Дмитрий Шерих - «А» упало, «Б» пропало... Занимательная история опечаток.
Впрочем, путаница с башнями – это не опечатка, а ошибка верстальщика. Но не обошлось в подписях к иллюстрациям и без опечаток. Была, например, такая: «Исаакиевский мост в XVII веке». Нетрудно сообразить, что Петербурга в XVII веке не существовало, ведь он родился в 1703 году. Просто в подписи не хватило одной маленькой палочки...
Палочка палочкой, а вот кое-кто поспешил к ней прицепиться. Вообще скажу, что отзывы на книгу были очень теплыми – все, за исключением одного. Автор этой сердитой рецензии не преминул перечислить все отысканные в книжке недостатки. И громко, во весь голос заявил: вы только посмотрите, Исаакиевский мост в XVII веке! Как можно!
Вообще-то догадаться о том, что это опечатка, было несложно. Но рецензент предпочел не догадываться. Ему было интереснее шуметь и клеймить.
Тогда такая критика казалась мне в новинку. Сегодня подобные приемы используются постоянно: рецензенты бичуют книги за опечатки, не утруждая себя их чтением и анализом. Так легче!
Им бы вспомнить справедливые слова Дмитрия Писарева – о том, что иные критики придираются «к шрифту и опечаткам по неспособности к более серьезной умственной работе».
ДЕРЬМОКРАТЫ И ДЕРЬМОКРАДЫ
Автору тяжело относиться к опечаткам юмористически, но вот юмористам сам бог велел взять эту тему в оборот. После серьезного рассказа о сердитых критиках маленький веселый антракт придется как раз впору.
Популярный современный журнал «Красная Бурда» напечатал однажды презабавнейший «Список замеченных опечаток» – разумеется, опечаток вымышленных. Вот некоторые из тех маленьких шедевров «Красной Бурды»:
«В N 1 за 1997 г. вместо слова „зоофил" следует читать „А. Филозов".
Там же вместо слов „«Пах-пах!» – закричал Никитка и ударил Сеньку ногой" следует читать: „Никитка закричал и ударил Сеньку ногой в пах".
Там же вместо слов „...отчаянно эякулируя..." следует читать „...отчаянно жестикулируя..."
В N 7 за 1996 г. в статье „Упыри у власти" вместо слова „дерьмократы" следует читать: „дерьмокрады".
Там же вместо „господина" следует читать: „г-на", вместо „гуманный" – „г-нный", вместо „газообразный" – „г-образный".
...
И, наконец, САМОЕ ГЛАВНОЕ:
В N 2 за 1994 г. вместо словосочетания „а редактор А. Соколов" следует читать: „редактор А. А. Соколов". Приносим Соколову свои А. А.»
А совсем недавно журнал вернулся к теме опечаток – и выступил, можно сказать, на «бис». Эта его публикация была перепечатана множеством российских газет (причем иногда без ссылки на «Красную Бурду»):
«В N 41 „КБ" за 2000 г. вместо слов „Посол вручил свою филькину грамоту" следует читать: „Посол Филиппин вручил свою верительную грамоту".
...
Там же вместо слов „К власти в Бурунди наконец-то пришли бурундуки" следует читать: „К власти в Бурунди наконец-то пришли бурундийцы".
...
В N 5-бис „КБ" за 2000 г. вместо слов „работники нефтегазодобывающей промышленности Ханты-Мансийского автономного округа" следует читать: „нефтяники Севера", а то уж больно длинно.
Там же вместо слов „жалюзи полезных ископаемых" следует читать: „залежи полезных ископаемых".
...
Там же вместо слов „вольготно ездят на трамвае" следует читать: „льготники ездят на трамвае".
...
Там же вместо слов „Не садись на Пиноккио!" следует читать: „Не садись на пенек!"»
А еще опечаткам нашлось место в анекдотах – иногда весьма остроумных. Вот шестерка самых примечательных, отобранных автором из разных источников.
«Заходит Петька к Василию Ивановичу.
– Василий Иванович, объясни ты мне, пожалуйста. Вот я здесь в книге прочитал: „Патриции устроили оргию с гетерами".
– А что здесь непонятного, Петька? Оргия – это пьянка, а гетеры – это проститутки такие...
– Ну а патриции?
– А это, Петька, опечатка. Надо читать: „партийцы"...»
«Замеченные опечатки.
В VII том собрания сочинений Юлиана Семенова (роман „Семнадцать мгновений весны") вкралась досадная опечатка. В шифровке на стр. 237, 7-я строка сверху, вместо 6354 8923 9042 следует читать 6354 8923 9043.
Издательство приносит читателям свои извинения».
«Недавно в продажу поступила полезная книга „Как бросить пить". К сожалению, в заголовок вкрались две досадных опечатки: по вине наборщиков были поставлены запятая после слова „как" и вопросительный знак в конце названия».
«Учитель N. был доставлен в больничную палату весь в бинтах.
– Автомобильная катастрофа? – спрашивает сосед.
– Нет, опечатка в учебнике по химии...»
«Редакция „Вестника законов и постановлений Российской Федерации" приносит извинения за досадную опечатку.
В Постановлении 22/2001 из прошлого номера имеется в виду решение затопить станцию „Мир", а не станцию метро „Проспект Мира". Семьям пострадавших москвичей будет выплачена компенсация».
«Уважаемые читатели!
Во вчерашнем номере нашей газеты допущена досадная опечатка.
На стр. 2 в 3-й строке вместо напечатанного „сионист Пердюк" следует читать „пианист Сердюк".»
ВРАЖЕСКАЯ РАБОТА В НАШЕЙ ПЕЧАТИ
Интересно, можно ли назвать опечатку насчет «сиониста» вражеской? Скорее всего да, ведь анекдот этот родился в советское время, а тогда к опечаткам, имеющим политический оттенок, отношение было особое.
С первых лет советской власти борьба с опечатками была поставлена на государственный уровень. За опечатки закрывали «буржуазные» газеты, а если опечатка проскакивала в своей, большевистской печати – журналистов вполне могли посадить под арест. «Он как раз сидел в ЧК, наш славный секретарь, получив „административно" двадцать суток за какую-то досадную опечатку, в которой усмотрели „дерзкую сатиру"...» – это из очерка о временах гражданской войны, написанного известным журналистом 1920-х А. Зоричем.
Аналогичный случай времен гражданской приводит в своих воспоминаниях Николай Полетика, будущий профессор Ленинградского университета: «Мне удалось получить работу корректора в военной газете. Зарплата в счет не шла, но корректору давался красноармейский паек, а в эти дни хлеб был основным продуктом питания. Я проработал в газете несколько дней, но затем от редактора газеты, уехавшего на фронт, пришла телеграмма с приказом арестовать меня за допущенную в корректуре ошибку. Мне с трудом удалось доказать, что ошибку я выправил, но наборщик не выправил ее в тексте набора. После этого я бросил работу в газете, и никакие пайки не могли больше соблазнить меня».
А в 1930-е годы был издан приказ начальника Главлита СССР (цензурного ведомства той поры), предписывавший искоренить опечатки напрочь. В связи с этим пятое издание «Книжки для автора об изготовлении рукописи» Лазаря Гессена было в 1936 году запрещено – ведь составитель ее легкомысленно уверял, что «опечатки, к сожалению, являются почти неизбежной принадлежностью книги». И он же советовал: «Не следует перегружать списка опечаток очевидными ошибками. Помещать следует лишь те, которые могут ввести в заблуждение».
От запрета книгу не спасли ни цитаты из Сталина в предисловии, ни то, что четыре предыдущих издания давно разошлись и уже распространили вредоносные идеи в массах. Как знать, может быть, досталось бы от властей и Гессену, да только он умер несколькими годами раньше...
Легкомысленного Гессена и его единомышленников вспоминали и позже. В солидном «Руководстве по книжной корректуре» Николая Филиппова, вышедшем в 1938 году, было решительно заявлено: «Опечатки в книге иногда пытаются рассматривать как неизбежное зло... и на этом основании некоторые издательские работники умывают руки и со спокойной совестью допускают этот вид брака в книге, журнале, газете.
Подобное неправильное отношение к опечаткам объясняется большей частью недооценкой того значения, которое они имеют».
Сам Николай Николаевич Филиппов, конечно, от недооценки был далек. Он представил целую классификацию опечаток по степени их опасности. К относительно безвредным (но производящим «мало приятное впечатление») отнес опечатки, не меняющие значения слов. Более вредными признал те, в результате которых слова теряют смысл: «Таковы опечатки вроде: викогда вместо никогда; прилгг вместо прилег; звоичей вместо звончей; и т. п.» И уж бесспорно вредными и недопустимыми счел опечатки, придающие словам некий новый смысл: «Таковы опечатки вроде: над нами вместо над ними; боязни вместо болезни; в нем вместо в ней; Франции вместо Фракии; несчастные вместо несчетные; Грежу я вместо Грожу я; запаса вместо эпоса».
