Андрей Яхонтов - Теория Глупости, или Учебник Жизни для Дураков-2
4. Худолейский объявлял, что как раз закончил строительство нового дома, в котором он готов предоставить пострадавшим квартиры со скидкой. Пострадавшие жаловались, что остались без средств. Худолейский обращался к властям и предлагал пойти несчастным навстречу и купить для них квартиры за государственный счет (уже без скидки).
5. Если госструктуры медлили, Худолейский обрушивался на их бездушие и бессердечие с фельетонами, обличительными монологами, хлесткими речами. Свора друзей-юмористов поддерживала его справедливый пафос и клеймила чинуш позором.
6. Если затор продолжался, появлялся Шпионович со свой шаечкой и силой выколачивал из ответственных товарищей деньги за сданный в эксплуатацию и простаивающий (то есть не приносящий дохода) объект.
7. Каждый (включая работавших на подхвате сатириков) получал по завершении многоходовой комбинации свой процент дохода. Все оставались довольны.
Контрольный вопрос. На каком этаже дома, который будет взорван, лучше находиться:
а) в подвале
б) на последнем
в) на первом
г) в середине
д) затрудняюсь ответить
Домашнее задание. Изучите состояние перекрытий и балок в доме, где проживаете и помещения, где работаете. Спуститесь в подвал. Поднимитесь на чердак. Не забывайте, что многое зависит не только от прочности конструкций, но и от того, в каком месте окажется взрывчатка.
Вывод № 1. В подвале плохо, потому что до него, разгребая завал, когда еще доберутся. На верхнем этаже плохо — потому что высоко и глубоко падать. В середине плохо — потому что падаешь, да еще сверху на тебя сыплются обломки.
Поэтому: Лучше закладывать взрывчатку самому или хотя бы знать, когда и куда ее положат.
Вывод № 2. Вам должно быть не все равно, где умирать! Ну, а жить лучше всего на верхнем этаже, по крайней не будет соседей над головой, которые станут сыпать мусор на ваш балкон и вытрясать коврики, пыля в ваши окна!
МЕСТЬЗа тот наделавший много шуму фельетон, приподнимавший завесу над секретами нашей деятельности, Маркофьев Худолейского жестоко проучил: отнял подаренный в порыве широких чувств грузовик. (Сатирик, публично на нас наушничая, естественно, от прямых контактов с нами отмежевывался. Маркофьев ему об этих нерасторжимых связях напомнил.) Овцехуев и Моржуев осуществили операцию, подкараулив Худолейского возле его дачи и выкинув хохотуна из кабины на пустыре. Худолейский потом рассказывал, что на него напали люди восточной внешности и даже дал словесный портрет одного из грабителей — но составленный фоторобот не был похож ни на кучерявого дородного амура Овцехуева, ни на невзрачного доходягу Моржуева.
СОБОЛЕЗНОВАНИЯПонятное дело, во всех подотчетных нам газетах (уж мы постарались) Худолейскому было выражено соболезнование в связи с постигшим его несчастьем, журналисты (по традиционно универсальной и отработанной схеме) писали, что произошедшее — безусловно, угроза и предупреждение сатирику со стороны власти, которая напрасно надеется: теперь испепелявший ее нелицеприятной критикой смельчак заткнется; статьи заканчивались яростными клятвами и заверениями, что подлинную отвагу не задушишь и не убьешь, а наемники все равно рано или поздно будут пригвождены к позорному столбу. По ТВ (наш канал) был показан "круглый стол", в котором приняли участие не пострадавшие юмористы, а также Иван Грозный, все как один выступавшие заявили о солидарности с потерпевшим пламенным борцом против режима и диктатуры криминала, сам Худолейский включился в эту дискуссию при помощи громкой телефонной связи и телемоста, а затем опубликовал в возглавляемом Иваном Грозном оппозиционном кабинету министров журнале "Свиноводство" гневное философское эссе "Как спасти страну и сатиру в условиях потери ведущими их представителями собственных грузовиков?"
Впрочем, понесший ущерб, казалось, был рад случившемуся. Он приковал к себе широкое внимание. Давал направо-налево интервью, выступал с заявлениями о невозможности создавать полноценные художественные произведения в условиях повальной преступности и тотальной коррупции. Иван Грозный, стакнувшийся с обезмашиненным разоблачителем и страдальцем обещал выступить с очередной публицистической статьей, озаглавленной: "Лев не просто готовится к прыжку, он не только прыгнул, но уже вцепился нам в загривки!" Друзья-юмористы пустили по знакомым подписной лист с просьбой жертвовать кто сколько может на приобретение нового автомобиля и прошли по улицам с картонными и начертанными на ватмане плакатами-лозунгами: "На чем будем ездить? Пора положить конец! Нашего товарища ограбили сегодня, значит, нас, ваших любимцев, ограбят завтра!" В метро и возле троллейбусных остановок стояли добровольные сборщики вспомоществований с болтавшимися на шее табличками "На "Тойоту" для Х". Сердобольные граждане бросали в шапки и кепки медяки. Сомневавшимся в пользе подобной акции вольнонаемные агитаторы разъясняли: часть средств будет пущена на расширение дачи, где комик незаслуженно ютится — после того, как в знак протеста покинул квартиру, расположенную на одной лестничной площадке с президентской. Попутно растолковывалось: у президента полезная площадь кладовки и балконы больше! В итоге была собрана внушительная сумма, да еще по страховке ограбленный получил возмещение полной стоимости утраченного грузовика, так что оказался даже с наваром.
ВИЗГИ все равно Худолейский визжал, что покинет страну, где его не ценят. И, шантажируя Президента, грозил, что, может, вернется под крыло Маркофьева.
Тогда обласканного страховыми агентствами сутяжника пригласили в Кремль (информация поступила от Лилипутина и Гулливерова одновременно) и на ушко объявили, что взорвут его дом… Не тот особняк, в котором он проживает загородом, а тот, в строительство которого он вбухал свои скромные сбережения (около 300 миллионов долларов) — причем на воздух новостройка взлетит еще до того, как квартиры успеют распродать. То есть с денежками он расстанется навсегда.
После этой недолгой беседы Худолейский заявил, что рвет с Маркофьевым навсегда.
Контрольный вопрос. А вы как бы поступили, доведись вам выбирать?
Вывод. ЛУЧШЕЕ ИЗВИНЕНИЕ — ЭТО НАЕЗД. (И в государственных масштабах тоже).
ДУПЛЕТЕсли Маркофьев лишь обещал мастеру хлесткого слова, что, когда станет президентом, даст ему денежное пособие, то действующий гарант Конституции был не промах и не только вручил пострадавшему, в качестве компенсации, Государственную премию, но и присвоил Худолейскому дуплетом звание народного акына и ЗАСРАКа в придачу. А также заверил, что за казенный счет отправит его на отдых в Турцию. (И не обманул, на поездку пошли деньги, предназначенные для восстановления иконостаса Успенского собора.)
Контрольные вопросы. А вы как бы поступили? Неужели не дали бы премию? Вы ее что, выплачиваете из собственного кармана?
Вывод. Если вы жалеете казенные деньги (или что одно и то же — деньги налогоплательщиков) вам не достичь высот управления государством!
Худолейский же в знак признательности обещал вернуться в городскую квартиру (на одном этаже с президентом) и хотя бы раз в неделю там ночевать.
Контрольный вопрос. А вы бы не вернулись? Вам что, жалко раз в неделю переночевать с президентом?
ЛЕСТНИЦАМаркофьев после этого сказал:
— Помнишь лестницу, с которой кубарем катится вниз героиня фильма "Унесенные ветром"? И у нее случается выкидыш… Так вот, если бы она и ее муж жили в обычной коммунальной квартире, ничего подобного не произошло бы. Повздорили, поругались, ну, врезал бы он ей пару раз, но с лестницы она бы не полетела. Легла бы в кровать и прикладывала лед к синякам. СКРОМНЕЕ НАДО БЫТЬ! Теперь Худолейского ждет бесславный финал…
Так и вышло, как он предрекал.
Полезный совет. Успех надо равномерно распределять вдоль всей длинны жизни, иначе, если сконцентрировать его на каком-то одном отрезке, остальные участки могут оказаться бесплодны, не дадут всходов, а, возможно, еще и пострадают от эррозии почвы.
ПУШКИНДТВслед за неустрашимым сатириком рванул от нас без оглядки и Рабинович-Пушкиндт. Теперь он сочинял слоганы в поддержку здравствующего правителя, а в свободное от творческих потуг время пытался примкнуть к любой, лишь бы не нашей политической группировке. В итоге поэт-арап выдал две строки, которые были приобретены у него по сходной цене коммунистами:
Если жить хотите заново -
Голосуйте за Зюганова!
Денег вполне хватило, чтобы издать за свой счет сборник собственных лирическо-сатирических стихов (и приобрести домик в ближнем Подмосковье). Изредка мы с Маркофьевым видели Рабиновича на Арбате: он продавал эту свою книжицу, зазывая прохожих:
