Михаил Задорнов - Этот безумный, безумный, безумный мир...
Мама пробует мячом сбить кофточку. По ее движениям видно, что последний раз она занималась спортом в начальной школе на уроке физкультуры.
МАЛЬЧИК (хнычет): Моя кофточка... Папа привез из Венгрии.
БАБУШКА (кричит): Я сейчас разбужу папу. (Уходит с балкона)
МАЛЬЧИК (хнычет): Я в ней в детский сад хожу. Я не смогу теперь ходить в детский сад.
Мама не может попасть мячом по кофточке, да и мяч слишком легкий. Неожиданно рядом с ней появляется мальчик, чуть старше ее сына. Он в костюме индейца. На голове перья. За спиной лук. В руке что-то типа самодельного копья. Индеец издает клич и бросает свое копье в гущу ветвей. Копье не долетает до кофточки.
МАРИНА: Мальчик, дай мне копье. Я попробую.
Берет у него копье. Мальчик издает клич. Марина бросает копье. Копье застревает в ветвях и беспомощно повисает.
ИНДЕЕЦ (хнычет, стоя под деревом): Ой, мое копье... Меня ж батя пришибет. Это он выстругал.
МАРИНА: Не плачь, мальчик. Сейчас копье к тебе вернется.
Трясет дерево. Копье падает прямо на голову индейца.
ИНДЕЕЦ (хватается за голову и начинает реветь, что есть силы): Убили! Бледнолицые... Мама! Мама!
За решеткой балкона первого этажа появляется мама индейца. Утреннее отсутствие прически.
МАМА ИНДЕЙЦА: Что такое? Что случилось? Кто?
МАРИНА (осматривая голову индейца): Ну не надо. Не надо так плакать, мальчик. Ничего страшного. Небольшая шишка. До свадьбы заживет.
ИНДЕЕЦ (вырывается из ее рук): Не... Не заживет. Мама, мама!
МАМА ИНДЕЙЦА (кричит в дверь своей квартиры с балкона): Федор! Проснись! Нашего сына какая-то халда бьет.
ГОЛОС (из недр дома): Они когда-нибудь угомонятся, козлы?!
На балконе десятого этажа, прыгая на одной ноге, натягивая пижамные брюки на вторую и одновременно поправляя спрыгивающие с интеллигентного носа очки, появляется взволнованный муж Марины.
МУЖ МАРИНЫ: Что случилось?
Пока бабушка сбивчиво пытается ему объяснить, как кофточка попала на дерево, во двор выбегают мать и отец индейца. Отец в спортивных штанах, в старой советской футболке. Живот, выпученные глаза – все выражает обычную агрессию обычного бывшего советского обывателя.
МАТЬ ИНДЕЙЦА (Марине): Как вам не стыдно! А на вид приличная женщина...
Индеец плачет навзрыд, одним глазом подглядывая за происходящим.
МАРИНА (оправдываясь): Я не хотела. Это случайность. Дерево потрясла. Копье упало.
ОТЕЦ ИНДЕЙЦА (осматривая голову сына): Вы потрясли, а нам сына лечить. А если у него сотрясение мозга?
ИНДЕЕЦ: Ой, точно у меня сотрясение мозга.
ОТЕЦ: Где?
ИНДЕЕЦ: Вот тут. Нет, вот тут... И еще тут.
ОТЕЦ: Какая огромная шишка! Вы только посмотрите! (Как психиатр щелкает пальцами справа и слева от индейца): Посмотри направо, посмотри налево, сынок. Ты, почему не смотришь? Да, не нравится мне это. Не реагирует. А лечение нынче, сами знаете, сколько стоит. Так что с вас 25 долларов.
МАТЬ ИНДЕЙЦА: Ты что, Федор? Какие 25 долларов? А если сотрясение? На одни лекарства уйдет 30.
ОТЕЦ: Мать права. С вас еще 30 долларов на лекарства. И того – 55, и мы не вызываем милицию.
Подходит дворник с метлой и кошкой на плече. Наблюдают.
МАРИНА: Хорошо, хорошо. Только успокойтесь. (кричит наверх мужу): Гена, принеси 55 долларов.
ОТЕЦ ИНДЕЙЦА (своей жене): Что-то они быстро согласились. Может, мы мало потребовали?
МАТЬ ИНДЕЙЦА (Марине): Смотрите, у него еще царапина на руке.
ИНДЕЕЦ (удивленно): Где? (разглядывает руку).
МАТЬ ИНДЕЙЦА: Спрячь руку! Сейчас же! (Марине) Придется 60 долларов с вас взять.
МАРИНА (кричит наверх): Мама! Пусть Гена возьмет 60 долларов.
ИНДЕЕЦ: Мама, мама! А вон у меня еще царапина! И еще. Смотри: у меня еще царапин долларов на 15.
ДВОРНИК (Марине): Вы с ума сошли. Кого вы слушаете? Да вы знаете, кто это такие? Вот этого (показывает на отца индейца) за жлобство даже из ментов выгнали. Если с ними так вести себя, они через пять минут с вас тысячу долларов потребуют.
МАРИНА: Вы что? Какая тысяча долларов? У нас нет таких денег.
ОТЕЦ ИНДЕЙЦА (дворнику): За мента года два назад дал бы по голове, и уши отвалились!
ДВОРНИК: Ты особенно не хорохорься. Я не вшивый интеллигент. С такими, как ты, быстро расправляюсь. Воду горячую как дам на лето в оба крана,– на коленях приползешь!
На балконах домов появляются люди. Майки, пижамы, спортивные костюмы, сигареты, растрепанные волосы, татуировки...
ПЕРВЫЙ: Из-за чего шум?
ВТОРОЙ: Похоже, кто-то кому-то задолжал тысячу долларов.
Во двор выбегает переодевшийся муж Марины.
МАРИНА: Ты взял деньги?
ГЕННАДИЙ: Какие деньги? Я сам врач. Давайте осмотрю ребенка.
ОТЕЦ ИНДЕЙЦА (заслоняет своего сына грудью): Не трожь ребенка, фельдшер!
ГЕННАДИЙ: Я не фельдшер. Я педиатр.
ОТЕЦ ИНДЕЙЦА: Кто-о-о?
ГЕННАДИЙ: Педиатр!
ОТЕЦ ИНДЕЙЦА: Тем более, не трожь. Еще я доверю своего ребенка «голубому».
ГЕННАДИЙ: Я – «голубой»? Простите, господин, но я не знаю вашего имени – отчества.
ДВОРНИК (не выдерживает): Какой он господин? Он – бывший мент. Тьфу!
На балкон второго этажа выходит заспанный гигант. Трусы, во всю грудь татуировка: картина Брюллова: «Последний день Помпеи». В руках – баночка пива.
ГИГАНТ (потягиваясь): Ну, кто там базланит с утра? А, это же в натуре наши «козлы» снизу... Мышка моя, ты только погляди!
К нему на балкон выходит его жена Мышка. Она почти такая же огромная, как и он. Тоже с бутылкой пива, и тоже с татуировкой на плече: Венеры Милосской.
ГИГАНТ: Мышонок! Этот наш мент снизу мне надоел. Очень он все-таки шумный. Дай-ка мне мой новый спортивный костюм. Пойду его обновлю.
Во дворе спор все громче.
МАРИНА: Геннадий, дай им деньги и пойдем. Нехорошо, люди уже смотрят.
ГЕННАДИЙ (нервно): Пусть смотрят. (Заводит сам себя. Так обычно делают, как правило, люди слабые и робкие. Им, чтобы постоять за себя и дать отпор, необходимо обязательно себя взбудоражить): В конце концов, я не настолько интеллигент, чтобы всегда уступать! На работе – уступать! В метро уступать! У ребенка даже нет шишки!
ИНДЕЕЦ (причитает): Больно, ой, как больно!
В это время к индейцу сзади подкрадывается сынишка Геннадия и Марины с бывшей снежной лопатой и бьет его по голове. Отсыревшая лопата тут же разлетается. Удара не получается. Но индеец от испуга падает на землю. Мальчишка убегает. Отец индейца с криком бежит за ним. Геннадий подбирает черенок лопаты и бежит с криком за отцом индейца. Отец индейца хватает мальчишку. Геннадий бьет отца индейца черенком по спине. Отец индейца разворачивается и наступает на Геннадия. Геннадий выставляет вперед черенок, как копье.
ОТЕЦ ИНДЕЙЦА: Ты меня первый ударил. С тебя теперь минимум 200 долларов или я тебя засужу.
Между Геннадием и отцом индейца неожиданно вырастает Гигант в новеньком спортивном костюме.
ГИГАНТ (отцу индейца): Иди, иди сюда, мент поганый... Сейчас я тебя лечить буду. А то, видите, он у себя решетки от воров на балконе сделал. Воры по этим решеткам к нам на второй этаж забрались и нас ограбили. (Наступает на отца индейца) Знаешь, что я сейчас с тобой сделаю? Сейчас я тебя натяну по самые помидоры...
Отец индейца судорожно роется в карманах штанов. Достает старый милицейский свисток. Свистит.
МАТЬ ИНДЕЙЦА: На помощь, люди добрые! Он же его убьет! (бежит к телефону-автомату у подъезда): Алло, милиция? Убивают! Срочно приезжайте! Улица Радостная, дом 14. Что? Что значит, сколько заплатите? Убивают же! Что-что? Это будет стоить еще дороже! Сколько-сколько? 100 тысяч на человека? За убитого? Негодяи! Жлобы! 100 тысяч требуют... Менты поганые!
Дворник пытается разнять дерущихся. Останавливаются прохожие. Кто-то помогает разнимать, кто-то просто наблюдает.
В ТОЛПЕ ЗЕВАК: Из-за чего кутерьма?
... Кто-то с кого-то требует 100 тысяч.
... Чего?
... Долларов, естественно...
... Зажрался народ...
... Негодяй Ельцин – такую страну распустил...
...Не смейте трогать Ельцина! Он – святой!
...Если Ельцин – святой, то вон тот, с татуировкой – архангел Гавриил.
... Тише! Не мешайте смотреть!
... В самом деле, заткнитесь! Не слышно, что там происходит.
Среди зевак – бабулька с внуком. Внук – с «Барби».
БАБУЛЬКА (внучку): Ой, накопилось в людях... Ой, накопилось! Не к добру это.
Внучок не слушает бабушку. Разглядывает, что у «Барби» под юбкой.
Отец индейца вырывается из рук Гиганта. Гигант никак не может его ухватить. Геннадий черенком от лопаты пытается ударить отца индейца сзади.
МАРИНА: Геннадий! Как тебе не стыдно? Ты же интеллигентный человек! У тебя язва. Ты вчера на ночь читал сыну «Слово о полку Игореве». Позавчера вы вместе смотрели фильм «Андрей Рублев». Пойдем домой! Мама уже приготовила овсяную кашу на воде.
ГЕННАДИЙ: Все! Хватит! Надоело быть интеллигентом. Тоже хочу жить по-человечески. Никакой больше овсяной каши на воде! (лупит отца индейца) Вот тебе! Вот тебе! Сейчас мы оба натянем тебя по самые помидоры!
МАТЬ ИНДЕЙЦА (подбегает к какому-то окну, стучит в окно): Василий! Василий! На помощь! Федора бьют. Если до смерти забьют, он тебе долг не вернет.
