Сергей Кравченко - Кривая империя. Книга 2
Обзор книги Сергей Кравченко - Кривая империя. Книга 2
Сергей Кравченко.
Кривая Империя.
Книга 2
* ЧАСТЬ 5. Империя N1 (1547 — 1584) *
Имперская Теория.
Главный вопрос Философии: Зачем ученый люд сочиняет теории?
В научных кругах считается, что разработка теорий необходима для развития практики в нужном направлении. «Практика без теории слепа». Это значит, что изобретатель колеса или паруса обязан сначала долго мучиться над бумагой или пергаментом, анализируя свойства разных воображаемых конструкций и моделируя в голове сопротивление среды. А уж потом взять да и вырезать деревянный кружок для тачки, сшить полотняный квадрат для парусной лодки. И сразу ехать под горку, плыть в открытое море.
На самом деле, за исключением нескольких сумасшедших случаев, никто заранее ничего такого умного не рассчитывает. Сначала долго спотыкаются о круглые камни и подставляют плащи попутному ветру, потом вырезают колеса и паруса, а уж потом, путешествуя в карете или на яхте, задают себе праздный вопрос: как зависит тряска от веса колеса, а качка — от формы паруса. Да и тут, в основном, обходятся природной смекалкой или практическим опытом. «Теория без практики мертва». Удачливых любителей препарировать труп, а потом оживлять его, в истории известно немного.
Строительство Империи всегда было сугубо практическим, земным делом. Известные Империи создавались конкретными людьми в порядке интуитивного эксперимента, на основании инстинктов и чувств. Это уже потом теоретики стали придумывать разновидности Империи — Коммуны и Утопии. Их модели существовали недолго, создавались, жили и гибли не так, как задумывал беспокойный автор. Сам выдумщик никогда не становился Императором. Всегда из-за спины мудреца выскакивал какой-нибудь юркий параноик с сухой рукой, и дело поворачивалось в правильную, чисто практическую сторону.
Тем не менее, интересно поставить себя на место первобытного социолога и попытаться разработать теорию, идею, методологию имперского строительства.
Вот, лежим мы, значит, на теплом античном песочке и сочиняем вопросы, важные для жизни каждого человека. И сами же на эти вопросы отвечаем. В конце концов, любая теория — это ответы на вопросы: «что делать?», «кто виноват?», «кто такие «Друзья народа» и как они воюют против социал-демократов?», «как связаны масса, энергия и скорость света?», «кто крайний?».
Надо заметить, что теоретик Империи не должен опускаться до житейских раздумий над ерундой, сокрушаться о массе тела и скорости света. Его Главный Вопрос звучит так:
«НУ, А ДАЛЬШЕ-ТО ЧТО?»...
Вот, я смотрю, вы не ощутили сразу величие и глобальность этого вопроса! Этот вопрос — корень, краеугольный камень, соль земли.
Попробуйте в любое мгновение дневной суеты, в любом месте нашей планеты, в любой ситуации задать себе или окружающим какой-нибудь из «научных» вопросов. Вы очень легко можете почувствовать себя идиотом. А как вас еще понимать, если в очереди за колбасой вы вдруг выкрикиваете на весь магазин: «А что, «Е» у вас равно «М», умноженному на «Ц-квадрат»?». Неплохо также в пылу футбольного матча побродить по трибунам стадиона и поприставать к нервным болельщикам с вопросами о «Друзьях народа» или первичности материи и сознания. Как раз схлопочешь флагом под дых!
А наш Главный Вопрос подходит к любой ситуации. В магазине вам на него ответят, что «дальше» очередь просили не занимать, колбаса кончается. На стадионе вам скажут, что «дальше» «Спартак» станет чемпионом, и это неизбежно, как падение подгнившего Ньютонова яблока. Наш Вопрос уместен и в портовом борделе и в королевском философском обществе. И даже если подняться на тайную горную вершину и в туманном дворце поставить Вопрос ребром, то и тут получишь уместный и правильный ответ: «А дальше вы все умрете!» Поэтому я надеюсь, что наше маленькое Великое открытие, наш Главный Вопрос вы, дорогие читатели, пронесете с собой через все оставшиеся годы и расстоянья.
Так вот. К строительству Империи, к разработке ее теории способен приступить только тот, кто сумеет повторить наше с вами Великое открытие.
Он не будет коротать жизнь на околосветовых скоростях, не будет заниматься мелкой политической возней в унылом провинциальном городке, он вырвется из повседневной колбасной суеты. Он все время будет держать в подсознании наше «ну, а дальше-то что?». И он не будет мешкать. Не будет знать жалости и эстетских колебаний. Остановившись в своей любознательности у самой последней черты перед мудрым летальным ответом, Творец Империи сформулирует целую вереницу более мелких, тактических вопросов. И сам быстро и правильно ответит на них.
Вопрос 1. Надо ли работать?
Ответ 1. Работать надо!
Работа порождает много прекрасных вещей, вкусную еду, вино, удовольствия. Но работать надо вообще. Всем трудящимся. А конкретно мне работать не надо. Не хочется. Тяжело, вредно для здоровья. Пашешь, пашешь, ну, а дальше-то что? Мозоли, грыжа, остеохондроз, инфаркт, вечная память до сорокового дня. Нет, пусть лучше пашут другие, а мы придумаем, как им поделиться с нами.
Вопрос 2. Сколько мне нужно женщин, рабов, земли, машин, богатства — всего, что есть хорошего?
Ответ 2. Много!
Мне нужны все девки села Берестова, все экспонаты Парижского автосалона, все Южное Приднепровье. Ну, а дальше-то что? А дальше — вся Восточная Европа, да и Западную приберем. А там и Азия не за горами. Урал — разве ж это горы? Короче, мужик, кончай мелочиться, дальше нам нужен весь мир! Но начнем мы с Южного Приднепровья.
Вопрос 3. А захотят ли люди, божьи твари, народы этих украин, франций и канад под мое крыло? Не тяжко ли им будет строить мою Империю? Не простудятся ли они на возведении пирамид и рытье каналов? Не вывихнут ли ручки-ножки в кавалерийских упражнениях? Не поистратятся ли в освоении сибирских курортов? Не выродятся ли морально в кровопролитии, голоде, оскорблениях и унижениях; не научатся ли чему дурному в своем скотском прозябании ради моей великой цели? Не следует ли их пожалеть, полюбить да поголубить, поучить да полечить?
Ответ 3. Перебьются!
Ну, пожалеешь ты их. Поучишь и полечишь, так они разленятся, разъедятся, разнежатся да расплодятся. В лучшем случае — одном из ста — скажут тебе «спасибо». Ну, а дальше-то что? Дальше все они все равно передохнут. И следа от них не останется. А пирамида будет стоять недостроенной на посмешище археологам. А музеи наполнить будет нечем. И великой страны, Империи имени Твоего Имени, на глобусе не будет!
Вопросы эти задавать можно без числа. Важно только при подборе ответа вовремя проверять его правильность нашей великолепной формулой «ну, а дальше-то что?»!
Второе пришествие Иоанна Грозного
Когда мы учились, нам многократно объясняли роль личности в Истории. Объясняли все время по-разному, но подводили к одному: не личность определяет Историю, а общественная необходимость, мировой процесс, воля народных масс. Ради приличной оценки мы с этим соглашались. Пусть личность не определяет Историю. Пусть она ее только делает.
Мало на Руси найдется персонажей, которые до такой степени «сделали» Историю и народные массы, как Иван Грозный.
16 января 1547 года Иоанн IV Васильевич венчался на царство. Весть о воцарении Иоанна понеслась по стране вдогонку за сватьей грамотой. В той грамоте было сказано: «Когда к вам эта наша грамота придет и у которых будут из вас дочери девки, то вы бы с ними сейчас же ехали в город к нашим наместникам на смотр, а дочерей девок у себя ни под каким видом не таили б. Кто ж из вас дочь девку утаит и к наместникам нашим не повезет, тому от меня быть в великой опале и казни. Грамоту пересылайте между собою сами, не задерживая ни часу». Вот так!
Этот, совсем уж сказочный, эпизод полон страсти, надежд, опасений и романтики. Будто ожила на миг Русь Владимира и Мстислава.
На практике все, однако, было не столь занимательно. Потные гонцы мотались по губерниям. Отцы приличных семейств чесали в затылке: что есть «дочь-девка»? Непонятно и страшно было также значение слова «казнь». И совсем уж жуткие сцены представлялись в мужском воображении. Вот к царю приводят целые толпы дочь-девок. Что и как он с ними будет делать?
Но все обошлось местными конкурсами красоты. Во втором туре в Москве победила Анастасия, «девушка из одного из самых знатных и древних боярских родов: дочь умершего окольничего Романа Юрьевича Захарьина-Кошкина». Историк простительно преувеличил древность и знатность рода Анастасии — она была первой «Романовой». Царь тоже полюбил ее с первого взгляда.
3 февраля отгуляли свадьбу. Тут и начались какие-то нелады с Небом.
12 апреля вспыхивает сильный пожар в Москве. 20 апреля — другой. 3 июня падает большой колокол — «Благовестник». Теперь нескоро на Руси услышат благую весть.
