Стас Иванов - Вестник Хаоса
Четверо, видимо, состояли в Совете знати — они были довольно пожилыми, в шикарных камзолах, с перстнями и кольцами на пальцах. На их лысеющих, седых головах покоилось по изящной, в виде тонкого венка, диадеме с рубином в центре каждой, на шеях висели золотые цепи.
Пятый, молодой парень во главе стола, по всей видимости и был тем самым инфернальным князем Рикиши. Он то ли сидел, то ли почти лежал в глубоком, мягком кресле, навалившись боком на один подлокотник и перевесив ногу через другой, и лениво подкидывал и ловил черную игральную кость, грани и точки цифр которой имели белый цвет. Он был одет в светлую просторную рубаху без пуговиц и кожаные штаны. На узкие плечи князя волнами ниспадали длинные, густые волосы, в них едва можно было разглядеть тоненькое кольцо диадемы. На узком, капризном и довольно симпатичном лице Рикиши застыло выражение скуки, тонкие губы слегка кривились в ухмылке. Ярко-желтые глаза были полу-закрыты, под ними — огромные синяки. То ли от какой-то болезни, то ли просто от недосыпа.
И с какой это стати, удивился Егор, этот худой, болезненно-выглядящий парень заработал себе репутацию настоящего чудовища? Он не впечатлял. Вообще ничем. Даже Замбага, казалось, мог зашибить его одним ударом кулака.
— Итак, — продолжил длинноносый старик, сидящий по правую руку от князя, — по моим данным, первородные застряли в четырех днях пути отсюда около города Нозия.
Прикрыв рот узкой, костлявой ладонью, Рикиши широко зевнул и лениво спросил:
— Сколько продержится Нозия?
— С неделю, — уверенно ответил старик. — Потом у них закончатся припасы.
— Как у нас идут дела с трупами? — поинтересовался Рикиши, подкинув кость почти до самого потолка и не глядя поймав ее.
— Мы вывезли из уничтоженной Зарии две тысячи тел лесных и людей. Остальные непригодны для ритуала — слишком искалечены. Также мы достали около тысячи тел первородных, — сообщил старик. — Завтра к нам прибудут отряды, посланные в Брагию. Они разорили несколько поселений и ведут с собой примерно три тысячи первородных и людей. Все — сильные мужчины, как вы и приказывали, князь.
Услышав про пленников из своей страны, Замбага невольно вздрогнул и напрягся. И это не ускользнуло от внимания князя. Но уже через секунду он позабыл про первородного.
Загибая пальцы, шевеля губами, Рикиши посчитал:
— Итак, семь тысяч.
— Шесть, — поправил князя лысый старик, сидевший напротив длинноносого.
Поморщившись, снова посчитав на пальцах, князь подытожил:
— Значит, нам осталось собрать пять тысяч.
— Четыре, — снова встрял лысый. — Нам не хватает четыре тысячи тел. Шесть плюс четыре — получается десять. Вы хотели собрать десять тысяч трупов.
Встрепенувшись, князь раздраженно спросил у лысого:
— Шибко грамотный, да? Хватит меня поправлять! — Снова расплывшись в кресле, он спокойно сказал: — Четыре так четыре. Придется использовать каторжников и преступников из наших. Сначала людей. Если людей не хватит, будем работать с лесными.
— Но князь! — вытянулся в кресле длинноносый. — Мы не можем просто так убить четыре тысячи наших граждан. Даже преступников и даже людей! И нам в любом случае не хватит людей, здесь не Брагия! Что скажет народ, когда узнает, что мы собираемся умертвить почти четыре тысячи лесных?!
— Какая мне разница? — лениво ответил князь. — Подымите побольше своими вонючими палочками, и народ успокоится. Это ваша задача — контролировать поведение населения.
— Мы могли бы вообще избежать жертв среди лесных и наших человеческих друзей, князь, — вкрадчиво зашептал лысый, — если бы вы разрешили нам захватить для ритуала самок первородных и людей из Брагии.
Резко сев прямо, князь хлопнул ладонью по столу.
— Так, больше ни слова! Я никому не позволю обижать женщин! Женщины, а особенно молодые, — это святое!
Лысый смиренно склонил голову.
— Ясно, князь. Прошу меня простить.
— Князь Рикиши, — обратился к нему длинноносый, — а вы уверены, что вам нужно именно десять тысяч тел? Даже Серкис не мог оживить и управлять больше, чем тысячей воскрешенных. Никому это не удавалось.
Рикиши снова развалился в кресле, перевесив ногу через подлокотник, и дернул плечом.
— Ну, кому-то же надо быть первым. Почему бы не мне?
— Но десять тысяч! — вскричал длинноносый.
— Да хоть двадцать, — лениво отмахнулся Рикиши.
— Каждый воскрешенный стоит десяти живых. А на нас идет армия в тридцать пять тысяч первородных. Зачем вам столько воскрешенных?
— Как зачем? — притворно удивился князь. — Пойду с ними в Брагию. Нидза вконец обнаглел, раз посмел вторгнуться в мою страну. Нужно разобраться с первородными раз и навсегда. А то вдруг они когда-нибудь снова посмеют помешать моей комфортной и спокойной жизни. — Рикиши мечтательно улыбнулся. — Да и просто хочется привести из Брагии побольше красоток.
Разволновавшись, старики из Совета переглянулись, одобрительно закивали — им очень понравилась идея князя вторгнуться в Брагию, и они полностью ее поддерживали.
А Егор погрустнел. Было ясно, что Замбага и Рикиши не договорятся. Никогда. Раз князь планировал напасть на страну первородных, он автоматически становился врагом.
Кашлянув, длинноносый спросил:
— Рикиши, можно узнать, когда вы наконец приступите к созданию своего запретного заклинания?
Князь поморщился.
— Я пока не решил, каким будет мое заклинание.
— Но вы даже еще не набрали себе учеников! И сами не занимаетесь магией!
Чуть покраснев, Рикиши заерзал.
— Да что-то все некогда. У меня столько дел. Дела, кругом одни дела.
— Мне докладывали о ваших делах, князь, — иронично произнес лысый. — Все девок к себе таскаете.
— Мне нужен наследник, — твердо заявил Рикиши.
— Так вы даже не женаты, — напомнил длинноносый. — Какой наследник? Во грехе?
— Да что вы оба накинулись на меня? Отстаньте! — взмолился князь. И, указав на Камию, неожиданно спросил: — Ты, будешь моей женой?
— Князь! — осуждающим тоном воскликнул Фугадзи, чем спас обалдевшую Камию от необходимости отвечать.
— Ладно-ладно, я пошутил, — признался князь. — Все равно она не в моем вкусе — слишком маленькая грудь. Вдобавок она человек, у нас не получится детей. — Вспомнив кое-что, князь поспешил сменить тему и спросил у лысого: — Кстати, насчет Бабиски. Вы нашли подходящего шпиона?
Лысый засмущался:
— Эм, князь, у Бабиски не вполне нормальные вкусы.
Князь искренне изумился:
— Вы ищете шпиона уже несколько месяцев! Неужели так трудно найти во всей стране одну подходящую женщину?
— Вообще-то, трудно. Про таких женщин еще никто никогда не слышал, — признался лысый. — Не проще ли подослать к Бабиски обычного шпиона? И почему вы так настаиваете, чтобы все наши шпионы были женщинами?
— Нет, не проще, — сказал, как отрезал, князь. — Скажите-ка мне, уважаемый, сможет обычный шпион заставить мужика выложить все его секреты и вертеть им, как ему вздумается?
— Вряд ли, — откликнулся лысый.
— То-то и оно. И что это значит?
Лысый сделал растерянное лицо и сам спросил:
— Да, и что это значит?
— А это значит, — князь назидательным жестом поднял перед собой указательный палец и веско произнес: — что сиськи правят миром. Запомните это. Пошлите к мужику нормальные сиськи, и они быстренько подчинят этого мужика. Мы обязаны это использовать. Понятно? Поэтому ищете подходящую девку для старого козла. И поскорее.
— Постараюсь, — без особого энтузиазма пообещал лысый. — Но бородатых и волосатых карлиц-шпионов не так уж много.
— Старайтесь лучше и найдете, — подбодрил лесного князь. — Ладно, что у вас еще?
Длинноносый отодвинулся от стола вместе со стулом.
— Мы закончили с военными делами. Есть еще…
Жестом остановив лесного, засияв от радости, Рикиши попросил:
— Тогда лучше ступайте. Остальные дела страны полностью на вас, раз с военными мы разобрались.
Старики-лесные из Совета встали. Лысый попросил:
— Князь, проводите нас, а то в вашем замке… не все способны живыми дойти до выхода.
— Фугадзи вас проводит, — решил князь.
— Мы бы предпочли, чтобы это были вы, — принялся настаивать лысый.
Рикиши помотал головой.
— С вами ничего не случится. Фугадзи достаточно силен, чтобы разделаться с кем-угодно. Даже с оборотнем.
— Князь Рикиши, — взял слово длинноносый. — У вас уже дней десять никто не пропадал, хотя раньше это случалось пару раз в неделю. Мы всерьез опасаемся, что ваш таинственный похититель… несколько оголодал и мог стать безрассудным. Прошу вас, проводите нас. Фугадзи тоже пусть идет с нами. Так спокойнее.
Издав недовольный вздох, князь нехотя вылез из своего кресла и посетовал:
