Александр Русанов - Интернетки
Когда вывелись птенцы и родители научили их летать, парк опять опустел. А осенью почти все деревья спилили, началось строительство дороги под названием КАД, и уже ни одна стая ворон больше не селилась окрест.
Василий и Василиса
Большинство женщин постоянно ругают охотников – мол, те убийцы, душегубы и садисты. Возможно, иногда так и есть, но и среди женщин встречаются порой… не приведи Господь встретиться на узкой дорожке. В основном же охота – это, прежде всего, способ общения с природой, наука понимать её и ценить.
Расскажу один случай, поведанный мне моим знакомым. Не буду бить себя пяткой в грудь, доказывая достоверность рассказа, просто изложу то, что услышал сам.
Как это ни странно звучит, но под Питером есть довольно много мест, где люди живут почти в отрыве от цивилизации. Из всех её даров присутствует только электричество, да и то не всегда. Василий жил в одной из таких деревень. Средних лет мужчина, не гнушающийся алкоголем собственного производства, но и не злоупотребляющий. Так, стаканчик к обеду и перед сном. На его рост и вес – под два метра и за центнер – только для разгона крови. Жена Татьяна, по-русски дородная женщина, смотрела на это сквозь пальцы. Она была на сносях первенцем, и многие её заботы муж взял на себя, поэтому немного алкоголя для восстановления сил ему не вредило.
Настало время сбора ягод, и Василий отправился в лес за земляникой. Беременной жене не помешают витамины, да и варенье зимой очень пригодится, благо до богатой земляничной поляны не больше километра.
В этом году урожай выдался знатный. Весьма крупные ягоды покрывали поляну почти ковром, висящим в нескольких сантиметрах над землёй. Полутораведёрная корзина наполнялась очень быстро. Лукошко за лукошком пересыпалось в неё каждые двадцать минут. Но через пару часов взгляд Василия привлекла бурая кочка на дальнем краю поляны. «Вот непруха, – подумал он вслух. – Это же медведь-конкурент». Приглядевшись, наш герой заметил, что бурая масса не двигается. «Может быть, спит косолапый, нажравшись до отвала?»
Страх и любопытство начали битву в душе ягодника. Особого потравы земляники, после набега мишки, он не заметил. Но почему тогда тот лежит неподвижно? Любопытство победило…
Медведица лежала на правом боку, и маленький медвежонок сосал у неё молоко. «Вот, мля, влип, – взорвалось в мозгу. – Бежать бесполезно, мамаша догонит в несколько прыжков. Дерево?.. Она лазает по деревьям лучше меня. Попробую просто замереть. Может, не воспримет как угрозу».
Изобразив памятник, Василий начал осматривать семейство, двигая только глазами. Медведица лежала неподвижно, с закрытыми глазами, и о том, что жива, свидетельствовало только еле заметное движение груди при дыхании. Взгляд мужчины упал на её правое плечо. Шерсть была мокрая от крови. «Ещё не легче! Подранок… – Мозг взвыл набатом, призывая драпать с максимально возможной скоростью. – Если она сейчас очнётся… Как же жена без меня?..»
Зверь лежал без движения, дыхание его становилось всё менее заметным. Медвежонок оторвался от сиськи и поплёлся лакомиться земляникой. Василий подошёл ближе, примял траву рядом с плечом мамаши. Земля оказалась вся пропитанной кровью. Медведица умирала…
Осмотрев рану, мужчина отметил, что пуля прошла навылет, оставив небольшую дырочку спереди и рваную рану сзади. С двух сторон кровь продолжала сочиться, вымывая остатки жизни из уже неподвижного тела. Достав охотничий нож, с которым в лесу не расставался, наш герой решил прервать мучения бедной твари, но когда уже был готов его применить, медведица открыла глаза. В них стояли слёзы, и читалась мольба. «Ох, как же я ненавижу, когда бабы распускают нюни, пусть даже зверские. Посмотрим, чем тебе можно помочь».
Перевернув косолапую на левый бок, Василий увидел всю серьёзность ранения. Кровь надо было остановить немедленно. Её и так осталось в теле зверя совсем чуть. Сняв ветровку и рубаху, мужчина разорвал последнюю на полоски и наложил, как мог, повязку на обе раны. Затем срубил ножом две толстые жерди и соорудил из них подобие волокуш, истратив остатки рубашки на лоскуты для связывания. Но одно дело составить план спасения, а другое – его реализовать. Протащить на волокушах зверя весом под триста килограммов…
У дома Василий свалился без сил и минут пять сидел на крыльце, пытаясь отдышаться. На шум вышла жена и увидела картинку: во дворе, на жердях, лежит медведь. Его плечо перевязано обрывками рубашки мужа, а вокруг волокуш бегает шустрый медвежонок. Женщина чуть не родила прямо в дверях. От её взгляда не ускользнуло, что зверь ещё жив и дышит, а муж даже говорить не может от усталости.
– Слушай, охотник, у тебя с головой всё в порядке? – взвилась Татьяна. – Притащил домой подранка, да ещё с детёнышем. А если она очухается?
– Да… она… вот-вот… издохнет, – еле выдавил из себя наш герой. – Она почти всю кровь уже потеряла, – продолжил он, немного отдышавшись. – Лучше сходи на поляну и принеси мою корзину с ягодами. Она стоит там справа, у тропы.
Жена пожала плечами и отправилась выполнять просьбу мужа. Собрав остатки сил, Василий затащил медведицу под навес для дров, сейчас пустующий, вытащил из дома старый матрац и перекатил на него раненую. Затем выгреб из аптечки весь запас бинтов, флакон перекиси водорода и банку облепихового масла собственного приготовления. Обработав рану, он наложил с двух сторон тампоны с облепихой и плотно забинтовал. К этому времени вернулась жена с корзиной.
– Танюша, свари, пожалуйста, компот из ягоды в двадцатилитровом ведре, и сахара туда побольше положи. Сейчас ей надо много пить сладкого, чтобы восстановить потерю крови.
Жена хмыкнула, но спорить не стала. Через час она вынесла большое ведро, наполненное на две трети розовой жидкостью с плавающими в ней ягодами. Василий взял в сарае небольшое пластиковое ведро и отлил в него часть компота для медвежонка, затем сбегал в местный магазин и купил там десяток бутылок красного вина, которое вылил в компот для его мамы. Наполнив две бутылки из разных ёмкостей, надел на безалкогольную смесь соску и протянул жене.
– Покорми сеголетка, чтобы он мамку не сосал. Ей сейчас не до этого. А я пока займусь Василисой.
– Ага, ты ей уже и имя придумал, – улыбнулась жена. – Ну Василиса так Василиса. Пусть мелкий тогда будет Федькой.
– Фёдор, как твой отец? Лады, быть ему тёзкой твоего батьки.
Малыш с удовольствием присосался к предложенному лакомству, а Василий открыл пасть медведицы и начал понемногу вливать в неё жидкость. Та инстинктивно делала глотки, пока вся бутылка не была выпита. Так началось лечение.
Через неделю Федька продолжал носиться по двору, пугая соседских собак, и его пришлось закрыть в сарае. Его мать каждый день выпивала по три-четыре бутылки смеси и на восьмой день первый раз попыталась встать. Это ей удалось, но через пару секунд покачивания она опять свалилась на матрац. Василий подошёл к ней и погладил.
– Не торопись, тут тебе ничего не угрожает, а твой пострел толстеет с каждым днём.
Медведица посмотрела в глаза мужчины и тихо застонала.
– Ой, вот только не жалоби. Хочешь детёныша увидеть? Сейчас я его выпущу. Больно шустрый он, чтобы постоянно гулять.
Как только дверь сарая открылась, из неё вылетел бурый «смерч» и сразу подскочил к мамке. Приложившись к сиське, он быстро понял, что тут он корма не получит, молоко уже пропало. В это время на крыльце появилась Татьяна с бутылкой молока в руках. Мелкий поспешил к ней за законной порцией, и Василиса услышала свист насыщения. Опять посмотрев в глаза своего спасителя, она благодарно вздохнула и, закрыв глаза, опустила голову на матрац.
Ещё через неделю медведица почувствовала себя лучше, уверенно встала и подошла к дверям сарая. Повязку Василий снял ещё дня три назад. Рана затянулась и под шерстью была уже почти не видна. Ударом левой лапы Василиса снесла с петель дверь и вместе с сыном покинула гостеприимный двор, направившись в лес.
Вы думаете, это конец истории? Как бы не так. Уже на следующий день Василий опять отправился по ягоды на любимую поляну. Через час с небольшим ползанья на карачках он почувствовал приличный толчок в пятую точку. Чуть не ткнувшись носом в землю, мужчина обернулся. Василиса стояла и улыбалась во всю морду. Да, звери тоже умеют улыбаться, их эмоции так же написаны на их мордах, как и у людей, вот только выражают они их не часто. Василий сел на землю, а медведица, как огромная собака, начала тереться об него, толкая с разных сторон.
– Да понял, я понял, что ты благодарна, – засмеялся человек. – Хорош толкаться.
Тем временем Федька обнаружил корзину с ягодой и посчитал её своей кормушкой. Громкое чавканье оповестило ягодника, что его труд сейчас уничтожат вчистую.
