Владимир Кунин - Возвращение из рая
В том, что «земля уже извещена об этом прискорбном случае», мы смогли убедиться сразу же, как только приземлились в аэропорту Лос-Анджелеса.
Еще ни один пассажир из самолета не вышел, а в нашем первом классе уже появились трое явных калифорнийцев. Коричневые от загара физиономии, все в темных очках, старший — такой же, как Джек, но повыше и поуже, в небрежно повязанном галстуке и модном холщовом пиджачке, а двое молодых — один из них вообще чистый Китаец!.. — в обычных пропотевших майках и коротких курточках, которые так и не могли скрыть собой пистолетную сбрую, надетую прямо на майки, и наручники, висящие на поясном ремне со стороны задницы...
Я таких пареньков в нашем квинсовском участке раз сто видел!
Старший сделал нам троим знак — оставаться в своих креслах, и молча подождал, пока не вышел последний пассажир нашего салона.
А когда в первом классе остались только мы — ТРУП, Джек, Тимурчик и Я, да еще Командир и старшая стюардесса, самый старый, в модном летнем пиджачке, заорал на весь наш «боинг»:
— Джек!!! Старый ты сукин сын! Какого дьявола ты приволок нам покойника из Нью-Йорка?! Ты думал, что у нас в Лос-Анджелесе не хватает трупов?!
Мы с Тимуром одновременно аж рванулись к этому хаму! Но Джек придержал нас и сказал тому — в пиджачке:
— Сними очки.
Этот пиджачник сдернул большие темные очки со своей веселой сморщенной загорелой рожи, и мы все увидели его желто-седые ресницы и брови и прозрачно-голубые глаза, как у Сиамского Кота.
— О ч-ч-черт... — пробормотал Джек. — Пит Морено — это ты?!
* * *Если вы ждете захватывающего рассказа о потрясающем расследовательском эффекте от слияния лучших умов представителей двух полицейских департаментов — нью-йоркского и лос-анджелесского, так вы глубоко ошибаетесь!.. Более тоскливую и занудливую работу трудно себе представить.
Ну пригласили где-то ждавших своего часа эксперта-криминалиста и полицейского доктора.
Эксперт так ни хрена и не нашел, но зато только после этого разрешил полицейскому доктору осмотреть ТРУП.
Доктор тоже не строил из себя умника. Он только глянул на синюю морду ТРУПА, на его скрюченные руки, на жутковатый неестественный поворот шеи и сразу же назвал яд, которым и пришили этого Типа.
Название яда было таким длинным и затейливым, что просто не уместилось у меня в голове...
Мало того, этот яд тоже не явился сенсацией. Оказывается, ему дикое количество лет! Когда-то его ОДНОВРЕМЕННО сочинили в лабораториях и Центрального разведывательного управления США, и Комитета Государственной Безопасности СССР. И несмотря на то что этот яд убивает мгновенно, чуть ли не от малейшего проникновения в верхние слои кожи, это все равно уже «вчерашний день».
Так сказал доктор. И все поняли, как ему скучно заниматься этим ТРУПОМ, с которым по его части более чем все ясно...
Тогда Пит Морено и Джек Пински стали обыскивать ТРУП, а помощники Пита — кстати, вполне симпатичные молодые ребята — взялись за «осмотр места происшествия».
Ей-богу, вот насмотришься разных полицейских сериалов — все знать будешь. Телевизор — великая штука. Особенно для Котов!..
Пит и Джек нашли у ТРУПА заграничный паспорт несуществующего государства СССР с многократной американской визой на имя Николая Павловского, родившегося в Москве в тысяча девятьсот пятьдесят пятом году.
На фотографии этот Тип (мне удалось заглянуть в его паспорт, хотя для этого пришлось вспрыгнуть на спинку кресла и опереться передними лапами на плечи Джека Пински) выглядел совсем не так по-Жлобски, как он это демонстрировал всем, пока был ЖИВЫМ, а не ТРУПОМ.
Огромный бриллиант в перстне оказался, как заявил Пит Морено, фальшаком, которому нет цены. Потому что он ни хрена практически не стоит. Так — камуфляж для идиотов... А Джек Пински удостоверил, что «Ролекс» на руке у ТРУПА тоже был куплен не в фирменном магазине часов на Мэдисон-авеню за двадцать пять тысяч долларов, а в Чайна-тауне, в китайской сувенирной лавке. Максимум долларов за пятнадцать. Чего ни один «новый русский» себе никогда не позволит!
Да и денег у него было не так уж много, как это могло показаться. Тысячи полторы — не больше. Плюс синяя пластиковая сервис-карта «Чейз-Манхэттен-банка». Не кредитная, а именно сервис-карта, по которой можно получать деньги в уличных банкоматах. Не больше трехсот долларов в день.
Так что, как мы и догадывались, пока ТРУП был еще ЖИВЫМ Николаем Павловским, к «новым русским» он никакого отношения не имел. Все — фальшак! От начала до конца. Вот только крест у него на груди был действительно золотым. И старинным.
— Скорее всего — курьер... — задумчиво произнес Пит Морено.
— Ищите русскую книжку, — сказал Джек партнерам Пита. — Он ее из рук не выпускал.
И вот тут мне откуда-то СВЕРХУ причудилось, что эту русскую книжку они не найдут никогда! Хотя наверняка она находится где-то совсем рядом.
Как всегда, я оказался прав. Поиски книги маркиза де Кюстина оказались тщетными...
...зато стюардесса стандарт-класса, или, как его чаще называют, туристского, принесла выпотрошенный кейс бывшего Николая Павловского — ныне ТРУПА первого класса.
Эксперт-криминалист тут же взял отпечатки пальцев у бедной перепуганной стюардессочки и у ТРУПА и только потом обследовал плоский чемоданчик Павловского и, кроме труповых и стюардессовых, обнаружил на нем еще какие-то свежие отпечатки.
— Оставили пальчики. Не убереглись. Спешили, — сказал эксперт.
Тогда Пит Морено вынул из кармана маленькую рацию и кого-то вызвал. Появились два парня в синих комбинезонах с большими желтыми буквами на спине «L.A.P.D.» — Лос-Анджелес полис департмент. Они притащили складные носилки и большой черный клеенчатый пакет. Пакет они расстелили на носилках, из-под которых выдвинулись ножки с колесиками. Ножки оказались высотой с обеденный стол.
Пакет, оказывается, раскрывался как обычный почтовый конверт. Парни положили ТРУП на пакет, запахнули его со всех сторон и просто застегнули молнию...
Почти такой же пластиковый мешок, но только серебристо-серого цвета с марочкой «Сакс-файв-авеню» висит у нас в кладовой нашей нью-йоркской квартиры. А в этом мешке — потрясное норковое пальто, которое Шура подарил Рут в день их свадьбы.
Нам с Тимуром кажется, что Шура вгрохал в это пальтецо больше половины своего книжного гонорара. Так что если нам всем захочется жить, не снижая планку наших жутко растущих потребностей, нам придется очень постараться зашибить какую-то деньгу для нашей семьи в этом самом Голливуде. Уж коль нам так подфартило с этим «Меморандумом о соглашении». Пока — одни убытки.
Тимурчику пришлось отказаться от полета в Израиль к Маше Хотимской и отправиться на заработки со мной в Лос-Анджелес...
Рут, несмотря на прибавку в звании, должности и окладе, крутится как «волчок» со своими эмигрантами, которые, как сказал наш новый знакомый — обозреватель газеты «Новое русское слово» Саша Грант, «плодятся как кролики!»...
Шура на первых порах так умудохивается в отделе славистики своей Публичной библиотеки, что у него совсем не остается сил на собственное сочинительство. Хотя издатель ждет от него новых вещей...
Так что пока вся надежда на нас. И только на нас.
— А почему ты думаешь, что им никогда не найти эту русскую книжку? — тихо спросил меня Тимурчик.
«Господи!.. Что за Ребенок?.. Я таких Котов не встречал — чтоб так четко просечь все, что сейчас крутится у меня в башке!!!»
— Ладно тебе, — сказал Тимур. — Не подлизывайся. Отвечай!
«Елочки точеные!.. Это что же, я теперь всю жизнь буду у него как на ладошке?!» — в панике подумал я.
— А ты как думал? — мгновенно ответил Тимур моим мыслям. — Я же от тебя ничего не скрываю...
— Но должно же существовать какое-то разделение между Детьми и Взрослыми?! — в отчаянии спросил я.
— Ты имеешь в виду свои ОТНОШЕНИЯ с Кошками? — уточнил Тимур.
Я чуть не подавился собственным языком! Что?! Что я мог ему ответить?!
— А ты ничего и не отвечай, — тут же сказал Тимур. — Ты только одно учти: сегодня мы — двенадцатилетние — знаем ВСЕ. Кто-то ЭТО уже сам попробовал, кто-то — еще нет... Если тебе так уж хочется знать — у меня ЭТОГО еще не было. Хотя мне ЭТО очень часто снится. Но я думаю, что для ЭТОГО надо очень...
Тимур помолчал и смущенно закончил:
—...надо очень ЛЮБИТЬ.
— Конечно, конечно!.. — фальшиво забормотал я.
— Хотя, насколько мне известно, у тебя, Мартын, на ЭТО ДЕЛО совсем другая точка зрения. Да?
— Эй, послушай! — разозлился я. — Тебе не кажется, что мы не вовремя завели этот разговор?! Рядом с нами лежит ТРУП Человека, а ты...
— Его увезли уже, тетеря, — криво улыбнулся Тимур. — Так почему ты думаешь, что им никогда не найти русскую книжку?
— Не знаю. Предчувствие.
— У меня тоже, — вздохнул Тимур и виновато признался: — В Нью-Йорк хочу... Домой. К маме. — Помолчал и добавил: — И к Шуре.
