Григорий Горин - Истории
Как только до Марии Александровны дошла весть об аресте сына, он бросилась в Петербург и была немедленно принята Государем. (Этот факт историки либо не упоминают, либо не могут внятно объяснить. А если признать наконец, что речь шла о судьбе хоть и нелюбимого, но сына — все становится ясно.) Позднее царь и его бывшая любовница навестили Александра в крепости, умоляли покаяться, уйти в монастырь, но в ответ от юноши слышали лишь проклятья. (Какая сцена этого свидания может быть написана!? Шекспир позавидует.)
Поняв, что вся постыдность случившегося может стать достоянием общества, Государь подписал смертный приговор сыну. (Впрочем, сама казнь не проводилась. По одной из версий, Александр закончил свои дни в одиночке Петропавловки, где кончили свои дни многие незаконнорожденные наследники российского престола от царевича Иоанна до «княжны Таракановой»).
Узнав о гибели брата, Володя, очевидно, мог и не произносить свою историческую фразу: «Мы пойдем другим путем!». Благодаря домогательствам отчима «другим» путем он пошел с детства (гомосексуализм Ильича исследуется во многих зарубежных изданиях, могу дать почитать, если заинтересуетесь).
Но неприязнь Вождя к женщинам выросла в неслыханную жестокость! Крупская не в счет, это «политический» союз, с Арманд «поэтически-платонический». А вот Россия-мать получила от него и сводного братца Феликса Эдмундыча по полной программе жестокой садо-мазохистской оргии.
Один умный ученый говорил мне: «Философию русской революции надо искать вовсе не в трудах Маркса, а в трудах Фрейда. Только так можно понять, какие сексуально-агрессивные импульсы двигали поступками вождей революции».
Тут Николай Павлович выпил вина, посмотрел на меня, сидевшего с открытым от изумления ртом, чуть улыбнулся и закончил рассказ:
— Ученый этот, к сожалению, кончил довольно плохо. Вам же, мой юный друг Григорий, я все-таки желаю добра. Поэтому сейчас пьесу на этот сюжет не пишите! И никому не рассказывайте, пока не наступят лучшие времена. Впрочем, что они когда-нибудь наступят, я вам тоже гарантировать не могу.
История 3-яЭту историю в разных вариантах рассказывали мне сотрудники нескольких московских газет. Наиболее полно она прозвучала из уст моего товарища, киносценариста Валентина Тура… Он мне предлагал написать по этому сюжету повесть, поэтому излагал события в виде крохотных главок.
Так и пересказываю.
Глава первая.Работал в конце 60-х годов в одной из московских газет фотокорреспондент Марк Соломонович Берлинер. Тихий, законопослушный старичок, слабый здоровьем, но сильный уверенностью, что счастливо живет в стране всех победившего социализма. Снимал он в основном разные фотоэтюды типа «Весна пришла в Москву» или «Снежная зима в Сибири» и более ничем особым среди коллег не выделялся.
И вот однажды вызывает его главный редактор и говорит: «Сегодня Москву с официальным визитом прибывает президент Мексики. Наш спецфотокор заболел. Поэтому вам, Марк Соломонович, поручается важное редакционное поручение запечатлеть прибытие главы зарубежного государства, с которым предполагается подписание важных договоров. Короче — вот спецпропуск, берите редакционную машину, срочно дуйте в Шереметьево!»
Взволнованный Берлинер бросился выполнять задание.
Глава вторая.Шереметьево. Зима. Снег. Выходит из самолета сам господин президент Мексики (фамилию, естественно, сейчас не вспомню). Его встречает лично председатель Президиума Верховного совета СССР Подгорный Николай Викторович (во, блин, память!). Играют гимны. Проходит рота почетного караула. Президент Мексики и Подгорный пожимают руки. Все это фиксирует толпа фотокорреспондентов, вместе с которой суетится Берлинер. И тут вдруг, увидев Берлинера, президент Мексики от удивления открывает рот и что-то быстро шепчет своему помощнику. Помощник бросается к прессе, хватает Берлинера за рукав и говорит: «Господин корреспондент, как ваша фамилия?» «Берлинер»,испуганно говорит Берлинер. «Господин Берлинер, — говорит советник, — господин президент просил бы вас прибыть сегодня в посольство Мексики для конфиденциальной беседы. Не дадите ли вы на это согласия?» Марк Берлинер, у которого за долгую советскую жизнь никто ни на что согласия не спрашивал, побледнел и едва не упал в обморок. Вскоре его привезли в кабинет главного редактора. Берлинер поведал о неожиданном приглашении. Причину для такого внимания со стороны президента далекой страны объяснить не смог. Тут же связались с КГБ. Там вопросом заинтересовались, но пока Марку Соломоновичу строго посоветовали никуда не ходить, сидеть дома и ждать дальнейших распоряжений.
Глава третья.Посольство Мексики в Москве. Идет прием в честь прибытия президента. Со стороны СССР — важнейшие лица: министры, политики. Идут полуофициальные переговоры о заключении важного политико-экономического договора. Однако сам президент несколько рассеян: он смотрит на дверь, ожидая кого-то… Это не ускользнуло от глаз Н. Подгорного. Он напрямик через переводчика и спрашивает: «А чего такое?» — «Да вот, — отвечают ему, — пригласили мы господина Берлинера, а он чего-то не едет». Подгорный оторопел, обещал выяснить. Стали выяснять тут же, на приеме (представители КГБ входили в состав делегации): «Какой Берлинер? Что за личность?» Выяснили. Сразу же была направлена черная «Волга» в Кузьминки, где проживал Берлинер. Он сидел дома, как приказали, смотрел телевизор. В секунду его переодели в парадный костюм, привезли в посольство. Президент Мексики, увидев корреспондента, бросился к нему.
— Господин, Берлинер! Извините, что побеспокоил. Дело личное, но важное. Дело в том, что я — страстный коллекционер шапок!! У меня одна из самых полных коллекций меховых шапок (самая полная — у премьер-министра Англии!). Но даже у него нет такого экземпляра, какой был у вас на голове. Это — СЕДОЙ ВОЛК! Где вы его добыли?
Берлинер заморгал, опять попытался упасть в обморок, его подхватили, он стал, путаясь и картавя, объяснять, что «понятия не имел про волка». Купил за недорого на рынке в Новосибирске. А есть там еще одна или нет, не знает.
— А не могли бы вы мне продать «седого волка»? — спросил президент.
Марк Соломонович, естественно, не знал, может он продать свою шапку или нет, и только собрался еще раз упасть в обморок, как подошел Подгорный.
Он был выпивши и настроен благодушно. Узнав, что президент Мексики коллекционирует шапки, обрадовался, предложил подарить шапку из соболя или куницы. «О, нет! — воскликнул президент. — Мне нужен только „седой волк“».
— Да этих волков у нас, как собак! — скаламбурил Подгорный и подозвал коллег из правительства для консультации. Подошли министры, порадовались хобби президента и тоже подтвердили, что «седых волков» в России до х…! Что в переводе на испанский звучало «очень много».
— Завтра будет вам от меня, президент, презент! — снова скаламбурил Подгорный. — Дадим по шапке!
На том интерес к Берлинеру и окончился. Он еще полчасика походил по посольству, затем кто-то из КГБ подозвал его и мягко посоветовал:
— Исчезни, Соломоныч, не зли нас, сука! И так из-за тебя суматоха!
Глава четвертая.Утром Берлинера вызвал главный редактор, наорал на него за то, что тот беспокоит столь важных персон своей дурацкой шапкой и посоветовал исчезнуть из Москвы. Тут же ему была выписана командировка в Магаданскую область для съемок фотоэтюдов «Зима не уходит из Магадана».
В тот же вечер Марк Соломоныч Берлинер, проклиная судьбу, улетел.
Между тем МИД СССР направил срочный заказ министерству пушной промышленности на изготовление шапки из «седого волка». И вдруг пришел ответ, что «седого» нет. Есть «серые», «рыжие», даже «красные», а «седой волк», иначе — «волк-альбинос», рождается крайне редко (раз в десятилетие) и тут же гибнет, как правило, от зубов своих серых собратьев. Запахло международным скандалом. Президент Мексики, которому опять пытались впарить в виде «презента» соболя или куницу, очень расстроился и пытался сорвать какой-то важный договор. Подгорный пришел в бешенство: «Достать… вашу мать!!» И тогда вновь вспомнили про Берлинера: «Где этот еврей в шапке?». Из Магадана сообщили: уехал по районам для съемок. Из Москвы последовал приказ: «Добыть седого волка!!!» В небо поднялись вертолеты.
Охота шла почти сутки без остановки. Берлинера обнаружили поутру в какой-то деревне, опустились на землю, сорвали шапку! Срочно перешили подкладку и торжественно вручили президенту Мексики как новую. Президент Мексики с радостью подписал договор о сотрудничестве с СССР.
В общем, можно сказать, что все закончилось хорошо. Правда Марк Берлинер после случившегося простудился, захворал и в его душе даже начала зарождаться крамольная мысль о некоторых несовершенствах развитого социализма. Тогда он написал письмо в ЦК КПСС с просьбой выдать талон на приобретение новой зимней шапки, ибо его, прежняя, пошла «на укрепление дружеских связей мексиканского и советского народа». Формулировку привожу дословно, поскольку копию этого заявления Берлинера мне даже показали в одной из московских газет.
