Blayne Cooper - Мадам Президент
– Захваченный стремлением.
Лаура захватила поводок больше по привычке, чем по необходимости. Гремлин в Белом доме и так был лидером.
Можно было бы выйти и более коротким путем, чтобы добраться до лужайки, но Лаура выбрала маршрут, который проходил мимо спален детей и президентской гостиной. Возле гостиной сидела агент Хамлин. Как только Лаура с собакой подошли к комнате, Гремлин рванулся внутрь. Лаура про себя рассмеялась. "Похоже, я буду вынуждена оставить тебя здесь, когда закончу с этим назначением, не так ли Грем?"
Лаура остановилась в дверном проеме, прислонившись к косяку и наблюдая за маленькой темноволосой девочкой, перед которой лежали несколько раскрасок. Ее жакет и кепка покоились на столе рядом с мелками. Гремлин коротко взлаял, и Эшли немедленно встала, отодвинув стул и приседая на пол, чтобы почесать его. Гремлин мурлыкал, как жирный кот. Он явно был на собачьих небесах, и Лаура задавалась вопросом, что она должна сделать, чтобы этот испорченный пес вернулся к ней в следующий раз.
Блондинка сняла очки и положила их в карман жакета, зная, что и так все увидит, а от них все равно не будет пользы. Это были бифокальные очки, и они были действительно нужны Лауре только для чтения и письма, но она могла легко оставаться в них и весь день, не волнуясь об этом. Она оттолкнулась от дверного проема.
– Эй, мы должны прогуляться. Может, пойдешь с нами?
Эшли посмотрела на нее и помотала головой. Грустный взгляд девочки сказал Лауре гораздо больше, чем большинство слов, которые биограф когда-либо изливала на бумагу. Она зашла в комнату и опустилась на колени рядом с Гремлином.
– Ты уверенна? – Спросила она мягко. – Твои братья развлекаются. Почему ты не с ними?
Эшли посмотрела на дверь, но ничего не сказала. Лаура вздохнула.
– Слушай, – начала она. – Я думаю, Гремлин хочет поиграть. А я немного устала. Ты бы очень помогла мне, если бы поиграла с ним вместо меня.
– Действительно? – Заинтересованно спросила Эшли, позволяя собаке облизывать ее руку.
– Точно.
– Но разве там не холодно?
Лаура поджала губы. С каких это пор ребенок беспокоится о температуре, когда ему предлагают проиграть на воздухе?
– Нет, я полагаю. Но ты же не будешь связана, верно? И мы всегда сможем вернуться внутрь, если станет слишком холодно.
– Хорошо, – лицо девочки немедленно прояснилось.
– Договорились, – кивнула Лаура. – Надевай свое пальто, перчатки и… – Она посмотрела на гору одежды на столе. – И что бы там еще не было в этой куче, а я пойду, сообщу агенту Хамлин.
Эшли не ответила, она уже одевала ботинки.
Лаура целеустремленно пошла к двери. Высунувшись, она очень спокойно сказала:
– Оторвите вашу задницу от стула и готовьтесь выходить. Эшли и я выводим Гремлина на прогулку. Сейчас НЕ слишком холодно, чтобы играть на улице. Как вы думаете, что ее братья делают в этот момент?
Боже, неудивительно, что Эшли не пошла с агентом. Эта женщина вела себя как старая леди. Разве Эммы не было достаточно для ведения хозяйства?
– Но… – Агент изучила пару серых глаз, и протест умер у нее на губах.
Блондинка повернулась и увидела Эшли и Гремлина, счастливо идущих к ней. Лаура услышала, как агент Хамлин, стоящая за ее спиной, говорит:
– Принцесса и Могучая Мышь выходят. Мы собираемся выгуливать собаку.
"Могучая Мышь? Могучая Мышь! О-о-о. Дэвлин Марлоу, в твоих интересах, чтобы это прозвище исходило не от тебя". А она еще смеялась над тем, как Дэвид тайно предложил Секретной службе называть Дэвлин. Лаура шла за Эшли и Гремлином и надеялась, что ее прозвище не соответствует ей так, как подходило Дэв то, что предложил Руководитель штата. Кривая улыбка тронула ее губы. "Надеюсь, ваша встреча пройдет хорошо, Wonder Woman".
26 февраля
Они сидели в комнате Дэвлин. Истощенные. Лаура посмотрела на часы. Была почти полночь, а они встали в пять утра. Почти двадцать часов на ногах. Лаура посмотрела на лицо женщины, сидящей наискосок от нее и потягивающей молоко из высокого стакана.
Дэв пододвинула тарелку печенья Лауре. Она вздохнула и положила ноги на кофейный столик. Камин мягко пылал, но Дэв не думала, что это огонь был ответственен за темные круги под глазами Лауры. Это был трудный день, и она сама была высушена до костей.
– Устала? – Спросила она напрасно.
Лаура покосилась на нее так, будто она была сумасшедшей, но, так или иначе, ответила на риторический вопрос.
– Не то слово. Я – труп. – Лаура с отвращением посмотрела на стакан молока. Она не выпила молоко, она уже не маленькая девочка. Что за навязчивая идея у Эммы с этой белой жидкостью? Когда они вошли в гостиную, старая женщина с бигудями в волосах, которые должно быть были антиквариатом, просто вложила холодные стаканы им в руки и молча пошла спать. Сверхъестественно.
– Я не знаю, как ты делаешь это изо дня в день. Я даже не знаю, как я следую за тобой изо дня в день. – Лаура зевнула. – И я не уверена, что мы переживем эти четыре года. – Она взяла несколько печений и положила их на колени, не заботясь о черных крошках на своей кремовой юбке. Именно для этого Бог и изобрел сухую чистку. Она отправила тарелку назад Дэв.
– Сегодня я практически дошла до ручки, и ты знаешь это. – Синие глаза закатились. – Этот Министр Обороны появился слишком неожиданно и полностью ПОЛОМАЛ мой график.
– Этот человек, – Лаура отщипнула кусочек печенья и засунула в рот, наслаждаясь сливочной начинкой, – просто задница.
Дэв пожала плечами, макая свое печенье в молоко и ожидая, пока оно впитается.
– Он ненавидит меня.
– Тогда он – еще большая задница, чем я думала. Почему он ненавидит тебя? – Лаура слегка застонала, потягивая молоко. Это было действительно хорошо. Кто бы мог подумать?
– Поскольку, – Дэв быстро засунула печенье в рот, – и это его слова, не мои, – Дэв перешла на тяжелый бостонский акцент. – 'Она подозрительна, как трехдолларовый законопроект'.
– И все так суетились сегодня потому, что ты лесби?
Дэв фыркнула.
– Многие люди ненавидят меня за то, что я – лесби. – Она пригубила молоко, и злая усмешка тронула ее губы, из-за чего молоко закапало с губ. Дэвлин немного наклонилась вперед и заговорщески прошептала. – Я заставлю Федеральное Казначейство печатать трехдолларовые законопроекты, только чтобы позлить его.
Лаура вспыхнула от смеха и, только закрыв рот ладонью, спасла Дэв от того, чтобы осыпать ее крошками печенья из своего рта. Озорная улыбка появилась на ее губах.
– Ты не можешь сделать что-нибудь столь решительное. Может лучше начать с малого? Например, с почтовой марки с Дэвлин Марлоу? – "Я знаю, я бы купила такую". Лицо Лауры стало серьезным. – Почему ты держишь члена Кабинета Министров, который ненавидит тебя? – Она с завистью посмотрела на ноги Дэв.
Дэвлин напоказ пошевелила пальцами ног.
– Попробовать стоит. Между прочим, я должна сначала умереть, чтобы они поместили меня на марку. Я не хочу доставлять им такое удовольствие.
Несколько нерешительно Лаура оттолкнула свои низкие туфли. Она вздохнула от облегчения, почувствовав прохладный мягкий ковер под ногами.
– Давай, – поощрила ее Дэвлин, вновь пошевелив пальцами ног. – Кофейный столик гораздо лучше.
– Ты уверена?
– О, пожалуйста, он не принадлежал Джорджу Вашингтону. – Она наклонилась и схватила лодыжки Лауры. Блондинка завизжала от неожиданно холодных рук.
– Прости. – Дэв помахала стаканом ледяного молока, который держала в руках. – Обычно мои пальцы не так холодны.
Лаура вспомнила их объятье на прошлой неделе.
– Я знаю.
– Теперь вернемся к твоему вопросу. – Дэв улыбнулась, глядя на две пары ног, рядком стоящих на кофейном столике. "У нее симпатичные ноги".
– Да? – Проснулась Лаура, задаваясь вопросом, почему Дэв смотрела на ее ноги.
– Точно. Почему я держу членов кабинета, которые ненавидят меня? Требовалось много, я имею в виду действительно МНОГО связей, чтобы попасть сюда. Я согласилась дать людям ключевые посты в обмен на поддержку Партии Эмансипации. За это я получили Президентское кресло и необходимость четыре года терпеть задницы, подобные Министру обороны Брендвеллу. Это – политическая игра. И это такое, как оно было сыграно. – Она утопила еще одно печенье.
– Я вижу, – глубокомысленно ответила Лаура. Хотя на самом деле, не видела. По крайней мере, сейчас. – Так ты не только борешься с Демократами и Республиканцами… Ты должна беспокоиться еще и о своих людях?
– Ну, о некоторых из них. Моя партия сейчас поддерживает меня. Было бы глупо для них поступать иначе. Много жертв было принесено на этом пути. У меня намного больше врагов здесь, чем друзей. Друзья, которые у меня есть – ключ. Дэвид, например. Он – Демократ. – Она вздохнула. – Но он – мой человек. Он может пересекаться с несколькими партиями и не выглядеть как фальшивка. И я доверяю ему свою жизнь.
