Роман Матроскин - Мисс Кис. Ночь длинных хвостов
После этого вся честная компания с удовольствием выпила валерьянки.
После слов об одной-единственной Ричард окончательно успокоился и как-то иначе посмотрел на Эрпонца. Он решил, что, пожалуй, стоит поговорить с ним о выставке в Праге. Этот красавец наверняка сможет посодействовать Масе в приближении к ее мечте – стать Мисс Кис всей Вселенной.
Глава седьмая,
она же интерлюдия, в которой трагедия становится началом большого путешествия
Вдруг сцена осветилась яркими софитами. Разговоры сразу прекратились, зал взорвался восторженным мявом. Все были готовы к самому лучшему шоу в этом году. Именно так было написано в афишах, привязанных к мышам-промоутерам, снующим по городу. Госпожа Илона немало потратилась на рекламную кампанию. Зверьков долго кормили отборным сыром и салом, чтобы реклама, размещенная на них, произвела приятное впечатление. Вдобавок они стали неповоротливыми, недостаточно быстрыми, и любой кот, даже самый избалованный, мог поймать их без особого труда.
– Только сегодня! Невиданное доселе зрелище! Шоу, от которого ваша шерсть встанет дыбом! – громко и многообещающе начал представление Чаплин. – В нашей новейшей пьесе, уже запрещенной властями, вы узнаете, как злодейка-судьба может играть с котами в кошки-мышки. – Комик медленно прохаживался вдоль края сцены и нагнетал атмосферу.
Понятно, что пьесу, идущую в первый раз, никакие власти запретить не могли, да и делать это было особо некому. Но кот счел, что эта байка еще больше повысит его реноме в театральной тусовке города.
– Увидите счастье, раздавленное предательством, и жизнь, разрушенную лицемерием. Встречайте, экспериментальная пьеса «Сосискин. История одного кота». – Чаплин торжественно поклонился и скрылся за кулису.
Раздалась барабанная дробь. Занавес наконец-то поднялся.
На сцене стоял хорошо знакомый всем Муха, морда которого была покрыта свежими царапинами. На его брови поблескивала маленькая капелька крови – подарок от госпожи Илоны.
– Какой натуральный грим, – полушепотом мяукнул Эрпонц. – Можно подумать, что прославленный тенор только что вернулся из подворотни, где сражался за жирную крысу с толпой хулиганов. Чем это сделано? Вишневый сок?
Илона ухмыльнулась.
«Вот этими самыми лапами такое сделано», – подумала она.
Муха на сцене не шевелился и выглядел очень печальным. Вроде бы ради сюжета, но на самом деле он только начинал отходить от лошадиной дозы валерьянки. Царапины саднили, а ухо горело.
Появился Чаплин, вытянулся по стойке «смирно» и начал декламировать стихотворение, написанное в революционной манере:
Храбрые братцы, нежные киски!
Зверски замучен товарищ Сосискин!
Жизнь избивала его ежедневно,
Хвост прищемляла дверью фанерной.
Разве такой он был жизни достоин?
Храбрый наш кот, наш единственный воин!
Он не боялся шипеть на овчарок,
Он не чурался засиженных лавок,
На голубей он бросался отважно,
Пока не случилось с ним это однажды.
Чаплин отступил в тень. Муха обратил взор к залу и запел в абсолютно несвойственной ему манере. Во-первых, голос звучал достаточно низко для тенора, во-вторых, мотив даже отдаленно не напоминал шансон.
Меня нашел двуногий,
Принес в огромный дом.
Просторный, светлый, чистый –
Мне славно будет в нем!
После этого тенор залез в большую коробку, только что позаимствованную на кухне. Она уютно и крепко пахла ливерной колбасой. Коты, ближайшие к сцене, тут же начали заказывать этот деликатес у официантов, проворно шнырявших между рядами.
Дальше снова вступил комик Чаплин:
Сосискин, наш друг, наш хороший приятель
Скакал по диванам, как будто бы спятил.
Смотрел на носки он в стиральной машине
И прятал объедки в роскошной корзине.
Он метил углы, грыз ботинок шнурки,
Он брал колбасу из двуножьей руки,
Сидел на балконе и там же лежал,
Играл на балконе, как вдруг увидал
Прелестную нимфу, прекрасную диву –
Соседскую кошку красотку Мальвину!
Чаплин отошел за коробку, и из нее выглянул Муха.
Тенор сделал умилительное выражение морды, приложил лапу к сердцу и снова запел:
Я никогда не видел
Прекраснее ее!
Волшебное виденье!
Я, кажется, влюблен!
Все в зале с любопытством следили за действом. Госпожа Илона наконец-то расслабилась. Ох как не зря она устроила взбучку этим шутам. Теперь они стараются от всей кошачьей души. Ричард тоже проявлял некоторое любопытство к происходящему, к тому же Мася сжала его лапу и не отпускала. Эрпонц отломил грудку от жареной морской свинки и задумчиво жевал ее.
На сцене продолжался спектакль. Муха улегся на спину и мечтательно впился взглядом куда-то вверх. От света софитов у него слезились глаза, но по сценарию сейчас он должен был предаваться грезам так, как будто бы следил за летящими птицами.
На авансцену вновь вышел Чаплин. Свои знаменитые усы он только что согнул вниз, в результате стал похож больше на Гитлера, чем на великого комика, имя которого носил. Зрители поняли, что сейчас произойдет что-то страшное, и замерли. У пожилого шотландца в первом ряду изо рта повис мышиный хвост, но обращать на это внимание было некому – все жаждали продолжения.
И Чаплин не заставил зал ждать:
Недолго Сосискин был счастлив в достатке,
Был беззаботным и в целом в порядке.
Как только влюбился он в кошку Мальвину –
Жизнь поменяла условий картину!
Казалось бы, разве прекрасное пенье,
Разве влюбленного стихотворенье
Смогут испортить чудо мгновений?
Разве коты в своем проявленье
Способны мешать кому-либо в мире?
Но зло появилось в кошачьей квартире!
И тут опустился занавес.
– Антракт! – объявил Черчилль, вышедший на сцену.
На самом деле он просто присматривал за артистами, чтобы те снова не налакались, заодно решил попробовать себя в новом амплуа. А что, разве начальник охраны не может стать вдруг театральной звездой?
По залу пополз шорох, всем было любопытно, что произойдет с героем тенора – Сосискиным. Зазвенели блюдца с валерьянкой. Кошачье сообщество ело и обсуждало первый акт.
– Помурчительная история! – заметил Эрпонц. – Чем, вы сказали, изволите заниматься, мой новый друг Ричард?
Госпожа Илона начала:
– Ричард – коте…
– Писатель, – оборвал ее Ричи.
– Да, – даже ухом не поведя, закончила персидка. – Конечно же. И весьма неплохой. – Госпожа Илона незаметно подмигнула Ричарду. Мол, все в порядке. На меня можно рассчитывать.
«Ага! – подумала она, плотоядно улыбнувшись. – Вот он, мартовский вопль правдолюба! У самого рыльце в пушку, врет этой юной красотке, что писатель. Погоди, ищейка-любитель! Теперь ты у меня в долгу!»
– Эрпонц! – обратилась белоснежная хозяйка к знаменитости, обсасывающей бедрышко морской свинки. – В этом году вы поедете в Прагу на «Мисс Кис» со своей возлюбленной?
Красавчик дожевал мясо, выпил валерьянки и только потом ответил:
– Разумеется. Моя Разлука – первая претендентка на титул. Я сам уже немного устал от всей этой суеты и хотел бы посвятить себя только тренерской деятельности.
– Мася тоже хотела бы принять участие в конкурсе, – вмешался Ричард. – Мы с ней тоже рассчитываем на призовые места!
– Что вы, Ричи. Я никогда не думала об этом всерьез! – Масе было приятно, что ее спутник произнес то, чего она сама не решилась бы озвучить.
При этом кошке стало неловко. Она искренне считала себя всего лишь симпатичной любительницей, никак не готовой оспорить титул «Мисс Кис» международного класса.
– Конечно же, непременно попробуйте! – с улыбкой ответил Эрпонц. – Мася, вам понравится. Это лучшее, что случалось в моей жизни. Я настоятельно рекомендую вам полететь в Прагу. Вы очаровательны, и я даже ни на секунду не сомневаюсь…
Кошечка смутилась и даже замотала головой. Мол, не надо!
– …в том, что все судьи безоговорочно дадут вам серебро! – договорил Эрпонц.
– Серебро? – Ричард слегка рассердился, а Мася смутилась еще сильнее.
Неужели Эрпонц и в самом деле считает, что она могла бы войти в тройку, даже в двойку лидеров?!
– Разумеется, победит Разлука! – мурлыкнул Эрпонц. – Моя сладкая боль, мое сливочное счастье. Ей нет равных. Я уверен. Но в вас, Мася, безусловно присутствуют очарование, стать и порода. Всего несколько выставок международного класса. Вы поднатаскаете своих двуногих и сможете добиться небывалых высот. Кстати, Ричард, может быть, и вам стоит попробовать. Вас очень развлечет сам процесс. Вне конкурсной программы, разумеется. Вы солидный кот и должны быть выше всех этих побрякушек. Но опыт весьма интересный!
Гнев Ричи моментально сменился на великолепное настроение. Несмотря на заносчивость и нарциссизм, Эрпонц только что решил за него задачу. Мася станет первой красавицей мира, Мисс Кис этого года, без сомнений. А он сможет провести с ней еще больше времени, да к тому же в Праге, красивейшей столице Европы. И ведь это предложил не Ричи, а весьма авторитетный кот, собаку съевший на этих делах, так что спорить она теперь не будет!
