Стас Иванов - Вестник Хаоса
Когда пробежать оставалось считаные метры, Рикиши прыгнул, срывая с волос шнурок, распустил их. Перелетев через первородного, лесной грузно приземлился позади Нидзы и, не говоря ни слова, обрушил на своего врага ураган молниеносных, невидимых глазу ударов. Мелькали руки и ноги, пряди оживших волос, подобно сотне копий, кололи тело первородного, однако ничто не могло пробить защиту. Впрочем, Рикиши не отчаивался и продолжал методично метелить своего врага.
— Как ты выжил? Я ведь сжег тебя.
Рикиши не ответил. Он не собирался повторять свою ошибку, отвлекаться на беседы и давать противнику хоть секундную передышку. И упорство лесного возымело эффект.
Одна из прядей, погрузившись за спиной Рикиши в камень, выстрелила из-под лестницы под ногами первородного и наискось проткнула его от поясницы до плеча. В тот же миг полностью сомкнувшийся барьер перерубил тончайшее копье из волос лесного, и те безжизненно обвисли, превратившись из оружия в обычные волосы.
Из лавы вырос Сквот.
— Ни-и-дза! — перетекая со ступеньки на ступень, прошипел дух. — У-убью-ю-ю!!!
Развернувшись, первородный прыгнул с лестницы прямо в лаву. Сложил в полете знак и, словно нырнув в невидимое озеро, исчез.
Моргнув, Рикиши завертел головой, глянул вверх, вниз и даже заглянул под лестницу.
— Нидза, куда ты делся, ублюдок? — озадаченно спросил лесной. — А ну вылезай. Я не хочу идти в Инсерк. — Он обернулся к духу. — Эй ты, чудовище, что это за иллюзия? Ты видишь его?
— Не иллюзия, — вертя подобием головы, пробулькал Сквот. — Он в своем заклинании.
— Гад-гад-гад… Опять его трюки…
Внезапно лава из тела духа хлынула и потекла вниз по ступенькам. На краю колодца раздался взрыв, и из облачка пыли, создав себе привычное тело из камней, возник Сквот. Замахнувшись, он обрушил на пустое место удар кулака. Затем еще один и еще. Но все оказалось напрасным. Заскрежетав каменной челюстью, дух плюхнулся на задницу, прикрыл лицо ладонями и, казалось, захныкал.
— Егор, — разнесся над колодцем усиленный магией голос первородного, — однажды ты спросил, что я буду делать, когда закончу заклинание абсолюта. Так вот, теперь я могу поведать тебе о своих истинных замыслах. Мне даже нужно, чтобы ты знал. Ибо ты придешь.
Рядом с висящим на стене парнем упала веревка. Егор вцепился в нее, и его потащили вверх. На краю колодца руки Йодера, Замбаги и оборотня подхватили и вытащили его на поверхность. Вскарабкавшись по стене, неподалеку вылез Рикиши. В тот же миг на него нацелились сотни арбалетных стрел стражей, стоявших на крышах домов вокруг колодца. Но никто не стрелял. Все смотрели на Йодера, ожидая его команды. Горный покачал головой, и стражи опустили оружие.
— Слушай же, человек, — насмешливо произнес из ничто первородный, — первое, что я собираюсь сделать, — его голос задрожал от едва сдерживаемого гнева, — это избавить этот мир от проклятого наследия древних, разделившего его! Я уничтожу эксполюс, я уничтожу магию! Руками восставших людей я сотру с лица земли это зло, эту дряхлую, погрязшую в традициях страну под названием Брагия! Я уничтожу этот мир, чтобы он смог очнуться после тысячелетий сна и начать развиваться! Если хочешь помешать мне, приходи в Инсерк. Я буду ждать тебя.
На дальнем краю колодца из невидимой черной точки возник проход, сквозь который были видны мраморные колонны просторного, залитого солнечным светом зала. Выскочив из ничто, Нидза прыгнул в проход, и тот начал стремительно сужаться.
— Рикиши! — заорал Замбага. — Помести внутрь прохода любое заклинание! Быстрей!
— А? Чего? — произнес лесной и, сообразив, что от него требуется, беззвучно зашевелил губами. Однако драгоценные секунды уже были потеряны, и дыра в пространстве успела схлопнуться.
Замбага яростно затопал ногой.
— Нидза-Нидза-Нидза… да что же ты творишь, ублюдок? Уничтожить мою страну… Никогда! — Первородный уставился на Егора. — Так, нужно идти в Инсерк.
— Конечно. Далеко это?
Замбага состроил кислую мину.
— Месяц на лошади. Четыре дня по воздуху с помощью маги.
Рикиши скромно поднял руку и произнес:
— Если отправимся прямо сейчас, доставлю тебя, Замбага, к утру. Только для начала переоденься… юный князь. — Он медленно двинулся к Егору. — Человек, ты не пойдешь в Инсерк. Я не позволю Нидзе убить тебя. Сейчас только ты мешаешь ему уничтожить эксполюс. И ты, конечно, извини, но мне придется забрать себе твои руки.
Услышав это, оборотень кинулся между лесным и Егором. Шерсть на загривке вздыбилась, сверкнули клыки.
Замерев, Рикиши повел бровью.
— Да ладно? Ты зачищаешь его? — Зверь рыкнул, и лесной с досадой предложил: — Хорошо-хорошо, успокойся. Мне хватит и одной руки.
Зверь не двинулся с места. Йодер поднял указательный палец, и на лесного вновь нацелились стрелы стражей. Зашевелился и Сквот.
— Я сам сражусь с Нидзой, — заявил Егор. — И мне потребуются все мои руки.
— Ты? — презрительно фыркнул Рикиши. — Ты всего лишь человек. Ты лишь чудом только что не искупался в лаве.
— Я смогу справиться с Нидзой. Он ждет меня, а тебя он вряд ли подпустит к себе.
— Егор говорит дело!!! — проорал, спрыгнув с крыши позади лесного, целый и невредимый Фугадзи, который еще утром находился при смерти. — Ежели вы возьмете себе его руку, вы, князь, навсегда лишитесь своей магии! Сначала послушайте, что он задумал!
— Он всего лишь человек с дурацкой и бесполезной способностью разрушать магию, — запротестовал Рикиши. — Какой от него может быть толк в бою против Нидзы?
— Ась?! Что вы сказали, князь?!
Рикиши поморщился.
— Чего ты орешь? И где ты пропадал?
— Простите, князь, в туннеле на меня напала и оглушила странная летучая мышь! — Фугадзи уставился на Егора и проорал: — Я привел твоего бриасца! Точнее, он сам увязался за нами! Успокой его, пока он здесь всех не перекусал! И объясни господину Рикиши, как ты собираешься одолеть беловолосого, или он на самом деле отрежет тебе руку!
Вздохнув, Егор принялся озвучивать едва зародившиеся у него в голове смутные идеи.
— У Нидзы есть всего одна слабость. Он слишком самоуверен и любит порисоваться, показать свое превосходство. Я сыграю на этом, чтобы избежать его ловушки.
— Какой еще ловушки? — насторожился Рикиши.
— Которую он обязательно приготовит для меня. А потом я лишу его зрения, чтобы приблизиться к нему. Если я подберусь к нему хотя бы на пять метров, он потеряет свою магию. Гарантирую. — Егор смущенно пожал плечами и почесал затылок. — В общем, я пока еще думаю, как именно сражаться с ним. Но его точно будет ждать несколько сюрпризов. Я как следует подготовлюсь и продумаю стратегию и точно не позволю ему вести бой. Думаю, мои шансы на победу один из двух. Правда, мне потребуется помощь. — Он обернулся к Йодеру. — Ваши маги ведь разбираются в химии? Мне потребуется дымный и немного обычного пороха.
— Будет тебе порох, — твердо заявил Йодер. — Дымный и обычный. Только сначала объясни, что это такое. И что такое химия?
Егор сокрушенно покачал головой.
— Ладно, поступим так. Я буду вам объяснять, что именно мне потребуется, а вы постарайтесь придумать, как это сделать.
— Без проблем, — кивнул Замбага. — Сделаем всё, что ты попросишь. Может, здесь и сейчас собрались не самые искусные, — он кинул на Рикиши быстрый взгляд, — и умные маги Сайтана, но вместе нам по силам абсолютно всё…
Глава 44
Сидя на белоснежном мраморном троне в главном зале княжеского двора Инсерка, Нидза, закрыв глаза, пальцами массировал виски.
С момента бегства из Анивы прошли сутки, он почти оправился от нанесенной Рикиши раны, однако пока не спешил избавляться от бинтов, от живота до подбородка окутывающих его тело. Помимо бинтов, на князе первородных были лишь его короткие штаны, оставляющие голени открытыми. Босые ноги стояли на гранитном пьедестале трона, приятно холодившем ступни с навечно въевшейся в них дорожной грязью. Вязь татуировки на обнаженных руках, плечах и голенях одним непрерывным узором извивалась по телу первородного, на некогда пустующих местах на смуглой от загара коже появились недостающие формулы — заклинание было закончено.
В простором зале с двумя рядами мраморных резных колон, подпирающих высокий потолок, было необычайно людно. Из дюжины высоких незастеленных окон, расположенных под самым потолком, лился тусклый, мягкий свет клонящегося к закату солнца, прекрасно освещавший одну половину зала. Вторая половина, постепенно затеняясь, была погружена в полумрак.
Перед троном на полу на мягких пуфиках в несколько рядов на коленях сидело с полсотни первородных. Молодые и почтенного возраста, худые и заплывшие жиром, темноволосые и почти лысые, мертвенно-бледные и бронзовые от загара, в расшитых золотом шикарных камзолах или простых, удобных накидках со скрывающимися под ними кольчугами горных, всех их объединяло одно — выражение их лиц. Правители полусотни городов Брагии все как один носили на себе маски величия, высокомерия и презрения к обычному, не наделенному ни властью, ни положением, ни знатным титулам люду. Даже на сидевшего перед ними князя с его простецкими штанами и бинтами они взирали как на досадное недоразумение, которое можно потерпеть лишь потому, что под его правлением сами они значительно увеличили свои богатства и получили практически безграничную власть как над людьми, так и над простыми первородными.
