Вилл Каппи - Падения великих людей
III. Странные компаньоны
Гунн Аттила
Гунн Аттила[150] был ужасный тип, каких вообще-то попадается немало. Их не стоит винить во всех своих бедах, потому что дело не в них, а в наших собственных ошибках, и чем скорее вы это поймете, тем лучше для вас. Аттилу даже обвинили в падении Рима, тогда как его там и близко не было. Я не помню точно, по какой именно причине пал Рим. Возможно, это одно из самых необъяснимых событий в истории.[151] Гунны были азиатскими кочевниками, которые на низкорослых лошадях ворвались в Европу в четвертом столетии н. э. и подняли там волну преступности.[152] Их идентифицировали с хи-унг-ну, чужеземным племенем, оккупировавшим Монголию во время правления Шай-Гван-тая, хотя на сей счет у меня возникают сомнения.[153] Они передвигались с места на место в поисках пастбищ, объектов грабежа и прочей добычи. И все это они брали и брали, потому что никак не могли остановиться.
Выглядели гунны ужасно. При помощи дощечек и бандажей они делали себе плоские носы и с ранней юности покрывали лица шрамами, чтобы не нужно было бриться в дальнейшем. За счет сэкономленного на бритье времени они могли заняться тем, чтобы делать свои носы еще более плоскими. Иногда гуннские мужчины и женщины влюблялись и женились, и тогда все вокруг удивлялись, что же такого они нашли друг в друге.
Они питались мясом и кобыльим молоком, а одевались в шкуры полевых мышей. Гунны были меньше большинства нынешних людей, а полевые мыши больше современных.[154] Когда у них спрашивали, кто они такие, в ответ раздавалось нечто напоминающее ржание коня. Наверное, они пытались сказать, что они гунны, или ги-унг-ну. Римляне не считали гуннов людьми в полном смысле этого слова, что лишь отчасти правда. Как и в любой другой компании, кто-то был человеком, а кое-кто нет.[155]
Когда гунны впервые появились в Европе, они подчинили себе аланов и герулов, затем занялись остготами и вестготами, что было сложно, и ленивыми и неуклюжими тевтонами, которые безмятежно предавались легкой жизни. Однажды они вытеснили остготов за Дунай, а на следующий день затолкали их обратно. Вернувшись в свой лагерь, они принялись за любимое занятие – делать свои носы плоскими. Остготы и вестготы были настолько похожи, что их невозможно было отличить друг от друга, а если бы это и удалось, как тогда прикажете поступать с аланами, селами, гепидами, не говоря уже об англах, саксах, жунах, литовцах. Назовите три важных предмета экспорта гепидов. Назовите хотя бы один.
Аттила был одним из сыновей короля гуннов Мундзука Ужасного. Родился он где-то на Балканах около 395 года[156] столь страшным младенцем, что даже мать не знала, что с ним делать.[157] Ее, правда, не покидала надежда, что с возрастом он как-то изменится, однако, чем больше сплющивала его нос, тем ужаснее он выглядел. В шестилетнем возрасте Аттила выиграл национальное соревнование по созданию лица. Вы, верно, догадались, что ему это не стоило большого труда.
После смерти в 433 году короля Ругиллы, сменившего Мундзука, Аттила и его брат Бледа принялись править гуннами совместно. Вскоре Аттила владел ругиями, остготами и гепидами и делал с ними все, что хотел.[158] Его гуннская империя простиралась отсюда и дотуда, и дела его, как для гуннов, шли гладко на протяжении двадцати лет. Стоило Аттиле искоса взглянуть на какое-то племя, как оно бросало все на свете и в панике бежало куда глаза глядят,[159] а он забирал все, что попало под руку.
Одним из главных источников доходов для Аттилы служил император Восточной Римской империи Феодосий II,[160] Робкая душа, Феодосий был столь наслышан о гуннах, что решил платить им очень хорошую дань только для того, чтобы они обходили Константинополь стороной. При первом взгляде на профиль Аттилы он удвоил ежегодную плату, доведя ее до семисот фунтов золота. Через несколько лет, когда Аттила явил ему свое лицо вновь, Феодосий согласился давать ему втрое больше, да еще и премию в шесть тысяч фунтов за то, чтобы он никогда не возвращался. Преемник Феодосия платить отказался, однако тут случилась одна любовная история.
Предполагают, что Аттила получил письмо от Гонории, сестры Валентиниана III, императора Западной Римской империи, с просьбой поспешить в Италию, дабы спасти ее от неприятностей. Ее поймали в тот миг, когда она держалась за руки со своим слугой Евгением, и родственники были исполнены решимости лишить ее подобных удовольствий, приговорив к замужеству с престарелым сенатором Флавием Басусом Геркуланом, у которого был замечательный характер и паралич.[161]
Хотя Гонория была чем-то вроде сорвиголовы, но, тем не менее, прослыла истеричкой. Причиной недуга послужил навязанный ей визит в Константинополь к святой сестре Феодосия II и другим девицам, все интересы которых заключались лишь в молитвах, посте и заутренях, посвященных вечной непорочности.[162] Она предвидела, что брак с Флавием будет такой же скучищей, и не могла с этим примириться.[163]
Аттила имел уже триста жен, однако не отказался от возможности пошантажировать семью Гонории и заодно почистить Запад, поскольку Восток и так уже был им основательно вычищен. К тому же Гонория присоединила к посланию свое кольцо, а он посчитал это предложением и потребовал ее в качестве невесты вместе с половиной территории, которой правил Валентиниан. Предложение, как и ожидалось, было отвергнуто.
Итак, Аттила вторгся в Галлию в 451 году н. э. с армией ругиев, антов, акацырей, аланов, роксоланов, остготов и бог весть с кем еще, грабя, насилуя и сжигая все на своем пути.[164] Он потерпел поражение в битве при Шалоне от римского полководца Флавия Аэция и царя вестготов Теодорика.[165] На следующий год Аттила пришел снова, все еще бубня себе под нос об обручении с Гонорией и заявляя налево и направо, что не потерпит издевательств над ней. Папа Лев Великий встретил его у ворот Рима, хорошо с ним побеседовал, и Аттила отправился прямо домой в страну Дракулы. Вот и все, что произошло с ним. Из попытки Гонории самой распорядиться своей собственной жизнью ничего не вышло.[166] С тех пор и до конца дней своих она находилась взаперти под присмотром.
Что такое мог сказать Аттиле Лев Великий, чтобы заставить его быстро собрать вещички и убраться, не обнародовалось. Думаю, кто-то третий, возможно Валентиниан, передал ему все золото, какое только он мог унести, то есть такое количество, которое можно назвать приданым Гонории. Эту догадку поддерживает и господин Гиббон. Конечно, это только предположение.[167]
Аттиле было уже за шестьдесят.[168] Его разум слабел, и он решил жениться снова, поскольку до этого его не поняли триста раз подряд. Итак, он женился на Ильдике, или Хильде, прекрасной блондинке, чьих родителей он убил в Галлии. На следующее утро его нашли в постели мертвым. Ильдика сидела рядом с трупом и лепетала на странном языке. Когда ее спросили, она ли убила своего мужа, Хильда продолжала сыпать умляутами. Ее оставили в покое и до сих дней никто не знает, что произошло той июньской ночью. Это мог быть и апоплексический удар.[169]
Похоронили его в трех гробах – золотом, серебряном и железном, и на похоронах были произнесены очень хорошие слова. Какое-то время гуннами правили шесть его любимых сыновей – Эллак,[170] Денжизик, Эмнедзар, Узиндар, Гейсен и Эрнак, или Эрни. Они правили лежа на боку и в конце концов были стерты с лица земли.[171]
Как завоеватель, Аттила представляется нам человеком, не оправдавшим надежд. Ему вредила его внешность, а его подход к мировым проблемам был исключительно невежественным и грубым.[172]
Он никогда не помышлял быть чем-то другим, кроме крысы, – качество, которое едва ли срабатывает в сотворении великого исторического характера. Ему нравилось, когда его называли Бичом Бога, но для меня он просто – Старая Сковородка. Он также заявлял, что трава никогда не растет в тех местах, где пасся его конь. Но, увы, она росла.[173] Карьера Аттилы учит, что вы действительно можете какое: то время получать все, что хотите. Но вряд ли это может продолжаться долго.
Карл Великий
Карлу Великому довелось жить в мрачную эпоху, когда люди не были столь сообразительны, как теперь. Со временем они становились все смышленее и смышленее, пока, наконец, не достигли сегодняшнего уровня.
Карлуша, как его называли домашние, родился в 742 году. Он был сыном Пипина Короткого[174] и Берты Большой Ноги, выдающейся девицы своей эпохи. У нас нет сведений относительно его младенчества и отрочества, но, вероятнее всего, он съедал тем больше каши, чем больше общался с Бертой.
