Олесь Бузина - Верните женщинам гаремы
Требовать уголовной статьи за порнографию так же цинично, как и запрета на философию. От Платона и Ницше тоже много вреда. Первый выдвинул идею тоталитарного государства. Второй посоветовал подтолкнуть падающего. Между прочим, обоих сейчас изучают в университетах как часть мировой культуры. Хотя, если бы тот же Ницше стал толкаться на берлинских улицах (или, не дай Бог, добивать лежачих в развитие своих этических воззрений), местные полицейские мигом отволокли бы бесноватого профессора в участок.
Я никогда не поверю, что в гробокопатели идут только, чтобы не сдохнуть с голоду. Для этого необходимо призвание. Любовь, если не к смерти, то хотя бы к кладбищу. Психи трудятся психиатрами. Злодеи — тюремщиками. Самые великие поклонники порнографии служат в полиции нравов. Защищая публику от воображаемого зла, можно собрать бесплатную коллекцию его экспонатов.
Чума не от мира сего
Природа загадочной женщины покрыта мраком. Как ее делают и что в технологический процесс добавляют — точно не известно. Делают вроде так же, как всех. Добавляют, кажется, то же самое. А результат получается прямо противоположным. От обычных представительниц своего пола эту отличает дополнительный параметр, именуемый на научном жаргоне «неадекватностью поведения». В каждом классе есть такое сокровище — свое «чучело», девочка не от мира сего.
Общаться с ней сложно. С первых шагов эта юная леди намекает, что она «не такая». На уроке взрывается неуместным хохотом в то время, когда все в полной тишине сдирают контрольную по химии. На перемене — отрешенно стоит у стены, разглядывая поверх голов загадочные дали. На дискотеке — танцует только сама с собой. «Богатый внутренний мир! — решают учителя. — Ранимая психика! Надо беречь!»
Взлелеянная тепличным режимом, девочка-чума благополучно дотягивает до выпускного бала и вступает во взрослую жизнь. И тут внезапно выясняется, что жизнь ей решительно не нравится. Не для жизни она создана! А исключительно для лучшей жизни. Как эта лучшая выглядит и где находится, она не знает. Зато свято уверена, что где-то обязательно есть. Возможно, девочке стоило бы немедленно засесть за философский труд и поделиться с человечеством своими открытиями. Но в школе не преподают философию, и страдалица просто не оснащена соответствующим понятийным аппаратом. Поэтому всю накопившуюся сатанинскую энергию она вымещает на первое попавшееся — на мужчин. А они, как известно, всегда тут как тут.
Горе тому, кто встретится ей на пути и не прошмыгнет мимо! Легкое нервное расстройство, как минимум, ему обеспечено. Ручка у девочки-чумы легкая, зато характер — исключительно тяжелый. А объекты для моральных издевательств она выбирает, как на грех, с интеллигентскими родословными. Есть в этой крокодилице некая утробная хитрость, страхующая ее от встречи с первозданно-диким мужиком, за пять минут способным обтесать ей рога вместе с прической. Она любит исключительно профессорских сынков, городских мальчиков с большими прохладными квартирами и молодых менеджеров, ориентированных на семейные ценности. А если, по стечению обстоятельств, и встречается с бандитом, то самым нетипичным — сохранившим кое-какие атавизмы моральных норм, а потому податливым к женскому разводу на жалость.
Развод на жалось — излюбленное занятие девочки-чумы. Рассказывая о своем первом муже, она создаст в ваших глазах образ негодяя, перед которым померкнут Гитлер, Ганнибал Лектор и Соловей-Разбойник. Даже Голливуд, воскресив покойного Хичкока и вооружив его новейшими компьютерными технологиями, не в состоянии конкурировать с ее языком. Тем не менее, несчастная опять хочет замуж.
Если же, по Господней милости к нам, там ей так никогда и не удалось побывать, то тогда в образе мужчины-монстра будет выступать кто угодно — любой дурак, осмелившийся некогда первым положить ей руку на попу. Может, он ей: при этом ничего и не обещал. Может, он всего лишь угостил ее мороженым да и приласкал по доброте душевной. Но в героическом эпосе девочки-чумы ему навеки будет отведено амплуа змея-совратителя, надругавшегося над ее чистотой и невинностью. Юридическая практика знает даже таких «чумок», которые, сохраняя девственность десятилетиями, умудрялись усаживать на нары одного за другим ни в чем не повинных мужиков, якобы пытавшихся их изнасиловать. При этом богиня Фемида почему-то обходила вниманием тот факт, что «жертвы» охотно ели, одевались и отдыхали за счет своих «обидчиков», отбирая их деньги и драгоценное время.
Сочувствие общества всегда на стороне слабого. Даже если доходяга — отъявленный провокатор. Загадочная девочка отлично усвоила эту истину. Поэтому все хотят ею воспользоваться. Все жаждут ее оскорбить. Каждый мечтает вытереть о нее ноги. И ни один не откажет себе в желании причинить ей острую душевную боль.
Иногда, в минуты всеобщего помрачения умов, общество даже вручает в руки этих ведьм свою судьбу. Загадочные Веры Засулич, охотившиеся на царей, вместо того, чтобы вышивать гладью, товарищи Землячки в кожаных куртках, расстреливавшие белых офицеров на черноморских пароходах, террористки из красных бригад 70-х и нынешние мусульманские модницы с поясами шахидов на чреслах — как раз из такого теста. Мутить воду — их призвание. Плодить чертей в тихом болоте — священная обязанность. Именно о них говорят французы в том крайнем случае, когда нужно распутать особенно мерзкое преступление: ищите женщину. И, как правило, не ошибаются.
Истово, как религиозный фанатик, девочка-чума верит в то, что Коперник ошибался, поставив Солнце в центр своей космической системы. В центре должна быть она. Вокруг обязано вращаться все остальное. Федор Михайлович Достоевский, немало настрадавшийся от этих роковых особей, гениально синтезировал их квинтэссенцию в образе Настасьи Филипповны из «Идиота» — петербургской истерички, тиранящей толпу влюбленных в нее самцов и швыряющей в печку пачки денег. Единственное слабое место романа — название. На самом деле он должен был называться «Идиотка». Зато замечателен финал! В тот самый момент, когда непредсказуемая Настасья Филипповна окончательно задолбала всех своей святостью, один из поклонников прирезал ее самым обычным кухонным ножом. И пошел на каторгу с блаженной улыбкой и словами: «Надо же было кому-то взять грех на душу!»
Петербург провожал его аплодисментами. Судьи рыдали, впервые сожалея, что вынуждены поступить по закону.
Женская чума — заболевание наследственное. Передающееся, в отличие от дальтонизма, исключительно по женской линии. У мамы-чумы дочь тоже непременно будет чумой. Она может жить в другом городе, иметь совсем другую профессию, но, в конце концов, непременно окажется в тупике одиночества со словами отчаяния на устах: «Мужчин у нас было много, но долго они не задерживались». Поэтому во все времена так ценятся девушки из хороших семей — те, в которых «чумовитость» отсутствует во всех поколениях. Именно их не только берут замуж, но даже оставляют там.
Явление девочки-чумы трудно описать, пользуясь исключительно медицинскими терминами. Больше для этого подходит семиэтажный мат.
Зато легко дать от нее рецепт.
Умный мужчина поддерживает с загадочными женщинами только особые отношения — ничего общего с ними у него попросту нет. И быть не может. Ни денег. Ни детей. Ни совместных проектов. Ни даже планов на сегодняшний вечер. Таков единственный способ, чтобы вечер действительно удался, а не обернулся отправной точкой падения в пропасть — в объятия чумы не от мира сего.
Женщины честного поведения
На определенной ступени духовного восхождения человек неизбежно осознает: секс — слишком серьезное дело, чтобы доверять его непрофессионалам. Универсальное устройство Вселенной подтверждает этот постулат. Костюм заказывают портному. План военной кампании — генеральному штабу. Больной зуб лечат у дантиста, а не у соседа по лестничной клетке, прикупившего в прошлый четверг электродрель. Так почему же я должен вверять свои утонченные половые инстинкты среднестатистической дамочке за соседним столом, бросающей заинтересованные взгляды?
Юный неопытный индивидуум, возможно, был бы счастлив на моем месте, как был некогда счастлив и я, впервые оттянув резинку трусов у своей одноклассницы. Но сегодня я знаю, как много проблем следует за этим безответственным жестом. Язык символов сложен и многозначен. То, что для нас всего лишь оттягивание резинки, для них — приглашение к чему-то большему.
Кто знает, какие мысли носятся в ее мозгу, когда она хлюпает под тобой, наподобие раздавленной броненосцем волны? Не хочется ли ей замуж? Или в твой кошелек? Или на какой-то трижды проклятый концерт, куда ее нужно водить для ее развлечения и собственной скуки?
К сожалению, женщины слишком часто путают постель со всем остальным. Самая сексуальная, самая безбашенная девица, которую я знал, отдавшаяся прямо в театральной ложе и публично кичившаяся своей безнравственностью, в конце концов, потребовала: давай попробуем жить вместе. Хотя бы месяц. Хотя бы ради эксперимента. Но как все нормальные люди. Я был обманут в лучших побуждениях. До этого мне казалось, что на моем пути, наконец, встретилась настоящая ненормальная.
