Андрей Загорцев - Особая офицерская группа
Часовой заметил меня и радостно гаркнул:
— Здравия желаю!
Что-то лицо мне его знакомое. И смотрит он как-то подозрительно обоими глазами в разные стороны… так это же — боец Касабланка!
Я, сделав озабоченный вид, подошёл к грибку, под которым томился боец и как можно небрежнее бросил:
— Здарова, будь добр, не пропускай и меня, а то так неохота на командующего нарываться…
— Да нее, проходите, — заулыбался часовой и, воровато оглянувшись, поднёс пару пальцев к губам, жест известный все курильщикам.
Я щедрой рукой отсыпал ему несколько сигарет и с кислой миной начал подниматься по приставной лестнице к штабным прицепам. Все автомобили были выстроены в ряд, между прицепами выложены дощатые настилы, образовав длинный коридор, по которому туда-сюда сновали озабоченные военные с картами, папками и бумагами, хлопали двери кунгов, звенели телефоны. Обычная атмосфера на командном пункте на выезде. Ориентируясь по табличкам, я вышел в конец «коридора» к огромнейшему крытому прицепу. Из двери вылетел офицер с выпученными глазами и чуть не сбил меня с ног.
— Вы из штаба воздушной армии? — радостно заорал он, увидев меня.
— Да вот, вызвали, а я еще должен вертолёт встречать…
— Идите, быстрее свои пункты наносите на карту, потом пойдёте вертолёт свой встречать, сейчас командующий прилетит…
Странная логика, сами не понимают, что хотят — и на карте им нарисовать надо, и одновременно авианаводчиком поработать. Я прошмыгнул внутрь — над огромным столом с расстеленной на нём картой склонилось человек пять различного военного люда. Кто-то рисовал, кто-то стирал, кто-то в недоумении пялился на остальных.
— Лёёётчик пришёл, — с оттенком сарказма возвестил какой-то полковник, сидевший рядышком за столом, уставленным кучей телефонов.
— Долго же вас ждали! Вы можете на карте поработать, или мне командующему доложить, что вы ни хрена ни на что не способны?! — вызверился он на меня.
Остальные, не отрывая карандашей от бумаги, что-то прогундосили себе под нос и замолчали. Я, сделав печальное лицо, засунул дипломат под стол и расщёлкнул замки. Когда буду уходить, изо всей силы пну несчастный портфель. Дай бог, детонатор Аллилуева сработает.
Умыкнув у кого-то карандаш и офицерскую линейку, я изобразил усиленную работу мысли. Потом для убедительности, найдя на карте Курояровку и отодвинув в сторону одного из штабных офицеров-операторов, нарисовал рядом с ПКП значок разведывательной группы специального назначения. Подписал дату. Сделав выноску от значка командного пункта, нарисовал значок диверсии, подписал Ос. Оф. РГ СпН, число, время. Потом разрисовал маршрут выдвижения, нарисовал посадочную площадку, подписал время эвакуации сегодняшним числом. Войдя во вкус, я незаметно засунул Черепановский телефон в рукав, включил на нём камеру в режим видеосъёмки и начал водить рукой над всей картой, задерживаясь над нарисованными позициями войск, маршрутами выдвижения и пунктами управления. Никто на мои манипуляции даже внимания не обратил — тут почти что все водили руками над картой. Начальник, сидевший за столом, начал нервничать и хватать трубки телефонов.
— Быстреее, — заорал он чуть ли не благим матом, — командующий на подлёте.
Всё, пора уходить. Я со всей силы пнул портфель под столом и, сделав очень озадаченное лицо, выскользнул из кунга. Не успел сделать и пары шагов, как меня кто-то дернул за плечо:
— Браток, портфель забыл!
Я очумело вылупился на одного из офицеров оперативного отдела, с вымученной улыбкой протягивающего мне дипломат.
Как он только не расрылся?
Я в прострации схватил дипломат в охапку и благодарственно кивнул:
— Спасибо, братан, совсем замотался, мне еще вертолёт сажать с вашим командармом.
Оператор сочувственно помотал головой, а я понесся к своей группе, прижимая «бомбу» к груди и холодея от страха, вдруг Аллилуев произвёл неправильные расчёты и самодельное взрывное устройство условно взорвётся у меня в руках. Группа была в сборе. Братья-капитаны уже свернули свои антенны и упаковали радиостанции. Все были готовы к движению. Где-то неподалеку стрекотал вертолёт.
— Как сеанс? — прокричал я Артемьевым, скидывая лётный бушлат и шапку и переодеваясь в свою форму.
— Отработали, всё передали, подтверждение есть, задача выдвигаться к южной окраине Курояровки для посадки на машины и эвакуации на пункт сбора групп.
Я лихорадочно нацепил на себя тактический пояс, закинул на спину рюкзак и повесил на шею автомат. Всё-таки несправедливо устроена наша армия, для кого-то вертолёт подают на эвакуацию, а нам автомобиль, который непонятно когда еще придёт. Ну ладно, автомобиль оставим «спортсменам». Думаю, им он пригодится.
* * *Когда вертолёт сел и командующий армией со свитой и посредниками, придерживая под мышками папки с документами и натянув поглубже на голову каракулевые шапки, чтобы не сдуло винтами, начали подниматься вверх на небольшой пригорок, случилось неожиданное. Сверху с криками "Оооо, бляяяя!" на них покатилась какая-то группа неизвестных людей с рюкзаками и автоматами. Сбили с ног встречающих и на вопль командующего ответили длинной очередью из пулемёта.
— Диверсанты! — заорал генерал, — товарищи офицеры, к бою!
Товарищи офицеры из свиты уже давно залегли вокруг командующего, но в бой вступать не собирались. Неизвестное подразделение пробежало мимо генерала, при этом все дружно отдали воинское приветствие поворотом головы. Обезумевший командующий рванул у одного из рук дипломат с явно похищенными секретными документами. Диверсанты уже ловко запрыгивали в вертолёт, последний остававшийся на земле еще раз от бедра дал очередь из пулемёта и был затащен на борт уже поднимавшегося вертолёта. Ми-восьмой, накренившись набок, сразу же ушёл от площадки и, не набирая высоту, скользя по рельефу местности, скрылся из глаз…
То, что орал командующий своим подчинённым по дороге на пункт управления, можно, думаю, опустить. Когда генерал грохнул на стол спасенный им лично дипломат, всем офицерам стало не по себе. Комендант командного пункта еле сдержался, чтобы не упасть в обморок.
— Здесь были диверсанты, а вы… я… тот гвоздик… на котором висит портрет кошки вашей бабушки… — тут взгляд командующего упёрся в карту на столе.
— Товарищ, командующий, откуда здесь им взяться, — тоненько пропищал начальник оперативного отделения…
Генерал молча ткнул пальцем в карту — рядышком со значком ПКП был аккуратно нарисован значок диверсии, подписано время и дата…
— Аххххуеть, начопер, ты видишь, что тут нарисовано?! Мы уничтожены через две минуты, если верить карте и тому, что на ней нарисовали твои долбоёбы-операторы!!
Начопер рванулся к карте и открыл рот.
— Связь мне, быстро, с командирами дивизий, — разорялся командарм.
— Товарищ командующий, дальняя связь пропала! Начальник полевого узла связи докладывает, что они подверглись нападению какой-то группы спецназа, — прижимая трубку к уху и бледнея на глазах, промямлил начальник связи армии.
Крышка дипломата резво подскочила вверх и из портфеля вылез раздутый до безобразия презерватив, который как бы спрашивал:
"Здраствуйте!! А кто здесь?"
* * *Портфель я тащил в руках непонятно зачем, скорее всего, просто не думая в спешке, подхватил его на руки. Когда на спуске первым поскользнулся Ромашкин, остальные, думая, что так и надо, покатились вслед за ним. Дальше уже была сплошная импровизация. Стрелял из пулемёта только лейтенант-начфинёнок — видно явно перевозбудился от избытка адреналина. Как портфель у меня вырвали из рук, я так и не понял — видно просто сильно струхнул, увидев генерал-лейтенантские погоны. Но больше всего меня поразил экипаж вертолёта. Тищенко, услышав стрельбу, подвергся тому же "вьетнамскому синдрому", которому частенько подвергался Ромашкин. Когда я влетел на борт, командир экипажа высунулся из кабины и заорал:
— Вали духов, пацаны, я их щас НУРами обработаю!..
Летёху еле успели затащить на вертолёт.
— На Харачой, бляяяя! — заорал командир и увёл вертушку из-под "условного обстрела".
Хорошо, что на подвеске вертолёта ничего боевого не было, да и Тищенко быстро пришёл в себя.
* * *За то, что мы прибыли с задачи на вертолёте, нам ничего абсолютно не было. Начальник штаба, руководство учениями и многочисленные посредники, уже находившиеся на полигоне, долго не могли поверить в то, что группа выполнила задачу. Все координаты местонахождения ПКП, данные во время двухстороннего сеанса, один в один совпадали с теми, что были у посредников, а может были даже и точнее. Руководство смущало несколько непонятных фактов. По докладам о реально действующих группах, мы ходили где-то в районе Вахапетовки кругами. По докладам поисковой группы Специального отряда быстрого реагирования, они были у нас на хвосте и вот-вот должны были обнаружить и нейтрализовать. Пару часов назад даже поступил доклад о том, что мы пойманы на дневке и пытаемся залегендироваться под туристов. С СОБРом такие детские отговорки не проходят и они вот-вот нас расколят на чистосердечное признание. А через час выходим мы и докладываем о выполнении задачи.
