Александра Мадунц - Осторожно! Злой препод!
О, любите ли вы Большое Начальство так, как люблю его я, то есть всеми силами души вашей, со всем энтузиазмом, со всем исступлением, к которому только способна пылкая молодость, жадная и страстная до впечатлений изящного? Или, лучше сказать, можете ли вы не любить начальства больше всего на свете, кроме блага и истины? Не есть ли оно исключительно самовластный хозяин наших чувств, готовый во всякое время и при всяких обстоятельствах возбуждать и волновать их, как воздымает ураган песчаные метели в безбрежных степях Аравии?
Уверена, если вы живете в России, то уж по поводу песчаных метелей в безбрежных степях Аравии вы непременно с энтузиазмом закивали головой — да, да, да! Большое Начальство скрашивает наши серые будни, превращая их в непрерывный выброс адреналина. Скучающие европейцы с американцами лазают по Джомолунгмам, спускаются в бочках по Ниагарам, изнуряют себя в ашрамах — обшарили, бедолаги, в поисках экстрима планету вдоль и поперек. А у нас экстрим всегда под боком, с доставкой на дом — включай телевизор да наслаждайся. Получишь столько мощнейших впечатлений, что не только Джомолунгма не понадобится — вообще захочется до конца дней своих запереться в погребе, предварительно вырубив электричество.
А объясняется парадокс просто. Открою страшную тайну: если среди мелкого российского начальства встречаются обычные особи, похожие на нас с вами, то Большое забрасывают на Землю непосредственно с Марса. Сидел себе у кратера Виктория мохноногий спрут, думал свою инопланетную думу, и вдруг раз — перенесся к нам, по пути неожиданно изменив внешний облик и приобретя фальшивую биографию. Посмотрел вокруг — и, натурально, изумился. Кругом копошатся странные существа: едят не то, размножаются неправильно, мыслят непонятно. И начал обустраивать Россию на свой, марсианский манер. А мы простодушно ищем в его поступках нормальную человеческую логику. Вы лучше скажите себе «марсианин» — и все встанет на свои места. Вглядитесь внимательно в эти лица — внимательно, еще внимательнее. У людей такие бывают? То-то же!
Думаю, именно здесь тайна их удивительной взаимозаменяемости. Занимался Большой Начальник энергетикой — перешел на нанотехнологии. С финансов вмиг перепрыгнул на здравоохранение. Казалось бы, где финансы, а где здравоохранение, и есть ли между ними хоть какая-то связь? Жизненный опыт подсказывает — нет и не предвидится. Как же можно руководить сперва одним, а потом другим? Без проблем. Главное, быть марсианином, остальное несущественно… специализация, образование для них все равно фикция — была бы марсианская порода.
Не вполне уверена в том, как обстоят в данном отношении дела в других странах. Есть смутное подозрение, что в некоторых особо везучих Большие Начальники иногда выдвигаются из землян или в крайнем случае делегируются с мирной, солидной планеты вроде Юпитера. Однако за российских ручаюсь — все поголовно с Марса. Трудно сказать, за что подобное счастье выпало именно нам. Будем надеяться, это нравственное испытание, про которое заранее известно: остальным нациям его не выдержать, и лишь у нас есть шанс выжить в сложных условиях, феноменально развив по пути присущую славянам духовность.
Хотя нет, мы не одиноки. Как сейчас помню жуткую радиопередачу времен своего детства про Центрально-Африканскую Республику: в холодильнике у свергнутого президента были обнаружены частично съеденные им тела подданных. Тогда я ужаснулась, а теперь понимаю — туда был послан на пробу марсианин, а какой с него спрос? У нас их теперь целый десант, обжились они прекрасно, да и я попривыкла, ничему уже не удивляясь. Если вы начнете запихивать меня в холодильник, безусловно, опешу, а со стороны начальства восприму как должное — разве что постараюсь растопыриться, подобно мальчику Ивашке, которого Баба-яга хотела посадить в печь на лопате.
Появление институтского Большого Начальника на заседании нашей кафедры было не случайным. Дело в том, что математики — известные санитары леса. В том смысле, что многие из нас упираются всеми четырьмя лапами и отказываются ставить тройки тем, кто вообще ничего не учит. В результате этих невинных агнцев рано или поздно отчисляют.
Не сомневаюсь, многие читатели-родители сейчас гневно восклицают: «А вам что, жалко оценки? Маньяк ты, автор, и руки у тебя по локоть в крови. Пошто деток обижаешь?»
Не спорю, руки в крови, но по прямо противоположной причине. В моем воображении иногда возникает специальный ад для преподавателей — мир, где все работы будут выполнять их ученики. Недавно не удержалась, обрисовав картину студентам: представьте себе, что в каждой специальности заправляют люди вроде вас, привыкшие знать примерно, а не точно. Они стоят у атомного реактора (красненькую кнопочку нажать или зелененькую? Красненькая симпатичнее), сидят в кабине самолета (что положено делать раньше — приземляться или выпускать шасси? Впрочем, какая разница), проектируют дома (крыша рухнула? Но я же не виноват, что зимой выпал снег, откуда мне было догадаться?).
Больше всего меня поразила реакция слушателей. Студенты не обиделись, а пригорюнились, тоном взрослого, вынужденного огорчить малолетнего ребенка прокомментировав: «Вот вы, Александра Игоревна, даже не подозреваете, какие наши одноклассники поступили в медицинский институт. Нас хоть вы заставляете что-то делать, а они говорят — у них заниматься вообще не надо. Скоро лечиться станет страшно!»
Да, страшного кругом немало. Тонет корабль или падает самолет, и я с ужасом думаю: у штурвала стоял недоучка, незаслуженно получивший диплом, и вспоминаю все случаи проявленной мною слабости. У нас на кафедре такая нервная не я одна. Казалось бы, если тебе присылают двоечника с направлением на экзамен раз в неделю на протяжении целого семестра, не платят за дополнительную работу, зато вынуждают проводить ее тет-а-тет с испытуемым, без ассистента — надо быть круглым идиотом, чтобы не понять намека. А мы вместо того, чтобы поставить незаслуженную троечку, за деньги или без, упрямо добиваемся знаний. Иной раз даже преуспеваем в своем гнусном намерении.
Терпел-терпел наш Большой Начальник эти фортели да и явился для отеческого вразумления. Видела я его впервые, хотя была премного наслышана и как-то раз даже пыталась записаться на прием. Подробности потом, а пока достаточно знать, что я не преуспела. Личная секретарша марсианина объяснила, что для всякой земной шушеры вроде доцентов подобная честь слишком велика.
Но вернемся к заседанию кафедры. Выглядел гость, не побоюсь этого слова, достойно. Ни низок ни высок, ни худ ни толст (хотя с некоторой склонностью к последнему), ни молод ни стар. Мордатость, как положено, повышенная, лицо пышет здоровьем и довольством (да, попадаются иной раз среди Больших Начальников экземпляры на вид изнуренные, один вы несомненно знаете, однако это скорее исключение, чем правило). Солидный костюм, элегантный галстук. Короче, встречу потом на улице — не узнаю.
Впрочем, по улице такие не ходят, а передвигаются исключительно в хорошо кондиционированных автомобилях — очевидно, воздух нашей планеты плохо сказывается на здоровье бедолаг. Я же говорю — марсиане. Наиболее удачливых из них я вижу исключительно в телевизоре — похоже, данная природная среда для них наиболее благоприятна, и они всячески стремятся ее обжить. Наш красавец пока попадает в чудо-ящик редко, однако внешне мало отличим от многих его обитателей — не тех, которые шоумены (они, чтоб вы знали, делегированы к нам с планеты Венера), а тех, которые чиновники.
Во время своего визита Большой Начальник не выпускал из рук мобильный телефон, вероятно опасаясь пропустить звонок из центра Галактики. Время от времени таковой раздавался, и марсианин, прервав речь на полуслове, курлыкал что-то в трубку, наглядно демонстрируя нам свои приоритеты. Мы явно располагались в длинном списке последними.
Впрочем, самое главное он поведал, едва войдя, — и повторил потом неоднократно, справедливо сомневаясь в нашей способности воспринять информацию с первого раза. Слоган звучал коротко и ясно: «Пять отчисленных студентов — один уволенный преподаватель».
Ошеломленные этой практической арифметикой, мы в большинстве своем молча и искренне старались ее осмыслить. И лишь пенсионеры, особенно проработавшие на кафедре три-четыре десятка лет, упорно задавали вопросы.
Например, Вера Георгиевна, очевидно взбодренная справкой, что она не маньяк, своим милым интеллигентным голосом принялась доказывать, что новые образовательные стандарты в корне порочны. Часы на математику уменьшать никак нельзя, а надо, наоборот, увеличить, поскольку из школы дети приходят неподготовленными, техника же становится с каждым годом все сложнее, и, чтобы выпустить специалистов, способных ее развивать или хотя бы освоить принцип действия, мы должны дать студентам необходимый математический аппарат, который упростить совершенно невозможно.
