Гаральд Бергстед - Праздник Святого Йоргена
Обзор книги Гаральд Бергстед - Праздник Святого Йоргена
ПРАЗДНИК СВЯТОГО ЙОРГЕНА
Пролог
На свете есть немало святых мест, где страждущее человечество вот уже многие тысячелетия приобщается к благодати божьей, но одним из самых достославных до сих пор остается Йоргенстад с чудотворным плащом святого Йоргена.
Несметными толпами стекаются в Йоргенстад паломники на ежегодный праздник, а потом покидают его с кроткой улыбкой на устах, облегченным сердцем и не менее облегченным кошельком (это блаженное ощущение хорошо знакомо всем набожным душам, побывавшим в святых местах).
Не счесть восторженных певцов, которых осеняло здесь вдохновение свыше, и они слагали благочестивые гимны во славу Йоргенстада. Вот хотя бы старый епископ Домпап: последний раз он был тут на восемьдесят девятом году жизни, когда совершал свадебное путешествие со своей седьмой женой, сопровождаемый двадцатью шестью внуками и правнуками. (Правда, голова его уже тогда тряслась на дряхлой шее, словно клапан парового котла, а ветер игриво теребил последние пять волосков на макушке.)
И вот, восседая на старинном стуле белого грушевого дерева, епископ сложил в честь Йоргенстада вдохновенный гимн из тридцати семи строф, который начинается следующими знаменательными строками:
О славный Йоргенстад с корчмой и кабаками!
Хочу, чтоб стар и млад меня встречал венками.
Пилигрим, где б ты ни был, спеши со мной проститься,
И с песнею на небо умчусь я, словно птица.
Но подобно тому как злая ирония, сомнение и коварная рассудочность гнусно проникают в человеческие сердца, преисполненные набожности и веры, и отравляют самые лучшие мгновения нашей жизни, так мерзкие мошенники пробираются иногда в святые храмы и, прежде чем их удастся изгнать оттуда, кощунственно оскверняют наши самые дорогие реликвии.
На страницах этой книги повествуется о том, как Микаэль Коркис, один из самых бессовестных плутов своего времени, более известный под именем «Коронного вора», проник в Йоргенстад на праздник святого Йоргена, жил в божьем храме, как у себя дома, и, этакий злодей, спал с соборной невестой, пока его, к счастью, не изобличили.
Сейчас, когда бесхитростные души сокрушенно наблюдают, как презренные негодяи постыдно топчут их самые светлые верования, а люди благоразумные поддаются искушению — надо думать, самого дьявола — и насмешливо отмахиваются от стародавней простоты нравов и житейских представлений их достопочтенных пра- и прапрабабушек, — так вот, сейчас эта книга должна пролить целительный бальзам на раны тех праведников, что с божьей помощью еще сохранили детскую наивность и подлинное простодушие, не испорченное здравым смыслом.
Сведения, которые легли в основу настоящей книги, почерпнуты из следующих источников:
Знаменитые «Святцы» епископа Никодима, стр. 239, «Житие святого Йоргена».
Птоломей Правдолюбец, «Жития святых».
Профессор А. П. Бриллеман фон Снупфендорф, «Коронный вор и его время».
Магистр Йенсен, «Анналы мошенничества в средние века. Микаэль Коркис», стр. 87.
«Полезное чтение для народа», том 5, «Св. Йорген в Йоргенстаде», издано по заказу соборного капитула.
Родовая книга младших Фалькенбергов «Алое солнце», издание рода Фалькенбергов.
Архив собора. Приложение 42-е, «Затаённое донесение о 253-м празднике св. Йоргена».
Евангелие от Йоргена. Здесь использовано 8-е, исправленное истание, подготовленное профессором Толлеманом, который перевел большую оригинальную работу епископа Тулина, восстановившего текст, написанный на тридцати девяти заплесневелых и сильно попорченных водой пергаментных листах, обнаруженных в 1845 году в пустой пивной бочке в Гейдельберге.
Паломники
Кто видел толпы паломников, валом валивших в Йоргенстад, тот знает, что такое валом валить, пишет кардинал Гротиус. С востока и Запада, севера и юга стекаются сюда верующие; одни едут верхом, другие в повозках, третьи идут пешком, иные кашляют, иные прихрамывают, но все неудержимо рвутся вперед, неистово толкают и давят друг друга, лишь бы не опоздать и узреть чудотворный плащ святого Йоргена, выставленный на паперти собора, а потом услышать, как гроссмейстер трижды воскликнет громовым голосом: «Святой Йорген!.. Святой Йорген!.. Безгрешной Йорген!.. Мы благоговейно храним твой плащ!»
Паломники опираются на длинные посохи. Пыль покрывает их одежду и длинные бороды. Многие ковыляют на костылях, в тележках лежат калеки, больные и страждущие, раненые и умирающие, и у всех лишь одно стремление — прикоснуться к чудотворному плащу, который самым непостижимым образом исцеляет от всех недугов.
В руках у паломников маленькие голубые кружки, так называемые «чашки Йоргена», с пожертвованиями на плащ. Каждый, кто хочет прикоснуться к драгоценной святой реликвии, должен, само собой разумеется, внести свою лепту.
Целый год в жалких хижинах бедняков на оловянной полке стоит такая кружка, украшенная священной синей печатью самого капитула. Бедняки откладывают по грошу от своих жалких заработков, чтобы наполнить до верха святую соборную кружку. Частенько им приходится весьма туго, и, прежде чем опустить монету в кружку, они подолгу крутят и вертят ее в руках. Но на какую только жиртву не пойдешь ради спасения души и грешного тела?
Нет, непременно надо попасть на праздник святого Йоргена. Народа там соберется видимо-невидимо. Ну, а побывать на празднике и не прикоснуться к чудотворному плащу — это уж просто несчастье, хуже ничего и не бывает. Кто знает, а может, ты и исцелился бы? Тому немало примеров. Не помог плащ в этом году, поможет в будущем. Не помог в будущем, значит на то воля божья: всевышний просто хочет испытать твое терпенье.
И вот кружка полна. Наконец-то удалось наскрести необходимую сумму. Сначала бедняки считают деньги. Потом начинают считать дни… Пройдет совсем немного времени, и они с умиротворенным сердцем начнут сладостное паломничество по великому пути; они снова увидят всех своих старых друзей и знакомых, минуют деревни и дремучие леса и вдруг услышат, как далеко-далеко, на холме Йоргена, громыхнут три пушечных выстрела.
Паломников охватит благоговейный трепет, и с пением псалма они ступят на святую землю Йоргенстада, потом они радостно пройдут по святым улицам города и остановятся перед статуей святого Йоргена, постамент которой весь истерт благочестивыми поцелуями богомольцев, потом они будут созерцать, как святейший капитул величественно шествует по улицам и площадям города, а толпы народа простираются перед ним ниц. Затем паломники направят свои стопы в рощу, где находится собор святого Йоргена. Они остановятся перед белыми ступенями, на которые никогда еще не ступал простой смертный… и вдруг услышат звуки труб, возвещающие о том, что семь первосвященников выносят из собора чудотворный плащ, и тысячи паломников падут в этот торжественный миг на колени. А на третий день праздника, когда семь первосвященников, облачившись в рубище, скорбно идут к источнику под звуки траурной музыки с таким сокрушенным видом, что… Нет, нет, и еще раз нет!
Эти деньги не пропали зря! Вы должны, вы обязаны прийти на праздник святого Йоргена и коснуться чудотворного плаща, если в вас осталась хоть капля уважения к самому себе.
И вот наступает долгожданный день, когда вы берете свой дорожный посох и присоединяетесь к толпе, которая непрерывным потоком движется по дороге; тысячегласный хор поет псалом паломников:
Эй, паломник, живо в путь,
только кружку не забудь.
Ты шагай и в дождь и в град
прямо в славный Йоргенстад!
И всяк, кто попадал в эту славную компанию паломников, чувствовал себя на редкость приятно, хорошо и уютно. У всех была одна общая и весьма характерная примета: согбенная спина и испуганные, доверчивые и радостные глаза, на которых не просыхали слезы. И можете не беспокоиться: здесь вас не оскорбят чья-либо вызывающе прямая осанка или дерзкий, вызывающий взгляд. Ноги паломников грациозно согнуты и искривлены в коленях, а при малейшем шорохе они все сразу вздрагивают и испуганно поворачивают головы в одну сторону, стараясь при этом теснее прижаться друг к другу.
* * *Там, где Курфюрстова дорога поворачивает на восток, разрезая пополам маленький городок Нокебю, старые, умудренные опытом паломники начинают проявлять беспокойство: они поглядывают по сторонам и громко выкликают Тобиаса: «Тобиас! Где Тобиас? Не видел ли кто Тобиаса? Пойдет ли Тобиас с нами и в этом году? Жительствовав ли он еще?»
«Ну конечно, жив!» — кричит в ответ согбенный седобородый старик, высовываясь из окна своей хижины. Это самая ветхая лачуга во всей деревне.
Возле крыльца проходит сточная канава, перед дверью возвышается целая гора высушенного ветром навоза, но зато само небо сияет в радостных голубых глазах Тобиаса.
