых брюках нет ничего общего?
– Инспектор, – сказал Уилт, – меньше всего я собираюсь учить вас вашему ремеслу, но ведь у вас же есть технический отдел, занимающийся анализом пятен крови. Поэтому я предлагаю вам попросить их исполь?овать имеющиеся технические средства и…
– Уилт, – сказал инспектор, – Уилт, когда мне понадобится твой совет, как вести расследование, я не только попрошу об этом, я уйду в отставку.
– Ну и что? – спросил Уилт.
– Что «ну и что»?
– Совпали пятна? Пятна крови совпали?
Инспектор мрачно смотрел на него.
– А если я скажу, что совпали? – спросил он.
– Куда уж мне с ними спорить? – пожал плечами Уилт. – Если говорят, что совпадают, значит совпадают.
– Не совпадают, – сказал инспектор Флинт. – Но это ничего не доказывает, – добавил он, не давая Уилту прочувствовать удовлетворение по этому поводу. – Абсолютно ничего. Три человека отсутствуют. Миссис Уилт покоится на дне шахты… Нет, помолчите, Уилт, не повторяйте все снова. Затем доктор Прингшейм и миссис, бля, Прингшейм.
– Вот это мне нравится, – сказал Уилт одобрительно, – определенно нравится.
– Что именно?
– Миссис, бля, Прингшейм. Это здорово.
– Однажды, Уилт, – тихо сказал инспектор, – ты зайдешь слишком далеко.
– В смысле терпения? – спросил Уилт.
Инспектор кивнул и закурил.
– Знаете, инспектор, – сказал Уилт, чувствуя, что он владеет ситуацией, – вы слишком много курите. Это вредно. Вы должны попытаться…
– Уилт, – сказал инспектор, – за двадцать пять лет службы я ни разу не ударил подследственного, но может случиться, когда даже при самой большой силе воли… – Он встал и вышел из комнаты. Уилт откинулся на стуле и посмотрел на флюоресцентную лампу. Только бы она перестала жужжать. Это начинало действовать ему на нервы.
12
В проливе Ил – умение Гаскелла читать карты подвело его и оказалось, что они вовсе не в проливе Фэн или Лягушачьем Плесе – ситуация тоже начинала действовать всем на нервы. Попытки Гаскелла починить двигатель имели прямо противоположный эффект. Машинное отделение оказалось залито горючим, а на палубе было скользко и стало опасно ходить.
– Господи, Джи, по твоему виду можно подумать, что мы на нефтяной скважине, черт бы ее побрал, – сказала Салли.
– Все из-за этого блядского шланга для горючего, – ответил Гаскелл. – У меня никак не получалось насадить его обратно.
– Зачем же тогда заводить двигатель?
– Чтоб посмотреть, не забит ли он.
– Ну, посмотрел. И что же теперь делать? Сидеть здесь, пока, еда не кончится? Придется тебе что-нибудь придумать.
– Почему мне? Могла бы и ты пошевелить мозгами.
– Если бы ты хоть немного был мужчиной…
– Дерьмо, – сказал Гаскелл. – Послушайте только эту эмансипированную даму. Стоит чему-нибудь случиться, так я сразу должен быть мужчиной. А ты что же? Ты ведь и мужик и баба одновременно. Идея была твоя, ты и крутись. И не проси меня быть настоящим мужчиной. Я уж забыл как.
– Нужно придумать, как позвать на помощь, – сказала Салли.
– Конечно. Давай забирайся наверх и устраивай себе там гнездо. Сумеешь насладиться камышами до отвала.
Саллн залезла на крышу каюты и оглядела горизонт" Он находился на расстоянии десяти метров и был сплошь из камыша.
– Там, вдалеке, что-то похожее на шпиль церкви. – сказала она. Гаскелл взглянул тоже.
– И правда, церковный шпиль. И что?
– Если мы подадим сигнал светом или еще чем-нибудь, кто-нибудь может нас заметить.
– Великолепно. В таком оживленном месте, как церковный шпиль, наверняка полно народу, ожидающего наших световых сигналов.
– Может что-нибудь зажечь? – предложила Салли. Кто-нибудь заметит дым и…
– С ума сошла? Давай, начинай что-нибудь жечь: с этим горючим вокруг, не сомневайся, они будут иметь зрелище. Например, взорвавшийся катер и трупы.
