Василий Курочкин - Поэты «Искры». Том 1
117
Статью… фельетон (франц.). — Ред.
118
Дабы судить о столице Российской империи, недостаточно прочесть «Описание Петербурга» Пушкарева. Еще менее может удовлетворить сочинение о том же предмете Башуцкого, ныне юродствующего в «Домашней беседе». Любознательному японцу рекомендую, впрочем, прочесть сочинение «Дружеская переписка Петербурга с Москвою», помещенное прежде в «Свистке», а ныне вошедшее в полное собрание сочинений Добролюбова. Автор с одинаковым беспристрастием относится к обеим столицам; озлобленный ум его как в той, так и в другой находит для себя обильную жатву. Есть предание, что по выходе в свет оной поэмы более ста человек, из числа самых зажиточных обывателей города, почитая себя обиженными автором, подали на него жалобы начальству. Это совершенно в здешних нравах — даже самые знатные ученые книжники и газетчики оным средством удовлетворения не пренебрегают.
Добролюбова считают также основателем зловредной секты нигилистов, злокозненно подкапывающейся под самые чистые верования россиян, как напр. — в достоинство «Русского вестника» и т. п. Обо всем этом будет ниже. Люди благонамеренные сожалеют, что бесспорно талантливый Добролюбов пошел по ложной дороге.
Можно читать также «Петербургский вестник» с приложениями «Ерунды», дабы судить, на какой еще низкой степени просвещения стоят россияне даже в столичном городе Петербурге.
119
Слову тентосама соответствует русское слово бог. Об религиозных верованиях россиян издам в свет особое сочинение. Здесь замечу только, что в Петербурге находятся последователи всех известных у нас исповеданий. Почти все баниосы суть поклонники звезд. Многочисленную, ныне, впрочем, исчезающую, секту поклонников луны называют поэтами, влюбленными, сумасшедшими, кабалистами и пр. Переселение душ понимается здесь довольно своеобразно: фякшо-сшто полагают, что каждая душа в сем свете имеет право свободно переходить от владельца к другому, с земли на землю; землевладельцы до последнего указа 19 февраля 1861 г. совершенно отрицали переселение душ; некоторые и теперь ограничивают это понятие переселением фякшо-сшто с земель удобных для хлебопашества на неудобные. Как те, так и другие, хадомадо и фякшо-сшто, охотно переселяют в себя души животных, неумеренно напиваясь сотчио и саки, особенно на так называемой масленой неделе, исключительно посвящаемой пьянству. По поводу сего всеобщего переселения обычай воспрещает даже на оной неделе употреблять в пищу мясо животных.
120
Слова уци, хадомадо, данмио, но-ками не исчерпывают всего содержания, заключающегося в русских словах: князья, графы, дворяне, бояре, бары, благородные, высокоблагородные, высокородные, сиятельные и пр. Для полнейшего ознакомления с оным предметом следует читать Павлова, Чичерина и др. специалистов.
121
Петр Великий первый из русских царей принял титул императора, подобно тому как наш Кумбо Первый назвался Кумбо-сама, ограничив власть духовного императора Даири.
122
Подобно тому как японцы спорят о своем происхождении, и русские не могут с достоверностью определить, от кого они происходят — от норманнов или от литвы. Некоторый ученый Духинский полагает даже, что от китайцев. Положение это не заслуживает вероятия. Во времена младенчества истории в Японии (а в России это младенчество еще продолжается) наши даже знаменитые ученые утверждали, что и мы и курильцы происходим от китайцев, ныне каждый мальчик презрительно улыбнется, если ему скажут, что доблестные японцы одного происхождения с псами-китайцами.
123
Пассажами в Европе называют крытые галереи, построенные для удобства при переходах из улицы в улицу. Сколько мне случалось видеть, пассажи эти постоянно заняты магазинами и наполнены толпами проходящего народа; в Петербурге пассаж неизвестно для чего построен, и магазины в нем по большей части стоят пустые.
124
Здесь автор грешит против исторической истины, перенеся царствование Петра Великого через сто лет после основания Петербурга. Подобные промахи в русской поэзии, впрочем, допускаются и носят название поэтических вольностей.
125
Заиджю собственно переводится русским, введенным в язык Петром Великим, словом секретарь, так что в администрации «Северной почты» скорее секретаря редакции Лебедкина следовало бы назвать заиджю. Очевидно, почтенный Фукидзи-Жен-Ициро употребил это слово в применении к Арсеньеву по малому знакомству с русским языком и совершенному незнанию канцелярских штатов.
126
В С.-Петербурге, по официальным сведениям, считается 520 131 житель. В Едо на главных больших улицах 280 000 домов; полагая, по малой мере, по 30 жителей на дом, получим 8 400 000 —цифру народонаселения, не считая императорской гвардии, свиты, стражи князей и обывателей хижин, разбросанных в разных закоулках. В Едо по крайней мере 10 000 000 жителей. Одних слепых в Едо считается 36 000. Неверующие русские могут прочесть об этом предмете в книге: «Записки Василия Михайловича Головнина в плену у японцев в 1811, 1812 и 1813 годах».
127
И перед новою столицей
Главой склонилася Москва,
Как перед юною царицей
Порфироносная вдова,—
говорит Пушкин, как все русские поклонники луны склонный к метафорам.
128
Наши маты стелются на полу; у русских перины кладут на деревянные доски. Чем богаче и знатнее русский, тем мягче у него перины и тем больше их кладут одна на другую.
Поморные говорят, что в Москве в богатых купеческих семействах муж с женою спят на десяти и более перинах, восходящих почти до потолка, наравне с висящею под образами лампадою. Здесь нельзя не заметить разнообразия в нравах, очень понятного, впрочем, в такой обширной стране, как Россия. Члены зловредной секты нигилистов (по большей части пролетарии — вроде фякшо-сшто) не только не имеют по нескольку перин, но даже отрицают вовсе перины, простыни, подушки, халаты, а спят как придется, часто даже во фраках.
129
Почтенный Фукидзи-Жен-Ициро, говоря об ассамблее, разумеет вообще петербургские загородные гулянья. Сколько мне известно, в ассамблее он не был, а был в саду графа Кушелева-Безбородко и г-на Излера. Ему, очевидно, хотелось блеснуть своими сведениями об эпохе Петра Великого.
130
Загородные гулянья преимущественно посещаются чухонками, составляющими обширное сословие камелий, над которыми автор, как слышно, ныне производит исследование.
131
«Пришло в голову стряпчему, — говорит г. Тарновский, — протестовать против незаконности акта и его определения (об аресте), но в доказательство несостоятельности протеста меня сейчас же отправили в тюремный замок, а акт представили уже высшему полицейскому управлению, которое, соглашаясь с мнением стряпчего, предписало освободить меня немедленно; но слово немедленно осуществилось едва только через две недели» («История моего ареста», «С.П<етер>б<ургские> ведомости)», 1862 г., № 227).
132
Материалом для предлагаемой трагической сцены автору послужила полемика, происходившая в 1862 году по поводу казенных объявлений между двумя газетами (см. «Наше время», № 231, и «Современную летопись», № 44). Автор от себя ничего не прибавил; скорее его можно упрекнуть в излишней деликатности выражений. Для изложения сцены автор нарочно избрал александрийские стихи, как самые тяжелые и, следовательно, ближе всего подходящие к предмету сцены.
133
В стиле реакции (франц.). — Ред.
134
Как вы поживаете, маркиз? (Англ.) — Ред.
135
Приветствую вас, милорд (франц.) — Ред.
136
Так сказать, вперемежку (франц.). — Ред.
137
Кололацы — известное выражение московского пророка Ивана Яковлевича Корейши, усвоенное после его смерти М. Н. Катковым, выражение, вероятно, заключающее в себе глубокий смысл, к сожалению непонятный поморным сочинителям.
138
Сорт цветочных духов. — Ред.
139
Зри «Конек-горбунок», балет г-на Сан-Леона.
140
Бывший редактор «Петербургского листка».
