Алекс Экслер - Свадебное путешествие Лелика
Тут Макс схватил бутылку, налил себе еще рюмку и залпом ее выпил, причем в полном одиночестве.
— Так вот, — продолжил он окрепшим голосом. — И это ты называешь творчеством?!! Десяток листочков с какими-то сопливыми виршами?!! А ты попробуй поработать журналистом, который этим деньги зарабатывает!
— Этим зарабатывают проститутки, — поправил Лелик.
— И даже не этим, а этой, — уточнил Славик.
— Журналисты этим тоже зарабатывают, — вставила свои две копейки Светка, — причем постоянно.
— Я имею в виду, — не дал себя сбить с толку Макс, — статьи! Мы зарабатываем на жизнь статьями. Причем заметь, Лелик, это тебе не под настроение после коньячка десяток строчек вскипятить на бумаге.
— «Вскипятить на бумаге» — классная фраза, — восхитилась Светка. Лелик ревниво посмотрел на подругу.
— У нас каждая статья — как искупление, как трубный зов! — разбушевался Макс.
— Во-во, — небрежно заметил Лелик. — Как в том анекдоте: меня долбит, а я кошу…
— В каком смысле? — неприятным голосом осведомился Макс.
— В прямом, — объяснил Лелик. — Какое это творчество? Чистое ремесленничество, причем низкопробное. Ты же сам в этом и признался. Нужно статью накорябать, чтобы денег срубить, — вот и пишешь всякую фигню на темы, которые у тебя вызывают омерзение. В подобном занятии творчества — ровно столько же, сколько у ассенизатора, который ежедневно выкачивает сам знаешь что сам знаешь откуда. То есть пафоса-то созидательного труда — сколько угодно, тут я не спорю. Но творчество… Макс, не тебе говорить о творчестве. Не вашему брату, журналисту.
— В моем лице, — торжественно сказал Макс, — ты сейчас оскорбил целую профессию.
— Да, — скромно ответил Лелик, — именно такую великую цель я перед собой и ставил.
— Профессию, — повысил голос Макс, — которая жертвует собой во имя мира во всем мире!
— О, — обрадовался Лелик, — еще один характерный пример! Сразу заговорил сплошными жуткими штампами. Лично я вообще считаю, что всех этих журналюг надо убивать на месте, — раздухарился Лелик. — Стервятники они!
— Ах так? — задохнулся от возмущения Макс.
— Не обязательно так, — любезно ответил Лелик. — Можно и по-другому. Убивать журналистов нужно различными методами. Разнообразными. Причем обязательно — при большом скоплении народу. На потеху толпе.
— На потеху римской черни, — величественно прокомментировал Макс.
— О, я знал, что ты это скажешь, — обрадовался Лелик. — Очередной пошлейший штамп. Кстати, берущий свое начало еще из древних веков.
— Убивать надо всяких поэтишек, — сказал Макс.
— Плохой ответ, — сказал Лелик. — Садись, два. Ты у меня спер эту идею. Вы, журналисты, своих идей вообще не имеете. Вечно все прете у нас, поэтов.
— Ребят, ребят, — попыталась вмешаться Светка. — Может, еще шнапсику?
— Не обращай внимания, — посоветовал ей Славик. — Они вечно препираются по этому поводу. Все равно не подерутся.
— Нет, я так этого не оставлю, — холодно сказал Макс. — Требую сатисфакции.
— I can’t get no satisfaction! — завыл вдруг Лелик на всю площадь.
— Не в этом смысле, — объяснил Макс. — Литературная дуэль. Пусть Светка даст задание, мы его выполним, а потом она скажет, кто из нас талантливее.
— Договорились, — быстро сказала Светка. — Даю задание: быстро выпить шнапса и запить его пивом. Макс, разливай!
Макс попытался было объяснить, что он совсем не это имел в виду, но Светка не слушала никаких возражений, поэтому Макс разлил остатки из бутылки по рюмкам, все чокнулись и выпили…
— Все, — сказала Светка, тяжело поставив стакан с пивом на стол. — Хорошенького понемножку. Германию поругали, об искусстве поговорили, бутылку шнапса приговорили. Вечер, как я считаю, удался. Пора уже и честь знать.
— Светик, подожди, — взмолился Лелик. — Мы же только начали.
— Лех, — призналась Светка. — Не скрою, мне очень интересно слушать ваши пикировки, но уже, честное слово, пора домой. Ты просто Вадика не знаешь. Фашист, чистый фашист! Если я вернусь домой позже одиннадцати, он мне такие застенки гестапо устроит, что и дюжина Штирлицев не поможет. Кроме того, я вся пьяная к черту. Напоили девушку, гады, — и Светка безнадежно махнула рукой.
— А я-то надеялся, — печально сказал Лелик, — что мы поболтаем…
Светка с интересом посмотрела на него.
— Слушай, — спросила она, — а мы тут, по-твоему, чем последние три часа занимаемся? На волынке играем?
— Ну, я имел в виду… — начал было Лелик, но потом замолчал, потому что забыл, что именно он имел в виду.
— Все, парни, ползем по хатам, — сказала Светка, тяжело вставая из-за стола и делая знак официантам, чтобы те принесли счет.
— Да, нам пора, — согласился Макс, после чего допил свое пиво, чтобы добро не пропадало, и тоже вскочил из-за стола.
Славик, повинуясь общему порыву, также поднялся, и они все трое направились куда-то в сторону.
— Эй, — спросил их Лелик. — А я?
— Тебе сейчас счет принесут, — объяснил Макс. — А мы пока прогуляемся.
Лелик скривился, но крыть, как говорится, было нечем…
— Сколько они за этот шнапс содрали, ужас просто, — пробурчал Лелик, догнав друзей, которые неторопливо прогуливались по площади.
— Ну, так я и говорила, — обрадовалась Светка, — что хороший шнапс должен быть дорогим. Значит, все правильно.
— Да, все правильно, — с горечью подтвердил Лелик.
— А шнапсик, кстати, был вполне пристойный, — заметил Макс. — Ничего так себе шнапсик…
— Я попрошу не оскорблять этот напиток, стоящий целое состояние, пошлым словом «шнапсик», — возмутился Лелик. — Это шнапс, а не шнапсик. Благородный напиток, между прочим. Макс, ты вообще в курсе, что пил благородный напиток? Должен быть в курсе. То-то тебя на журналистские разговоры повело. От всякого гнусного пойла ты обычно становишься слезлив и рассказываешь историю про белокурую блондинку с большой грудью, которая тебя кинула.
— Что за история? — заинтересовалась Светка. — У блондинки потом на плече обнаружилось клеймо, что ли?
— Да нет, — сказал Макс, — это совсем другая история. Но я сейчас не расположен ее рассказывать. Не тот момент. Нет интима в окружающей обстановке. Рассказывать эту прекрасную и возвышенную историю, расхаживая по площади, — это просто кощунство. Но мы можем, например, пойти к нам в лобби-бар, и тогда, вполне возможно, обстановка станет достаточно интимной…
— Нет уж, — решительно ответила Светка. — На сегодня, пожалуй, хватит. Все, парни, прощайте, вон такси стоит. Машину придется на парковке оставить, хотя это будет стоить целое состояние. Но я не в состоянии ее вести даже под угрозой потери состояния.
— Светка, рад был тебя повидать, — сказал Макс и полез целоваться в щечку.
Славик, который познакомился со Светкой всего четыре часа назад, ограничился вежливым полупоклоном, в момент исполнения которого его заметно повело в сторону. После этого они вдвоем даже без красноречивых взглядов Лелика направились в сторону отеля, чтобы дать другу возможность попрощаться со Светкой наедине.
— Ну, — сказал Лелик подруге, толком не зная, что сказать, — было очень приятно с тобой повидаться. Честно.
— Мне тоже, Лех, — ответила Светка, причем, как показалось Лелику, вполне искренне. — Прекрасно посидели, честно. Я просто душой отдохнула. Мне здесь очень не хватает вот таких вот посиделок с нашими. И, — добавила Светка, переводя взгляд на асфальт, — я по тебе действительно очень скучаю. Правда.
Лелик совсем растерялся.
— Жалко, — продолжила Светка, — что у нас нет времени поболтать вдвоем, но я понимаю, что так получилось. В следующий раз будешь в наших краях — позвони обязательно, ладно?
— Ну, — промямлил Лелик, — конечно. Я по тебе тоже очень скучаю.
— Я знаю, — кивнула Светка. — Все, пока, мне правда надо бежать.
Она быстро поцеловала Лелика в губы, растрепала ему волосы, как любила делать в далекие школьные времена, и быстро пошла к такси, стоящему неподалеку. Лелик посмотрел, как подруга села в машину, подождал, пока автомобиль не скрылся за поворотом, после чего медленно направился в сторону отеля.
Бурная ночь
Добредя до входа в Crowne Plaza, Лелик остановился. Подниматься наверх не хотелось, потому что картина дальнейшего времяпрепровождения была совершенно ясна, причем даже без помощи профессиональной гадалки. Славик наверняка смотрит по телевизору какой-нибудь EuroSport, подумал Лелик, а Макс, нацепив Леликов халат, то изучает содержимое мини-бара, пытаясь прикинуть, какие бутылочки выпросить, то требует от Славика переключить телевизор на канал для взрослых. «Прям как дитя малое он с этими каналами для взрослых», — вздохнув, подумал Лелик, который всегда считал, что по-настоящему взрослый человек не будет тратить дикие деньги на эту дурацкую порнуху. Взрослый и уважающий себя человек, считал Лелик, пойдет на компьютерный рынок и за триста рублей купит пару DVD, где этой порнухи — хоть залейся. Ну, то есть хоть обсмотрись.
