Чевгун Федорович - Если можешь – беги…
Коньяк был хорош! Выпив, Шитов захрустел яблоком. Открылась дверь, и девушка принесла кофе.
– Так на чем мы с вами остановились? – спросил Каратов, неторопливо помешивая ложечкой в кофейной чашке.
– Вы, кажется, обвинили меня в том, что я пишу, не совсем верно ориентируясь в обстановке, – напомнил Шитов. – В чем же проявляется эта неточность?
– В том, что вы изначально принимаете сторону большинства, – Сейчас Каратов говорил очень серьезно. – Ну вот, тот же Фалеев… Он, конечно, плакался вам о судьбе несчастных сахалинских рыбаков, не так ли? – Шитов кивнул в ответ. – Видите, я угадал… И вы, конечно, не прочь пожалеть этих несчастных? Ну конечно же, вы их жалеете! – Каратов поднялся из-за стола и начал прохаживаться по кабинету. Точь-в-точь как преподаватель, читающий лекцию. – Но давайте говорить прямо: какое дело вам до Фалеева и остальных? Лично вы почувствуете себя легче от того, что Фалеев останется по-прежнему в своем офисе в "Сахрыбпроме" – и не будет платить за него ни гроша? Ведь он же не платит за свой офис, вы это знаете? Ну как же, ведь он – патриот… он за интересы островитян переживает! А то, что его совместное предприятие только в этом году выловило для Японии одного лишь минтая больше трех тысяч тонн – вы это, небось, от него не услышали?
Шитов посмотрел на Каратова долгим взглядом.
– Но ведь и вы, наверное, тоже продаете морепродукты за рубеж?
– Да, продаю, – просто сказал Каратов. – И не делаю из этого никакой тайны. Только, в отличие от Фалеева, не прикрываюсь словами про островной патриотизм. Просто торгую – и все… Понимаете? Вот в чем главное отличие между мной и большинством местных рыбаков!
Каратов медленно подошел к столу и тяжело опустился в кожаное кресло. Снова взялся за сигарету.
Наступила пауза.
– Скажите, – вдруг спросил Каратов, – у вас есть машина?
– Нет, – усмехнулся Шитов.
– И квартира у вас, наверное, маленькая и убогая, я угадал?
Тон хозяина кабинета Шитова задел.
– Кажется, мы встретились не для того, чтобы выяснить мои бытовые условия, – глухо сказал он. – В конце концов, из-за "Сахрыбпрома" конфликтует не журналист Шитов, а…
– Не обижайтесь, – прервал его Каратов. – Право слово, я не хотел вас обидеть. Я просто пытался понять…
– Что именно?
– Я думаю, главное: что же на самом деле заставляет вас, Шитов, с головой лезть в конфликт двух "фирмачей"… так, кажется, называет предпринимателей ваша газета? – Шитов сделал протестующий жест. – Ну, положим, не вы конкретно так называете, а другие… Этот ваш журналист… Да, Буравчик. Вот он, например. Но я не об этом. Я просто действительно хочу понять: неужели только соображения морали и этики заставляют вас заниматься выяснением, кто же прав – я или Фалеев? Или же здесь присутствуют и иные интересы?
Шитов резко поднялся из-за стола:
– Извините, но продолжать этот разговор я не считаю целесообразным, – сказал он. – До свидания! – и повернулся к двери.
– Подождите.
Теперь Каратов точно знал, как и о чем следует разговаривать с этим журналистом.
– Я полагаю, вы меня не так поняли, – сказал он. – Спрашивая о возможных интересах, я вовсе не имел в виду… Ну, скажем, некую благосклонность со стороны Фалеева за удачно написанный газетный материал. Хотя лично я считаю, что каждый труд должен быть оплачен…
– За газетные материалы мне платят гонорар, – сухо ответил Шитов. Ему было неловко за то, что он вспылил и собрался покинуть кабинет, обидевшись, в общем-то, из-за ерунды. Давно бы пора привыкнуть, что такие, как Каратов, смотрят на многие вещи совсем иначе, чем он, Шитов. А всякий труд, действительно, должен быть оплачен, здесь уж собеседник прав…
– А знаете, что? – вдруг предложил Каратов. – Может, перенесем наш разговор на завтра? Признаться, ваш звонок застал меня врасплох… Согласившись на встречу, я не успел как следует подготовиться к разговору, поэтому-то он у нас, кажется, и не получился. Давайте встретимся завтра, вы не против?
– Но ведь завтра – суббота, – заметил Шитов.
– И отлично! Нам никто не помешает. Пятница у меня самый загруженный день, а суббота на то и существует, чтобы отдыхать.
– Хорошо. Завтра так завтра. – Шитов пожал протянутую руку.
– Часов в девять утра вас устроит? Отлично. Жду!
Едва Шитов пришел в редакцию, как его позвал к себе Воронов.
– Ну как там у тебя, Женя, дела с "Сахрыбпромом"? – спросил он дружелюбно (отношения у них были вполне свойские). – С Фалеевым встречались?
– Да, конечно.
– А с этим, как его? С Каратовым?
– В общем-то, да…
– Что так неуверенно? Не захотел разговаривать?
– Нет, почему же? И с ним я поговорил…
Странно, что Шитову не хотелось рассказывать Воронову о завтрашней встрече в "Сахинцентре". Но почему? Этого Шитов не знал, но чувствовал: ему не следует говорить о Каратове ничего лишнего. Кажется, назревали какие-то события, в которых ему, Шитову, надлежало играть весьма любопытную роль… Такое уж у него было предчувствие.
– Значит, в понедельник материал будет? – спросил Воронов.
– Да, скорее всего…
– Вот и хорошо. Я скажу Локтееву, чтобы он поставил его на среду, где-нибудь на второй полосе… – Воронов подумал секунду и добавил, как бы между прочим: – Ну, ты там особенно-то с этим "фирмачом", я Каратова имею в виду, не церемоньтесь… Это ж не дело – сахалинских рыбаков из родного здания выгонять! Между прочим, "Сахрыбпрому" недавно сорок лет отмечали, столько известных рыбаков из его стен вышло!.. Ладно, идите, работайте над материалом.
Проводив Шитова, Воронов полистал телефонный справочник и набрал номер Фалеева…
Шитов открыл глаза.
Голова трещала и разламывалась на куски. Сколько они вчера выпили? Граммов по пятьсот на каждого?.. Это надо уметь!
Пошатываясь, Шитов добрался до кухни.
Жена сидела за столом и курила, а хозяин квартиры возился у плиты – готовил завтрак.
– Ну и как себя чувствуешь, после вчерашнего? – спросила жена с легкой издевкой.
Шитов пожал плечами:
– Да так… А что?
– Ничего. Разборки оставлю до парома… – она взглянула на часы.- Кстати, я звонила в порт: паром уходит в девять, сейчас – без пятнадцати восемь. Пьем чай – и едем.
– Сначала бы не мешало, того… – Шитов потрогал голову. – По пять капель…
– Никаких капель! – отрезала жена. – Нам с тобой еще до Ванино надо добраться, в поезд сесть…
– Все правильно, – усмехнулся Сазонов. – Паром по нашим временам – дело серьезное! На него только трезвым нужно садиться…Помнишь наш вчерашний разговор?
– Что за разговор? – встрепенулась жена. Но Валентин лишь улыбнулся: мол, так, пустяк… И подмигнул Шитову:
– Завтракай уж, чудак! Я картошки нажарил…
Они быстро позавтракали, попрощались и вышли на улицу.
Через полчаса Шитовы были на морском вокзале. Едва они успели взять билеты и прихватить вещи из камеры хранения, как объявили посадку на паром.
Вместе со всеми Шитовы двинулись на "Сахалин-8".
Каюта, где им предстояло болтаться четырнадцать часов, была в самом низу. Не зря она значилась как каюта третьего класса! Едва не скатившись вместе с вещами по крутому трапу, Шитов добрался до каюты и зашел в нее. Десять кресел, расположенных в два ряда… Н-да, комфорт, ничего не скажешь!
– Спать меньше надо, – уколола жена. – Пораньше бы встали, могли бы в четырехместной каюте билеты взять. Ну ничего, как-нибудь доберемся…
– Давай сядем вот здесь, с краю, – предложил Шитов. – Жарко, понимаешь…
– Ну конечно, с краю! А деньги? – шепнула жена. – Нет уж, сядем у самого борта.
– Как хочешь.
Едва Шитовы расположились на своих местах, вошла пожилая пара с маленькой девчонкой – похоже, с внучкой, сели рядом с Шитовым. Потом заглянул какой-то парень, скуластый и приземистый, явно крепко выпивший. Побродил, пошатываясь, по каюте, выбрал место – как раз напротив Шитова, плюхнулся в кресло, тут же склонил голову на бок. А следом зашел и устроился рядом еще один парень, помоложе и трезвый. Достал из кармана газету, принялся разгадывать кроссворд. Пришел мужчина в джинсовой куртке, поудобней устроился в кресле. Наконец, женщина средних лет уселась с самого краю, поставила сумку под ноги. Итого, девять пассажиров в каюте, одно место свободное. Можно ехать…
Крупной дрожью зашелся паром, трижды взвыла и захлебнулась отвальная сирена. Шитов взглянул на часы. Половина десятого. Не раньше, чем к полуночи, паром в Ванино придет…
И голова – болит. Эх, пива бы!..
Не зря Шитов встречался с Каратовым! Один бог знает, где директор "Круга" откопал эти данные, но Фалеев выглядел в статье бледно, очень бледно. Убийственней всего были рассуждения Фалеева о Сахалине, задыхающемся без морепродуктов, на фоне экспортных квот, полученных "Посейдоном" в Управлении Министерства внешних экономических связей (МВЭС) по Сахалинской области.
