О. Палёк - Юмор разных лет
— Ах ты, щенок мерзостный. Типа Чикатило?.. — Алиса попыталась заговорить маньяка. Она даже хотела свиснуть погромче (авось милиция где-то рядом), но свист никак не получался: бедняжка так дрожала от страха, что губы выбивали чечетку. В голове вертелось одно и тоже: «Если он вуайерист или эксгибиционист, это куда еще не шло. А вдруг людоед? Проглотит, даже не жуя»
Алиса подобрала на земле какую-то палку и двинула маньяка в нос. Маньяк в ответ радостно завизжал, и начал яростно сражаться с палкой. Девочка тем временем сбежала за большой лист лопуха, от греха подальше. Когда она решила выглянуть из-за куста, маньяк оседлал палку и проделывал с ней какие-то странные движения. «Да, — подумала Алиса, пусть использует ее, как вибратор, главное, чтобы не попытался кинуть палку мне». И она помчалась наутек, что было сил.
— А все-таки маньяк забавен, — сказала Алиса, обмахиваясь листиком лютика, который сорвала, чтобы обтереть зад. (А вы сами попробуйте встретиться в глухом лесу с таким «дядей», посмотрим, останутся ли ваши штаны сухими) — неплохо была бы его натаскать как телушника. Да и покувыркаться с ним я бы не прочь, если бы… если бы мне только вырваться из этого кошмара! Наверное, и этот щенок-маньяк — просто мания преследования из детских снов. Надо срочно чем-то закинуться, курнуть или кольнуться. Как же это сделать? И главный вопрос: что? Да, «что» — это был действительно большой вопрос: сколько Алиса не озиралась, ни мака, ни конопли, ни даже вшивого мухомора нигде вокруг видно не было. Правда, рядом рос какой-то зеленый шар, видимо гриб, размером больше Алисы. Осмотрев его весьма подробно, она глянула наверх. Там сидел какой-то синий червяк. Он сложил руки и спокойно курил длинный кальян, не обращая внимания на окружающее. /Как вы думаете, что обычно курят из кальяна, в лесу, да еще сидя на грибе?/
ГЛАВА ПЯТАЯ,
о том, как правильно колоться кактусом
Червяк долго смотрел сквозь на Алису; наконец вынул изо рта чубук и сонно, медленно произнес:
— Ты типа кто? /Если у вас еще были сомнения, что там курил червяк, то после этой фразы, думаю, сомнений не останется/.
— Знаешь ли, ты, недоделанная бабочка… не знаю, кто я такая. Нет, утром-то была я. Но с тех пор я все время то такая, то сякая — в общем, ни такая, — и она беспомощно замолчала. /если вы думаете, что я, переводчик, опять додумываю, послушайте, что Алиса ответила Червяку. «I can't explain MYSELF, I'm afraid, sir — said Alice, — because I'm not myself, you see.»/
— Бред сивой кобылы! — строго сказал Червяк.
— Ты чо, в натуре, местный авторитет тут, что ли? Просто ты предпочитаешь опиум, а я еще не определилась. Шарашу всю химию, которую найду.
— Это плохо.
— Я знаю. Но тут нет ни продавцов дури, ни даже аптеки вшивой. Я чувствую себя то большой, то маленькой, все путается, как у Хуана Кастенеды.
— Ты еще Владимир а Сорокина почитай.
— Ты просто психоделики не пробовал. Когда Люис тебя создал, ими не увлекались. Ты вот не боишься сначала в куколку превратиться, а потом в бабочку?
— Ну и что? — лениво протянул червяк.
— А то, что бабочка — это твоя смерть. Одни сутки сплошного секса в воздухе, а потом откинешь копыта.
— У меня нет копыт.
— Конечно! У тебя и мозгов нет!
— Конечно, нет. У меня ганглии — нервные узлы. А ты кто такая?
«Ну вот, приехали! — подумала Алиса. Что-то мне думается, что этот Червяк — глюк. И я только теряю время, разговаривая сама с собой. Ну-ка, проверим»:
— Сначала ты скажи, не бред ли ты моего больного сознания?
— Может быть.
Алиса решила, что глюк затягивается, и пошла прочь от гриба.
— Ты куда направилась, чувиха? — крикнул Червяк ей вдогонку. — Притормози, есть конкретный базар.
«Нетипично, — подумала Алиса. — Вряд ли бы я сама себя так позвала». И повернула назад.
— Ты так торопилась слинять, что наступила на гавно.
— И все?! — спросила Алиса, чуть не поперхнувшись от негодования.
— Не все. (пауза) Ты ухитрилась залезть в гавно обеими ногами. (длинная пауза) В одну лепешку — обеими. (очень длинная пауза) Это нетривиально.
«Может быть, это типа интернетовского Червяка, — подумала Алиса. Также тупо и бесцеремонно подчиняет мои ресурсы мозга. Надо скачать последнюю базу Касперского». Червяк тем временем забил новую понюшку в кальян, сыпанул откуда-то горсть углей, и, затянувшись свежачком, стал ловить приход. Наконец опять вынул изо рта чубук и сказал:
— Думаешь, я — это плод твоего сознания?
— Уверена.
— Взаимно. Я уверен, что это ты — плод моего сознания.
— Я ничего вспомнить не могу! — воскликнула Алиса.
— Чего не можешь вспомнить?
— Да ничего! Даже стихов! — плачевным тоном продолжила девочка. — Даже это, как его… «Дети в школу собирались. Мылись, брились, подмывались…» Чепуха какая-то!
— Прочти что-нибудь классическое… «Дело было вечером, делать было нечего. Коля пел, Борис молчал…»
— … Николай права качал…
— Гм…, — протянул Червяк, кажется, в оригинале по-другому. «А из нашего окна площадь Красная видна…»
— Ну да, — продолжила Алиса. — «Я в оптический прицел даже лица рассмотрел». Только первая строчка тоже вроде другая: «А из нашего окна баня женская видна…»
— Да… Там еще строчка: «А у нас сегодня кошка родила вчера котят…»
— «Котята выросли немножко, и я их запихнул назад», — продолжила Алиса.
— Хмммммм… В оригинале вроде не так…
— Ну да, по другому. Кажется, так: «…Я их выбросил в окошко, вон как здорово летят».
— Как-все-запуууууущено, — эту фразу Червяк тянул десяток секунд вместе с выдохом очередной порции дыма. — Хорошо, прочти твой вариант полностью.
Алиса послушно встала в любимую позу, и начала:
Дело было вечером,
Делать было нечего.
Кто курил, а кто молчал,
Кто-то в кулачок кончал.
У меня в кармане гвоздь. А у вас?
У меня в ширинке трость. А у вас?
У меня с утра мамаша
Привела в дом дядю Сашу.
Меня выгнали гулять
И сношаются опять.
Вечером придет отец,
Всех посадит на конец.
Папе равных в доме нет.
Он у нас Авторитет.
А у меня родной брательник
Сдает сперму в понедельник.
Говорят там деньги платят,
Может быть на тачку хватит.
— Ничего так «детский стишок»! Этому вас учат в школе? — прервал Алису Червяк. Наступило долгое молчание. На этот раз Червяк заговорил первым: — Какого размера ты хочешь быть?
— Да пофигу. Хоть инфузорией, только чтобы долго. Понятно?
— Долго инфузорией — не понятно, — назидательно проговорил Червяк. — Микроб живет час. Это долго?
Алиса промолчала. Дотошность Червяка начала действовать ей на нервы. Она чувствовала, что еще немного, как завяжет его узлом и засунет кальян ему в жопу. Если этот орган у него есть.
— Перевидал я много людишек. Все недовольны размерами. Мужчины — размерами пениса, а женщины — размеров грудей. Тебе нравится?
— Грудь? — Алиса посмотрела вниз. — Нормальный 5-й размер. А вот подрасти я бы хотела чуточку. Ведь я сейчас размером с палец. Стыдно.
— Чего стыдно? Я вот с палец. И ничего, копчу небо нормально.
«Это точно насчет копчения», — подумала Алиса.
— Но мне привычнее на всяких Червяков смотреть свысока. — «Тогда я тебя раздавлю двумя пальцами, глиста несчастная», — подумала Алиса.
— Чушь. Привыкнешь. Если раньше тобой лиса или сова не полакомится, — заявил Червяк и снова занялся кальяном.
«Добрые насекомые тут водятся», — подумала Алиса. — Один скворец и тебе пипец!» Через пару минут Червяк докурил кальян, зевнул пару раз, потянулся и куда-то пополз. И, почти скрывшись в траве, произнес:
— Кольнешься слева — станешь больше. Кольнешься справа — станешь меньше.
«Ну, сказал, как пернул! Что кольнешь? Куда?» — замелькало у Алисы в голове.
— Пейот! — отозвался Червяк, словно услышал ее последние слова.
И был таков.
«Так, значит это «гриб» — кактус пейот! Надо теперь только понять, где у него «слева», а где «справа». — И Алиса уставилась на кактус, пытаясь это выяснить. Ну-ну. Пейот был совершенно круглый. Тогда Алиса встала на цыпочки, охватила его двумя руками и отломила по кусочку с двух противоположных сторон. Теперь было самое трудное. Что и как кольнуть? Алиса посмотрела на иголки кактуса. Она слышала от знакомых, что колоться грибками — самое распоследнее дело. Хуже, чем бензин нюхать. «Тряхнет» так, что небо покажется в крапинку. «В конце концов, сейчас откачивают даже после цианидов», — подумала Алиса и жадно захавала кусочек в правой руке.
