Красницкий Сергеевич - Воздержание поручика Ржевского
Михельсон и Отец Павсикахий (дуэтом):
Айне кляйне кто-то рядом
Вдоль по шрассе проходил.
Официрен синим задом
Русишь медхен удивил.
Палкой в копф, заклепкой в жопу,
Аллес рихтиг! Ничего!
Тупо пялится Европа
В петербургское окно!
Вильст ду глюк? Тогда скорее
Что-нибудь себе налей.
Чтобы был ты здоровее,
Тринкен шнапс и водку пей!
Ком цу мир! Ты третьим будешь,
Однунг, брат, у нас такой.
Хрен Россию ты забудешь!
Тринкен, брудер, по второй!
Вундербар! Нальем по третьей!
Дизе цайт - как раз бухнуть,
И не морщись, доннер веттер,
Про закуску не забудь!
Кто там лезет за закуской?
Кукен, кукен унд гезейн:
Дас ист каце - кот, по-русски.
Цап-царап, ауфвидерзейн!
Что ты вялый, как сосиска?
Готт им химмель! С немцем пью!
Эй, душа, посторонись-ка,
А не то, щас оболью!
Что ж ты шляфен? Эх ты, соня!
Мы с майн фройнд собрались спеть.
Поссикахус с Михельсоном
Русским - здраво, немцу - смерть!
Из-за сугроба выпадает пьяный Ржевский. Он без головного убора, но зато, при двух саблях. На одной ноге сапог со шпорой, на другой валенок.
Михельсон: Майн либер обер-лейтенант! Как Ви себя чуйствовайт?
Ржевский (со слезой в голосе): Оставь меня, коварная!
Тобой отвергнут я.
Тебе любовь не надобна,
Лишь задница моя!
Поручик падает на грудь отцу Павсикахию и рыдает. Отец Павсикахий ласково гладит Ржевского по голове и успокаивает.
Отец Павсикахий: Не плачь, сын мой. Третьим будешь.
Ржевский сразу же успокаивается, все трое выпивают и закусывают.
Из-за угла, прямо на выпивающих, с громким смехом выбегают молодой чиновник и девица.
Девица: Мсье, у Вас есть лошадь?
Молодой чиновник (оттопыривая зад): Да, мадмуазель, серая в яблоках!
Ржевский: Серая, говоришь? (бьет чиновника в глаз, тот падает) В яблоках? (валит девицу в снег и заворачивает ей юбки на голову.
Отец Павсикахий: У-у-у, с-соблазн бес-совский!
Михельсон: Ржевский! Фас!
Ржевский рычит и впивается зубами девице в ягодицу. Девица визжит.
Эпизод 13.
Конногвардейский бульвар.
Несмотря на поздний час, бульвар полон гуляющими, слышен смех, пение, музыка, звуки выпивания и закусывания. В кадре появляется Ржевский. Он сплевывает, вытирает окровавленный рот куском нижней юбки и хищно смотрит на толпу гуляющих.
Ржевский (рычащим голосом): Серая, говорите? В яблоках?
Поручик обнажает обе сабли и решительным шагом направляется к толпе петербуржцев.
По экрану идут титры:
А в это время, в маленьком уральском городке, отец и сын Черепановы работали над первой моделью отечественного паровоза.
К О Н Е Ц Ъ
Сочинено сие трагическое повествование петербургским жителем Женькой Красницким в лето 1992 от Рождества Христова, по поводу переименования взад Северной Столицы.
