Владимир Надеин - Три карата в одни руки (сборник фельетонов)
И скандал вянет, так и не распустившись. Потому что администрация кругом права.
В давние времена, когда город этот назывался еще Покровском, а вместо нынешней могучей индустрии обитали в нем мелкие кустарные предприятия, была здесь введена в эксплуатацию дивная баня. То есть это уже в наши времена ее стали полагать венцом зодчества. А прежде достойною удивления никак не полагали: баня и баня.
Да и период-то был, если помните, подозрительный по части просвещения. УКСов еще не успели изобрести, стройбанки и госархинспекции были делом светлого будущего. Короче, если называть вещи своими именами, то артельные мужики изладили баню сугубо эмпирически, хотя по темноте своей и не догадывались о негативном эффекте эмпирики на продуктивную функцию коллектива. Тем не менее объект получился вполне достойный.
Но ничто не вечно под луной. Время изъело трубы, перекосило, искрошило полки. И с каждым годом все четче становилась неотложность капитального ремонта.
Я не знаю, что в таких случаях предприняли бы мужики-эмширики. Впрочем, сейчас это несущественно. Вместо мужиков имелся теперь специальный ремстройтрест коммунхоза, имелись научно обоснованные СНиПы, типовые проекты, калькуляции и нормативы.
Вся эта научная обоснованность вылилась в нижеследующую тираду, с которой начальник местного ремстройуправления обратился к начальнику местного же горкоммунхоза.
— Послушайте, — сказал начальник начальнику. — Ну, на кой ляд сдалась вам эта старая баня? Заработка там на копейку, а возни на миллион. Давайте лучше выстроим на этом же месте новую баню, светлую, прогрессивную, типовую. В ней и мыться приятнее, и отчитываться ею проще.
Предложение прозвучало столь заманчиво, что начальник согласился с начальником.
Ах, почему оно так выходит, что чем красивее сказка, тем легче она сказывается да труднее делается!
Начать с того, что сломать старую баню так и не удалось. Стены! Что за ужасные стены делали мужики в дотиповой период! На эти стены напускали самые мощные бульдозеры, их колотили самыми тяжелыми предметами, которые имелись в распоряжении управления. Но стены стояли несокрушимо, вызывая у отчаявшихся бульдозеристов какую-то странную смесь негодования и уважения.
На это ушел год. Но выковырять древний фундамент до конца так и не удалось. Выяснилось, что потребные для этого механизмы человечеством пока не изобретены. Поэтому еще год утверждали иное место для бани. Еще год согласовывали заново техдокументацию. Исторические мужики, смею думать, обмозговали бы все эти дела за полчаса.
В равной мере полагаю, что уложились бы эти самые мужики и в нормативные сроки, то есть в год. Тем более что прежнюю, несокрушимую баню они создали еще быстрее — за лето. Ремстройуправлению же понадобилось чуть больше — семь лет.
Но и семь лет спустя объект приняли только потому, что сам начальник горкомхоза мыться в этой бане не собирался. Иначе он, председатель комиссии, непременно заметил бы окна со щелями в ладонь, бездействующую парилку, а главное, тот особо пикантный дефект, который строители называют блюдцем: бетон уложен в пол помывочной залы с легким наклоном к центру, отчего посреди всегда плещется, никуда не стекая, мыльная лужа. Преодолеть ее человеку нормальной степени брезгливости невозможно никак иначе, как только в резиновых сапогах. Но в сапогах-то в баню категорически не пускают…
Впрочем, уж то славно, что все эти затруднения продолжались крайне недолго: неделю. На седьмой день под намыленными людьми провалился пол, и новостройку закрыли на капремонт.
По поводу обвала в коммунально-руководящих кругах Саратовской области возникло определенное беспокойство, которое, впрочем, закончилось ничем. Городская прокуратура отреагировала на банное членовредительство открытием дела, которое, впрочем, тоже закапчивается ничем. А главный город скоп коммунальник оптимистично завернет всех, что капитальный ремонт вскоре будет успешно завершен. Надо только организовать семинар или даже коллоквиум для строителен. А то банное дело имеет свои тонкости, а квалифицированных рабочих мало.
Организовать-то можно, отчего не организовать? По, вспоминая о мужиках, чье творение не одолели даже бульдозеры, я терзаюсь сомнением: чего все-таки не хватает их преемникам? Могут они или не хочут? Хотят или не могят?
Кошка, которая мышка
У Юрия Ячейкина, украинского писателя-сатирика, есть такой забавный рассказец: в темпом переулке алчные грабители пытаются, угрожая ножами, ограбить директора завода металлоизделий. Грабители — публика невежественная. Директор же — дока по части всяческой обработки металлов. Узнав продукцию своего завода в руках у негодяев, директор не только не пугается, но и всласть куражится над бездарными злоумышленниками. Уж кто-кто, а он лучше прочих знает, что его ножами не только зрелого мужчину — юного чижика и то оцарапать невозможно.
Этот прием, довольно часто используемый в юмористической литературе, называется перевертышем. Прием плодотворный, сослуживший добрую службу не одному поколению сатириков. Но поскольку не у всех авторов хватает фантазии, чтобы причудливо выстроить реальные события, то действие чаще всего происходит во сне. Разумеется, в кошмарном сне. Скажем, бракоделу с обувной фабрики снится, будто суд приговаривает его к пожизненному ношению сапог своего производства. Или вспрыгивает вдруг на подушку черная кошка и человеческим голосом объявляет, что отныне виновник перепростоя железнодорожных вагонов будет платить штрафы не из государственного, а исключительно из собственного кармана.
Ну, и так далее.
Если же говорить о реальной жизни (а именно в ней коренятся основы даже самых изощренных литературных приемов), то мнение о своей рубашке, которая настолько близка к телу, что дороже ее ничего на свете нет, — такое мнение весьма распространено. Хорошо выполненный заказ нахваливают: сделал, как для себя. Небрежную работу поругивают: для себя, небось, постарался бы…
Но вот недавно в одном областном городе был создан жилищно-строительный кооператив «Горизонт», членами которого стали строители жилья: каменщики, отделочники, сантехники, бригадиры, прорабы, архитекторы и даже начальники СМУ.
Любопытный поворот темы, не правда ли? Это вам не придуманный, пусть даже изобретательно, сюжет с уголовными балбесами и директором-бракоделом. Тут живые, конкретные люди, которые знают, почем фунт сухой штукатурки, не только по роду профессиональных занятий, но и потому, что за каждый такой фунт они, кооператоры, платят из своего кармана.
Что рисует ваше воображение, почтенный читатель? Ну, понятно, не висячие сады Семирамиды — типовая застройка есть типовая застройка, и тут вас не проведешь. Но уж стены, во всяком случае, ровные, не так ли? И крыша не протекает? И благоустройство вокруг дома — люкс? И окна закрываются без помощи кувалды? И двери не вываливаются из проемов? И звуконепроницаемость такая, что даже самый вежливый кооператор не восклицает «будьте здоровы!» в ответ на чих из соседнего подъезда? Ведь все эти милые блага — не роскошь, а прямая обязанность строителей. Тем более что строили они не «как для себя», а именно для себя.
О, сколь проницателен был Марк Твен, утверждавший, что вымысел должен быть правдоподобен, но для правды это вовсе не обязательно…
Так вот, всеми отмеченными хворями болен 60-квартирный дом ЖСК «Горизонт» в Пензе. И это лишь толика недоделок. Впечатление такое, будто черная кошка из кошмарного сна человечьим голосом и непререкаемым тоном приказала строителям создать для себя точно такое же упречное жилище, каким они из месяца в месяц потчуют земляков-новоселов.
И если ваше воображение, намертво вцепившись в расхожую мудрость о своей рубашке, все еще нашептывает, будто зафиксированные недоделки были устранены полностью и в назначенный срок, — гоните его прочь. Это воображение столь же невежественно, как наивные негодяи с обоюдотупыми ножами. Оно заведет вас не туда, куда надо.
…Какая кошка из какого сна могла бы вызвать к жизни столь печальную зарю «Горизонта»?
Итак, последний день старого года — он же первый день нового дома. Строители, среди которых есть и жители кооператива, сдают объект. Приемочная комиссия, в составе которой тоже имеются члены кооператива, объект принимает. Строители ловко проводят комиссию, обещая все устранить за квартал. Комиссия ловко проводит строителей, урезая квартал до месяца. При этом и те, и другие ловко проводят самих себя, потому что им же здесь жить.
Интригующие кошки-мышки… Но только кто кошки?.. И где мышки?
А в том-то и суть этой неправдоподобной правды, что кошки — они же и мышки. Особенно очевидным станет это единство противоположностей несколько месяцев спустя, когда растает миф об устранении недоделок, когда протечет крыша и примерзнут стены. Когда жители начнут писать жалобы. Сами на себя. Сами себе. И себе же будут отвечать, талдыча, будто свои же справедливые претензии — несправедливы.
