Григорий Горин - Комическая фантазия (Сбоник пьес)
Эстэр. Я сошью вам новые, сестра… Голубые в горошек… Они создают радостное настроение…
Ванесса. Меня не интересует ваш мещанский вкус, мисс Джонсон. Пройдите в сад, или я крикну слуг, и они вас выпроводят силой!..
Свифт нахмурился, резко встал из-за стола. Ванесса в испуге кинулась к нему.
Что с вами, декан? Ну, извините меня… Я и не думала обижать эту женщину. Вы же знаете, мы с симпатией относимся друг к другу. Мисс Джонсон, подтвердите!.. Вы же видите, декан — бледен. Ему вредно волноваться!
Эстэр печально отходит. Свифт делает попытку подойти к окну, Ванесса поспешно задергивает шторы.
Нет, сэр, пусть она уйдет… Это не Стелла. Я же вам объясняла, это просто одна из ваших безумных посетительниц. А Стелла умерла… Давно. Много лет назад. Вы же знаете… Эта женщина и не похожа на Стеллу. А если чуть и похожа, так что ж из этого? Я вообще всегда не понимала, как вам могла нравиться женщина с такой внешностью? У вас же тонкий вкус… (Заметив гневный взгляд декана.) О, простите, сэр! Я бестактна! Я сама не понимаю, что говорю…
Свифт молча пошел к выходу. Ванесса за ним.
Простите меня, сэр… Вы не допили чай… Ах, что я наделала…
Ванесса и Свифт уходят. Доктор выбирается из укрытия, недоуменно оглядывается. Смотрит по сторонам, разглядывает кабинет, картины. Делает несколько шагов и вдруг спотыкается. Внимательно смотрит под ноги… Затем садится в кресло за чайный столик.
Свет начинает гаснуть… Край стола, за которым сидел Свифт, стал стремительно расти и увеличиваться. Казалось, по скатерти на стол быстро вскарабкивается крохотный человечек…
2. ЛИЛИПУТЫКрай стола. Огромная чашка с дымящимся чаем. Здесь же, рядом, на столе, — тарелка с недоеденным кремовым тортом. Десертная вилочка. На соседнем блюдечке пара кусков пиленого сахара. Горит огромная свеча…
По скатерти на стол вскарабкался Первый лилипут (то есть это вполне нормальный человек, но резко ощущается несоответствие с размерами чашки). Оглядывается. Потом подходит к чашке, примеряясь к ней. Чашка в два раза выше его роста. Тогда он подходит к кускам сахара, тяжело пыхтя, пытается приподнять один из кусков. Это у него не получается.
В это время на стол тихо взбирается Второй лилипут, секунду наблюдает за Первым.
Второй. Сладенького захотелось?
Первый (испуганно). Кто здесь? Это ты, Рельб?
Второй. А ты как считаешь?
Первый. Я спрашиваю, это ты, Рельб?
Второй. Странный вопрос, Флим. (Усмехается.) Звучит как анекдот: в доме всего два лилипута, они встречаются, и один другого спрашивает: «Это ты?»
Первый. Здесь темно. Я испугался, подумал — мышь.
Второй. Я похож на мышь?
Первый. Я не сказал, что ты похож на мышь. Я просто подумал, что это могла быть мышь.
Второй. Зачем ты залез сюда, Флим?
Первый. Я хотел пить.
Второй. Очень интересно. А что у тебя за поясом?
Первый. Фляга.
Второй. Зачем?
Первый. Почему ты меня допрашиваешь?
Второй. Потому что ты заврался и не хочешь сказать правду! А поскольку правду кто-то должен сказать, скажу ее я: ты, Флим, и не собирался пить чай. Ты хотел отнести его Бетти.
Первый. Ну и что?
Второй. Хорошенькое дело — «ну и что?»! Посторонний мужчина обслуживает мою жену, а когда я его ловлю с поличным, он говорит мне «ну и что?».
Первый. Она больна.
Второй (не может успокоиться). Главное дело — «ну и что?».
Первый. Ей нужен чай с лимоном…
Второй (зло). Послушай, Флим, я не люблю, когда про мою жену говорят «она». Моя жена больна, у моей жены жар, моей жене нужен чай с лимоном!.. И мое дело об этом позаботиться.
Первый. Но тебя не было.
Второй. Тем более. Посторонний мужчина не должен заходить в комнату к женщине, когда мужа нет дома. Она звала тебя?
Первый. Да.
Второй. Как?
Первый. Она стонала.
Второй. Это разные вещи, Флим! Зовут кого-то, конкретно. А стонут вообще, в пространство. (Забирает у Первого флягу.) И прошу ВАС не заходить в нашу комнату, когда конкретно вас не зовут… (Направляется к чашке, только тут понимает, что ему не достать до края. Беспомощно оглядывается.)
Первый. Высоко!
Второй. Ненавижу этот саксонский фарфор. То ли дело японские сервизы прекрасные, изящные чашечки «по грудь», а эти какие-то громадные безвкусные уроды…
Первый. Я хотел подложить под ноги кусок сахара.
Второй. Ну и что ж?
Первый. Он тяжелый. Одному не поднять.
Второй (усмехнувшись). А мы попытаемся… (Подходит к куску сахара, с трудом отрывает его от тарелки, делает несколько нетвердых шагов по столу, неожиданно кричит.) Помоги! Флим! Помоги!
Первый бросается ко Второму на помощь, вдвоем они укладывают кусок сахара у основания чашки. Молча идут за вторым куском.
Этот кусок поменьше… Думаю, я сам справлюсь…
Первый (миролюбиво). Ладно… Чего уж…
С трудом поднимают второй кусок, несут к чашке, кладут на первый.
Второй (садится на сахар). Фу!.. Устал… Отдохнем… Чертовы англичане! Почему надо выпускать такие сахарные глыбы? Сколько нормальных людей можно было б накормить одним таким куском рафинада. Сколько можно было б сделать вкусных конфет. Леденцов для девушек…
Первый. Куда им…
Второй. Вот будут портить сахар, выпекать всякие приторные торты, заливать их лужами крема… А простые вкусные дешевые леденцы…
Первый. Куда им…
Второй. Нет. Я ж ничего не говорю. Страна действительно развитая…
Первый. Это конечно.
Второй. Дороги здесь ровные… Дома красивые. Экипажи…
Первый. Это конечно.
Второй. И в смысле науки они далеко ушли вперед…
Первый. Ньютон, например.
Второй. Я же не спорю… При чем тут Ньютон?
Первый. Я имею в виду закон всемирного тяготения.
Второй. При чем здесь всемирное тяготение?
Первый. Ну, в том смысле, что мы его там и не знали, а они тут уже им вовсю пользуются.
Второй (подумав). Я же не спорю: страна развитая… Но многое им не дано.
Первый. Это конечно.
Второй. Леденцы, например…
Первый. Куда им…
Второй. Или вот это еще… Помнишь? Как это у нас называлось? Ну, это… как его?.. Во всех городах еще продавалось… Вот черт, забыл! Уже забыл… (Задумался.)
Первый. Рельб, можно я тебе задам один вопрос?
Второй. Ну?
Первый. Ты никогда не думал о том, чтобы вернуться?
Второй. Нет!
Первый. Может быть, король тебя уже простил?
Второй. Я сказал — «нет»! И что значит «простил»? Это я его не простил, поэтому не возвращаюсь. И что мне там делать? Снова видеть эти лицемерные рожи при дворе, склоняться до земли перед каждым ничтожеством?.. Нет! И нет!.. С прошлым покончено!.. Я теперь живу здесь, я — англичанин, и мне здесь нравится!.. Слышишь?
Первый (мрачно). Да. Конечно. Не кричи!
Второй. Я теперь англичанин, и мне здесь очень нравится!
Первый. Ну и хорошо.
Второй. Главное — «он меня простил»… Ха-ха!
Первый (мрачно). Ну извини…
Второй. А почему ты не возвращаешься?
Первый. Мало ли… Мне здесь тоже нравится.
Второй. Не ври.
Первый (твердо). Мне здесь нравится!
Второй. Опять врешь! (Начиная злиться.) Что? Что тебе здесь может нравиться?! Спать на краешке дивана? Воровать чай из хозяйской чашки?
Первый. Замолчи!
Второй. Бродить среди огромных домов. Каждую минуту бояться, что на тебя вдруг наступят копытом, лапой, сапогом?
Первый. Замолчи, прошу тебя.
Второй. Знаешь, как нас здесь похоронят?
Первый. Замолчи!
Второй. В спичечном коробке! Всех троих — в одном спичечном коробке!
Первый (орет). Замолчи!!!
Первый бросается на Второго. Секундная борьба.
Второй. Отпусти! Отпусти, тебе говорят! (Вырывается из рук Первого.) И оставьте нас в покое! И не смейте приходить в нашу комнату, если ВАС конкретно не зовут!!!
Влезает на сахар, пробует дотянуться до края чашки, это ему не удается.
Больше подложить нечего?
Первый. Только кусок торта…
Второй. Ну его к черту! Он липкий… (Спрыгивает на стол.) Пошли отсюда. Попытаемся нагреть воду там, внизу… (Со злобой взглянув на чашку.) У! Понастроили, мерзавцы! (Грозит чашке кулаком.)
Первый. Стой! Я придумал! Я придумал, как можно зачерпнуть чай.
Второй. Ну?
Первый. Нужно, чтоб один встал на другого…
Второй. Еще чего?
Первый (обрадованно). Конечно. Это же так просто: один встанет сюда, другой взберется ему на плечи — и все получится.
Второй. Чепуха! И потом, я не позволю, чтобы кто-то ходил по мне ногами…
Первый. Я готов встать внизу.
Второй. Хочешь сразить меня благородством?..
