Елена Помазуева - Сказка о зеленоглазой колдунье и семи богатырях (СИ)
— Я же в жены, а не на потеху. Люба она мне, больше жизни люба. — Угрюмо сказал князь, понимая, что здесь к моему слову прислушиваются.
— Что же нам с тобой делать? — отец задумчиво потер подбородок рукой, а в глазах увидела смешинки. Ой, что-то задумал он.
— Проучить надо князя! — подскочил Добролюб, самый миролюбивый из братьев.
— Проучить, — тут же высказали общую мысль остальные.
— Что скажешь, князь? Ответишь перед сынами моими за свой обман? — спросил отец, старательно скрывая улыбку.
— Отвечу! — решительно сказал князь.
А я снова залюбовалась его гордым видом. Такому не только княжеством командовать, ему можно весь мир доверить.
— Пошли на ратное поле тогда, — сказал Святополк, поднимаясь.
Парни стали выходить, внимательно рассматривая нас с князем, я так и осталась стоять рядом с ним после неожиданного поцелуя. Последним выходил Матвейка, он дернул меня за руку, потащил за собой.
— Никто твоего князя не обидит, мы же видим, что люб он тебе, — тихо прошептал на ухо.
— С чего вы взяли? — возмутилась и руку вырвала.
— Ты на себя в зеркало посмотри, — хохотнул Матвейка.
Невольно обернулась на большое зеркало в горнице. Щеки пылали, а глаза сверкали.
— Так это ведьменская сила во мне играет, — пожала плечами.
— Ага, сила. Ну мы так и поняли, зачем ты собралась на Чернобога идти вместе с князем. Чтоб силу значит на Чернобоге проверить, — хохотнул Матвейка и ушел вслед за братьями.
Князь подошел ко мне и положил руки на плечи.
— Прости, Веселина, — сказал он самым серьезным тоном, — Я думал только о себе, не слушал твои возражения. Если прогонишь — уйду.
— Не прогоню, — неожиданно для себя сказала и убежала в светелку.
Из окошка слышались удары мечей, выкрики парней. По звукам ничего кровожадного там не происходило, но все равно волновалась. Когда звуки стихли, почти не спеша спустилась в низ, и успела увидеть как братья, довольно улыбаясь, шли и переговаривались с Игорем. Остановилась на пороге, они направились в баню.
— Веселина, помогай стол накрывать! — раздалось с кухни.
Мама с бабушкой уже суетились над кушанием. Привычно стала хлопотать по кухне, помогая им. Домових у нас не было, сами справлялись, не смотр на то, что частыми были гости дружинника отца. Просто мы очень любили все готовить. Столы всегда накрывали богатыми.
Наши прогулки по лесу с Матвейкой тоже давали свои плоды: грибы, ягоды. Все это так же подавалось на стол.
Мама меня не расспрашивала ни о чем. Некогда было, да бабушка наверняка, все рассказала, от этого становилось еще неудобнее, хотя вины за собой никакой не чувствовала. Не рассказала бабушке только, как мы с Игорем в купели купались. Не смогла признаться, что чувства испытала в тот момент мне незнакомые, но очень сильные. Не могла признаться не только бабушке, но и себе, что тянусь душой к князю, пробегая мимо окон, выглядываю его.
Мужчины выбежали из бани и бегом направились к нашей речке. С уханьем и хохотом ныряли. Отошла от окна. Братьев голыми сколько раз видела, вот так же плескались сколько раз. А вот князя увидеть боялась, хотя очень хотелось.
— Василина! — позвала мама, когда я была на кухне у печки. — отнеси Игорю чистую рубаху и штаны, — протянула одежду.
— Хорошо, мам, — с готовностью схватила одежду и побежала в его светелку. Уже знала, где его поселили.
— Игорь, я тебе одежду чистую принесла! — радостно сообщала, открыв резко дверь.
Князь стоял рядом с дверью, и я почти воткнулась в его обнаженную грудь, подняла на него глаза и не смогла отвести. В глазах снова зажглись золотые искорки и это был не смех, в них светилась нежность, обожание и … любовь.
— Веселинушка, — прошептал князь и закрыл за моей спиной дверь.
От звука вздрогнула и стала отступать к двери, выставив одежду в руке перед собой, как щит, а второй нащупывая ручку на двери.
— Веселинушка, не бойся меня. Я буду ждать столько, сколько скажешь, — в глазах появилась грусть, но ни одного шага в мою сторону не сделал. — Только скажи, ждать? Люб я тебе?
— Люб. Жди, — дернула за ручку и выскочила из светелки. Одежда осталась у меня в руках.
Стояла и старалась унять бешено скачущее сердечко.
— Давай одежу, отнесу ужо, — произнес Тимошка.
Я припустила бежать, хотелось дыхнуть воздуха, сердце бешено колотилось. Сбежала по лестнице и на улицу.
— Веселина, куда? Вечерять садимся! — понеслось в след от Матвейки.
Бежала по знакомой тропинке, собирая подолом платья пыльцу с поздних цветов и трав. Вильки возмущенно вспархивали и махали своими кулачками мне в след, потом начинали хихикать. Этот смех прожал меня всю дорогу до пруда.
Остановилась на полянке, где первый раз увидела князя, и не смогла подойти к пруду позвать подружку. Сейчас тоже был вечер, как тогда, и солнышко садилось над прудом.
— Ну, куда убежала, глупенькая? — спросил Матвейка, положив руки мне на плечи. — Стол накрыт, а ты тут, — ласково проговорил брат.
— Матвейка, я… — повернулась к нему и не могла сказать ни слова.
— Знаю, Веселинушка. По твоим глазам все поняли. Люб он тебе. — Улыбнулся брат и обнял.
Так мы вдвоем шли по тропинки, фейки хихикали вслед. Некоторые подлетали, сыпали на меня пыльцу и хихикали сильнее.
— Кыш! — прикрикнул на них Матвейка, — Устроили тут!
Перед домом он стряхнул с меня пыльцу и поддел под нос пальцем.
— Выше нос сестрица. Ты же ведьма у нас, пусть и влюбленная, — весело сказал брат.
— Что так заметно? — испугалась его словам.
— Заметно, так что веди себя как обычно, — подтолкнул меня к дверям.
Вздохнула, вошла. Все уже собрались за столом, но есть не начинали, ждали нас.
— Вернул беглянку? — спокойно спросил отец, — Садитесь, а то голодные мы, хорошо поборолись. Да, князь?
— Хорошо, — согласился Игорь, он оказался рядом со мной.
Вот почему-то мне показалось, что это проделки Матвейки, посадить нас рядом. А мне так неудобно было, даже глаз боялась от тарелки поднять.
— Веселина, подай хлеба, — попросил Матвейка.
Потянулась за тарелкой с хлебом, накрытым салфеточкой и подала брату.
— И мне, — попросил князь. Повернулась к нему и случайно наши руки встретились, салфетка вспыхнула огнем.
— Веселина! — воскликнули все почти одновременно.
Только князь подхватил горящую тряпицу, похлопал ее между рук своих и погасил пламя. Я перепугалась больше всех остальных, того что так отчетливо показала свои чувства.
Князь после этого оттер пальцы салфеткой, забрал всю тарелку с хлебом из моих рук и поставил на стол.
— Спасибо, — тихо сказала Игорю и посмотрела на него, встретилась с ним взглядом и косы вспыхнули огнем.
— Веселинушка, может, успокоишься и водички попьешь? — ласково спросила бабушка, передавая мне кувшин, который стол рядом с ней.
— Водички бы, — проговорила пересохшим горлом, и на меня пролился дождь.
— Ты только не волнуйся, — поднялся Матвейка и положил мне руки на плечи, — еще не хватало землетрясение устроить и терем разрушить.
Сам же веселился от души.
— Вот еще! — гордо вскинула носик и, резко поведя плечами, сбросила его руки.
Парня ветром сдуло.
— Не улеглась сила, — задумчиво произнесла мама.
— И долго она укладываться будет? — спокойно спросил князь, отряхивая капли воды с одежды.
— Так это у кого как. В нашем роду всегда долго. Моя сила два года приживалась, у Забавушки полтора, но она активно стала в ведьмином круге тогда работать. Людям помогать и ратникам, целительствовала долго, вот сила быстрей привыкла к ней. — Спокойно рассказала бабушка, то, что мы в нашей семье все знали.
— Получается, что чем чаше Веселина силой будет пользоваться, то быстрей примет ее? — сделал вывод Игорь.
— Получается так, — вздохнула бабушка. Она-то знала, что я решилась идти на Чернобога.
— Ярослав Владимирович, отпустите Веселину на борьбу с Чернобогом, — попросил Игорь, встав со стула и отвесив низкий поклон отцу.
— Веселинку? Да она даже мечом махать толком не умеет! — тут же встрял ушибленный Матвей.
— Она мне как ведьма поможет, — так же серьезно сказал Игорь.
— Расскажи, князь, что случилось в миру, — посуровел отец.
Князь рассказывал о беде случившейся над миром. Фразы были сухие, без витеиватых изысков, но говорил очень складно, доходчиво и показал всю суть проблемы.
Чернобог стал людей губить и земли их себе забирать. Потом заключил договор с учеными ведьмами и те стали землю портить. Леса стали заброшенными, не проходимыми. Колодцы стали с тухлой водой, крестьяне, что не умерли, покидают свои деревни. Перестали сажать и убирать урожай. Хлеба в княжестве не хватает, голодно совсем. Князь поначалу просто вешал ведьм, считая, что так избавиться от заразы, рассаженной ими, но лучше не стало. Ведьмы запечатали ведьмины круги и люди стали болеть, потому что Светобог не может прийти к страждующим и помочь силой света своего.
