Луи Бриньон - Московский наследник
— Да! — последовал короткий ответ.
— Расскажите суду… — прокурор сделал паузу и продолжал, ставя ударение на каждом слове, — расскажите присяжным о том, каковы результаты обследования?
Прокурор чуть отошёл в сторону, чтобы присяжные ясно видели доктора.
— Было проведено полное обследование гражданина Данилова. Никаких видимых отклонений не обнаружено. Это совершенно нормальный, здравомыслящий человек. Дополнительные тесты подтвердили полную психологическую устойчивость Данилова.
Закончив говорить, доктор посмотрела на прокурора.
— Можно ли утверждать, что гражданин Данилов знает, что делает? — разделяя каждое слово, спросил прокурор.
— С абсолютной уверенностью, — последовал ответ.
— Нет вопросов, ваша честь, — прокурор бросил многозначительный взгляд на присяжных и только после этого, довольный собой, сел на место.
— Защита?
Александр встал и неторопливо подошёл к скамье свидетеля. Он некоторое время молчал, потом неожиданно спросил:
— Нормальный и здравомыслящий? Психологически устойчивый? Кажется, вы такие выражения использовали в своей речи?
— Да, — ответила доктор Брегман.
Александр повернулся к судье.
— Нет вопросов, ваша честь!
— Это всё? — судья Яхонтова по-настоящему недоумевала.
— Нет, ваша честь. Я бы хотел вызвать… повторно вызвать следователя, который вёл следствие по делу моего подзащитного!
— Я не понимаю смысл ваших непонятных комбинаций, но тем не менее удовлетворю вашу просьбу. Однако на будущее попрошу не слишком увлекаться.
— Благодарю, ваша честь! — Александр проводил взглядом капитана Лопухина, которому пришлось вернуться на место свидетеля.
Александр вернулся к столу, взял какие-то бумаги и подошёл с ними к Лопухину.
— Вы вели следствие по делу моего подзащитного?
— Я уже отвечал.
— Прошу ещё раз ответить, — Александр говорил отрывисто и резко.
— Да!
— Да? Следовательно, это вы составили? — Александр протянул ему бумаги, уголовное дело гражданина Данилова, — пояснил он для судьи и присяжных.
Лопухин бегло просмотрел бумаги.
— Да, я, — Лопухин вернул документы Александру.
— Вы, — Александр поднял вверх документы и потряс ими, — дело составлено с многочисленными нарушениями. 27 нарушений в протоколе уголовного дела. Составлен абсолютно безграмотно и неправильно. Я отметил все нарушения. Прошу приобщить документы к делу, — Александр положил документы на стол судье и вернулся к свидетелю, чтобы продолжить допрос.
— Вам известно, что любой адвокат, увидев вашу неумелую стряпню, сразу потребовал бы освобождения обвиняемого из-под стражи?
— Протестую, — подал голос прокурор, — защита занимается домыслами и предположениями.
— Ваша честь, — Александр повернулся лицом к судье, — были грубо нарушены права моего подзащитного.
— Продолжайте, — судья кивнула Александру, — протест отклонён.
Александр повернулся к свидетелю и снова начал задавать вопросы жёстким тоном.
— Знаете, почему прошла ваша филькина грамота? Обвиняемый был лишён права на защиту. Вы предоставили ему право на адвоката? Вы поставили в известность обвиняемого о том, что он имеет право не отвечать на вопросы без его присутствия?
— Нет! — выдавил из себя Лопухин.
— Конечно, нет, — продолжал Александр, — в противном случае этот вопрос вообще не стоял бы. Однако сейчас речь не идёт о формальностях. С учётом ошибок вы могли составить новый документ и соответственно предъявить новое обвинение. Поэтому ваша ошибка не имеет в данный момент существенного значения.
Не только Лопухин, но и все находящиеся в зале с удивлением слушали Александра, не понимая, с чего тому вздумалось защищать следователя.
— Меня интересует другой вопрос в этом деле, — Александр сосредоточенно сдвинул брови к переносице и глядя на Лопухина продолжал: — Почему, по какой причине, следствие было закончено столь скоропалительно?
— Всё было ясно. Имелось орудие преступления, свидетельские показания, — Лопухин пожал плечами, — у нас были ответы на все вопросы. Смысла в затяжке не было никакого.
— У вас были ответы на все вопросы? — повторил за Лопухиным Александр, — вы полагаете, следствие ответило на все вопросы?
— Да, — последовал уверенный ответ.
— Да? — снова повторил Александр, — ну тогда, свидетель, я задам вам самый главный вопрос любого следствия.. — Александр подошёл вплотную к Лопухину и в упор спросил: — Мотив убийства? Почему Данилов убил Зятчина?
Лопухин растерялся, услышав этот вопрос. Он начал озираться по сторонам и, по всей видимости, подыскивать подходящий ответ.
— Свидетель, отвечайте на вопрос, — строго потребовала судья.
— Может, он его ненавидел. Поэтому и убил, — наконец выговорил Лопухин. Было заметно, что он не знает точного ответа на этот вопрос.
— Может? — в который раз переспросил Александр, делая ударение на этом слове, — может, он его ненавидел? А может, и нет? Может, всё, что угодно стоять за этим словом.
— Протестую, — подал с места голос прокурор, — дело абсолютно ясное. В данном конкретном случае мотив не столь важен.
— Защита, — судья посмотрела на Александра, — что вы хотите выяснить?
— Я уже заканчиваю, ваша честь!
— Я позволю вам задать ещё несколько вопросов. Если вы не покажете цель этих вопросов, мне придётся запретить допрос свидетеля.
— Я заканчиваю, ваша честь, — повторил Александр.
— Хорошо. Протест отклонён!
Прокурор развёл руками, словно не соглашаясь с позицией судьи. Александр продолжил разговор со свидетелем.
— У вас не было мотива убийства, но, тем не менее, вы закончили следствие и передали дело в суд. Очень странно. Особенно, если брать в расчёт слова доктора Брегмана. Вы слышали слова доктора Брегмана?
Лопухин кивнул.
— На всякий случай повторю слова доктора, сказанные о моём подзащитном. Не для вас, для присяжных. — Александр подошёл к скамье присяжных и, разделяя каждое слово, произнёс: — Нормальный и здравомыслящий человек. Психологически устойчивый… господин Лопухин, ответьте, что вы думаете о человеке с такими качествами, который в присутствии целой толпы людей совершает убийство? Вам не кажется, что этому человеку нужна была причина для такого поступка? Очень серьёзная причина?
Присяжные заволновались, услышав этот вопрос. Александр увидел на их лицах сомнение и понял, что удар достиг цели. Он отошёл от присяжных и вновь подошёл к свидетелю. Он некоторое время смотрел на Лопухина, затем негромко закончил:
— Вы, господин Лопухин, не удосужились выяснить мотив убийства, который мог в корне изменить представление о совершённом убийстве. И я знаю, почему вы так поступили. Я знаю, почему вы наделали столько ошибок в уголовном деле. Вы получили приказ от своего прямого начальника…
— Протестую, ваша честь, — прокурор поднялся с места.
— Протест принят, — судья повернулась к свидетелю и коротко сказала, — вы можете не отвечать на последний вопрос.
Александр посмотрел на Лопухина и коротко произнёс:
— Я закончил, ваша честь!
Александр направился на своё место.
— Да!
Александр остановился и медленно повернулся к Лопухину. Тот открыто смотрел ему в лицо.
— Да, закончить следствие мне приказал начальник милиции подполковник Абалымов. Я неоднократно возражал, говорил, что у меня остаётся масса вопросов. Я не знаю мотива преступления. Я говорил, что не готов предоставить дело в суд, но он категорично приказал мне закончить следствие. По его же указанию был составлен протокол следствия.
Зал заволновался. Послышались отрывистые выкрики. Судья застучала молотком, призывая к тишине. Не дожидаясь, когда она наступит, Александр громким голосом обратился к судье.
— Ваша честь, ввиду появления в деле новых обстоятельств, я прошу вызвать в суд господина Абалымова и господина Зятчина, отца убитого.
— Абалымов — удовлетворено. А по поводу Зятчина… не вижу причины, господин адвокат, — резонно заметила судья.
— Ваша честь, в данном деле существует прямая связь между господином Абалымовым и господином Зятчиным. Они действовали заодно, пытаясь уничтожить моего подзащитного. Именно эти действия стали причиной убийства.
— Слишком смелое заявление, господин адвокат, — заметила судья.
— Я готов доказать свои слова в ходе процесса! — Александр говорил уверенно, и судья это видела.
— Вы рискуете, делая такие заявления, — после недолгого раздумья ответила судья и чуть помолчав, добавила: — Хорошо. Ваша просьба удовлетворена. Заседание состоится через три дня. В девять утра.
Зал стоя проводил уход судьи. Александра сразу окружили журналисты. Камеры взяли его в объектив и показывали крупным планом. Вопросы посыпались на Александра со всех сторон. Уклончиво ответив на несколько вопросов, Александр выскользнул из зала, оставив им на растерзание своих помощников.
