Дмитрий Зотиков - Особенности русской разведки в переходный период
Вас когда-нибудь приковывали наручниками к батарее? Страшное зрелище. Если, к тому же, в лицо смотрит дуло пистолета…
Короче, деваться было некуда. Напротив меня расположились три братка явно неславянской национальности. Один показывал свое умение в устном счете. Причем считал, почему-то, в обратном направлении:
– Пять, четыре, три, два, один.
Зеро!
Я даже увидел, как пуля выходит из дула пистолета и задумчиво летит мне прямо в лоб. Все. Я умер.
* * *Сознание возвращалось рывками. Я то опять проваливался в черный туннель, то снова встречался с встревоженными лицами Петушкова и Светланы Ивановны. Наконец, усилием воли я заставил себя очнуться.
– Ну, вот и славно, – Георгий Викторович вытер пот со лба. – А мы уж думали, что тебя потеряли. Давай, рассказывай, что и как.
– Иди ты со своими экспериментами куда подальше, – я попытался подняться. – Светлана Ивановна, в горле совсем пересохло!
Ассистентка, понимающе кивнув, протянула полстакана неразбавленного спирта. Петушков, осознав, что меня лучше пока не трогать, отошел в сторону и присел на стул в углу лаборатории. Спирт сделал свое дело очень быстро. Даже старый школьный товарищ стал не так противен.
– Убили меня. Бандитская разборка. Пистолет «ТТ». Сволочь ты, Петушков, все-таки.
– Сам знаю! – Гоша вскочил со стула и забегал по лаборатории. – Ты, Серега доказал, что эксперимент безопасен для испытуемого. Представляешь, какой бизнес можно развернуть!
Мне хотелось дать Петушкову в морду, но навалившаяся дикая усталость не позволила этого сделать.
– Так, Светлана Ивановна, – Петушков подошел к стенду. – Эксперимент будет немедленно продолжен. Я хочу сам понять, что происходит Там. Завтра же соберу ученый совет и сделаю доклад. Весь научный мир встанет передо мной на колени. Я стану богат, очень богат!
Гоша быстро разделся, сам нацепил на себя электроды, сам поставил таймер, причем, уже на десять минут, сам ввел снотворное.
– Все, Светлана Ивановна, включайте установку, – Петушков уснул.
Блаженная улыбка воцарилась на его лице. Мне было интересно наблюдать за экспериментом из лаборатории. Сначала ничего не происходило. Установка тихонько гудела, что-то щелкало. Как вдруг загорелись все сигнальные лампочки. Стрелка прибора, показывающего уровень пикового напряжение, внезапно взметнулась вверх и перескочила в красную зону. Происходило что-то неординарное. Светлана Ивановна в ужасе смотрела на показания приборов.
– Что, что случилось? – пришлось немного потрясти ассистентку и привести ее в чувство.
– Пока не знаю. По показаниям понятно, что источник излучения находится где-то рядом. Буквально в десяти метрах от нас. Причем он настолько мощный, что установка работает в полную силу. – Светлана Ивановна достала сигарету из пачки и попыталась закурить. – Дайте подумать.
Я протянул ей зажигалку.
– Думайте быстрее. Что находится в десяти метрах от нас?
– Кабинет директора, – Светлана Ивановна нервно несколько раз затянулась.
– Постойте, постойте. Сколько сейчас времени?
– Седьмой час.
– О, Боже. Неужели это… Нет, нет, не может быть!
– Послушайте, что не может быть. Возьмите себя в руки, наконец.
– Это – Любочка!
– Какая, к чертовой матери, Любочка!
– Секретарша нашего директора. Каждый день после работы в шесть часов он вызывает ее в свой кабинет для подведения итогов дня. Неужели, неужели сейчас там, в кабинете директора, Георгия Викторовича вместо Любочки… Кошмар!
Я все понял. Энергетическое поле человека возрастает не только в момент опасности, но и в момент наслаждения. Наша установка настроилась на волну секретарши Любочки во время ее пребывания на диване в кабинете директора и, согласно своей программе, переселило в ее тело душу Гоши Петушкова. Это был первый случай в истории человечества, когда мужчина смог понять, что чувствует женщина в момент соития.
«Гоше еще повезло, что он не попал в роддом», – подумал я.
Светлана Ивановна плеснула в стакан спирт и, резко выдохнув, выпила.
– А я ведь его, по-своему, любила.
– Не расстраивайтесь, дорогая Светлана Ивановна. Он вернется, он обязательно вернется и расскажет вам о своих ощущениях.
– Да, да. Вы правы, Сережа. Так интересно узнать, наконец, что же это такое!
«Бедная старая дева», – подумал я. Пора было собираться домой. Встал, надел плащ. И тут мой взгляд упал на таймер. Георгию Викторовичу в роли Любочки оставалось пребывать совсем чуть-чуть. Я подумал немного, дождался момента, когда Светлана Ивановна отвернется, и прибавил на таймере еще десять минут.
Глава 2. Сорри, мадам!
На следующее утро я опохмелялся на Петровке в ресторане со странным названием «Шишка». Билет до Моздока лежал в кармане, оставалось прогулять остаток денег и к ребятам, на Кавказ. Может, возьмут обратно по старой памяти? В ресторане почти никого не было. Серьезный народ занимался бизнесом, так что пить пришлось в одиночестве. Внезапно раздался звон разбитого стекла. – Ты что же, гад, виски паленый мне подсовываешь!
Сидевший за стойкой бара посетитель, здоровый рыжебородый мужчина под два метра ростом, запустил стаканом в официанта и, как ни странно, попал. В зеркало, висевшее напротив моего столика.
– Ты меня, боевого офицера, отравить вздумал!
Бутылка поддельного виски, полетевшая вслед за стаканом, достигла своей цели, угодив, убежавшему было официанту, пониже спины. Прибывшему на шум метрдотелю посетитель дал следующие указания:
– Значит так. Принесешь мне бутылку водки, – подумав, мужчина добавил, – соседу тоже. За моральный ущерб. Зеркало повесишь новое, официанта уволишь.
Затем он повернулся в мою сторону, долго присматривался.
– Серега, епрст! Какими судьбами?
– Сашка! Вот так ничего себе!
Это был мой старый товарищ еще по первой чеченской кампании, командир разведроты майор Вяземцев. Сашка от всей своей широкой души сграбастал меня в объятия. Это были объятия медведя гризли. Пришлось, чтобы освободиться, применить небольшой болевой прием.
– Ты чего буянишь, интерьер портишь?
– Да ну их, лахудры штатские, штафирки задрипанные. Даже напиться, как следует, не дают.
– С чего пьем? С горя, или с радости?
– Да кто ж с радости с утра напивается. Проблемы у меня Серега. В отставку вчера отправили.
«Вот еще один бедолага», – подумал я.
– Ну что ж, тогда наливай.
Мы выпили. Вяземцев немного успокоился.
– Хочешь, расскажу, как дошел до жизни такой?
– Давай, только коротко. Мне еще на поезд надо успеть.
– Коротко не получится. Только ты обещай, что смеяться не будешь и никому эту историю не расскажешь.
– Заметано!
* * *После Чечни меня взяли на повышение. Послали в Англию помощником военного атташе. Работа – класс. Ничего не делаешь. Весь день по кабакам. Переговоры якобы ведешь о продаже нашего оружия. Вечером, девчонок посимпатичней хватаешь и на природу отдыхать. Так целый год дурака валял. Тут, на мою беду, собрался с дружественным визитом в Великобританию наш президент, будь он неладен. В посольстве переполох страшный. Вызывает меня мой начальник и говорит:
– Ты, Сашка, целый год б…л и виски кушал?
– Так точно, – отвечаю. – Б…л и кушал.
– Я, – говорит, – тебя работой не очень загружал?
– Совсем не загружали, товарищ полковник.
– Значит, пора тебе, майор Вяземцев, Родине послужить.
– Надо, послужим. Что делать? Украсть чертежи подводной лодки или угнать ее в Россию вместе с экипажем?
– Ты похохми мне тут еще. Знаешь, что президент к нам с визитом.
– Конечно, не знаю. Вы ведь еще не объявляли.
– Вот я и объявляю. Будешь, – начальник сделал паузу, и я сразу же почувствовал что-то недоброе. – Будешь ответственным по дерьму.
Так, Серега, я и влип в эту историю.
Надо тебе сказать, что во время визита Первого лица, в посольстве всегда назначали человека, ответственного за продукты его жизнедеятельности. Эта традиция началась еще с Никиты Сергеевича Хрущева. Во время его визита в Нью-Йорк на ассамблею ООН, когда стук ботинком стоял на весь мир, ЦРУшники пробрались в систему канализации посольства и сперли его, как это помягче сказать, анализы. Они по ним вычислили все о здоровье Никиты, о здоровье его родственников до третьего колена. Даже о том, что генсека скоро снимут на пленуме, догадались, суки. Скандал вышел страшный. Всех ГРУшников и ГБистов, ответственных за безопасность выгнали не только из посольства, но и со службы.
С тех пор во время визита всегда назначается офицер, званием не меньше майора, оберегающий отходы главы государства от врагов. Отходы необходимо было собирать, по мере их появления, в особый контейнер и вывозить на Родину, где они закапывались на специально отведенном для этих целей полигоне. В Лондоне таким офицером судьба выбрала меня. Ну что ж, за все надо платить. Приказ есть приказ.
