Дмитрий Черкасов - Обреченные эволюцией, Или новые приключения мусоров
– Ну народ! – возмутился Казанова. – Одно ворье!
– Грузить раму будем? – спросил шофер. – Или здесь оставим?
– Грузим, – решил Твердолобов, которому надо было привезти Соловцу хотя бы что-то.
* * *
Оперативники, поняв, что Косой не объявится, попытались разыскать Даньку, чтобы через него доложить об этом Мухомору. Но чистильщика обуви на месте тоже не оказалось. Тогда они направились на работу к дядьке Мефодию, но и сюда, увы, опоздали.
Очевидно, что контрразведчиков не зря учили в академии Генштаба, так как вслед за арестом Даньки был задержан господин Касторский, а к карусельщику, которого непонятным образом умудрились вычислить за несколько минут до появления там Рогова с Плаховым, уже заявился адъютант Кудасова, довольно неуклюже пытаясь изображать приблатненного урку: “Слышь, дядя, мне ваш самый главный нужен, ну, который за Сердюка остался”…
Что касается Бубы, то с ним просчитались: только сумасшедший может пытаться переговорить профессионального конферансье, который к тому же родом из Одессы. Через непродолжительное время общения с господином Касторским начальник контрразведки попросту выгнал артиста из кабинета, будучи не в силах больше выслушивать всякие истории про славянский шкаф, тумбочки, шифрованные сообщения, передаваемые с помощью кастаньет, и прочую ахинею.
Ненамного удачнее закончилась и попытка адъютанта Кудасова внедриться в ряды подпольщиков. Когда он попытался изобразить освобожденного из тюрьмы уголовника, то умудренный жизнью дядька Мефодий живо “расколол” новоявленного урку, хотя и недостаточно аккуратно.
В результате прямо у карусели завязалась перестрелка.
Кто куда стрелял – понять было сложно.
Цыганенок в ярко-красной шелковой рубашке, держась за цепь крутящейся карусели, палил во все стороны из револьвера. Военнослужащие в форме и господа в штатском с офицерской выправкой тоже били в белый свет, как в копеечку. Самое удивительное, что в результате этой баталии то и дело кто-то падал, сраженный точными выстрелами. Со стороны могло показаться, что цыганенок вооружен не короткоствольным оружием, из которого и с десятка метров в стационарном тире сложно попасть в мишень, а каким-то самонаводящимся автоматом из “Звездных войн”.
И только очень внимательный сторонний наблюдатель мог обратить внимание, что ничего удивительного нет.
Вася Рогов, натренировавшийся стрелять с помощью утюга [Подробнее см. сериал ОРТ “Убойная сила-1”], стоя за кустами акации, методично посылал пули в нужные цели, словно на сдаче зачета. Рядом столь же методично бил из пистолета Игорь Плахов. Очередной военный был успешно сражен принявшим участие в перестрелке Косым. Оперативники видели, как, воспользовавшись суматохой, умудрился удрать из опасного места дядька Мефодий. Следом, ловко спрыгнув с карусели на потерявшего седока коня, лихо умчался и Яшка-цыган, прихватив с собой по пути Ксению.
– Опера ноги кормят! – изрек старинный девиз Вася, и оперативники, скрываясь за кустами, тоже заспешили куда-нибудь подальше от опасного места, предоставив военным решать меж собой традиционные вопросы “Кто, мать вашу, виноват?” и “Что, на хрен, делать?”.
* * *
– Паренек, сгоняй-ка за кофеем. – Дукалис по-отечески похлопал Шарикова по спине. – И скажи, чтоб водочки принесли…
Освобожденный от наручников начальник отдела продаж бросил вопросительный взгляд на потирающего запястья Трубецкого, отпер дверь кабинета и вышел.
– Ты уж, Василий Акакиевич, зла на нас не держи, – мирно сказал Ларин. – Ошибочка вышла, бывает… Но зато на собственной шкуре прочувствовал, что будет с подозреваемыми по этому делу, когда они к нам в руки попадут.
Развязанный генеральный директор “Фагота” согласно закивал.
Спорить с оперативниками у него не было никакого желания. Он мечтал только об одном – чтобы два грубых мента поскорее покинули стены его офиса.
– Ну так, – Дукалис развалился в кресле, откуда согнал Трубецкого, пересадив того на стул, – расскажи, в чем дело… Что за писатель, че накарябал, когда исчез.
– Да в общем, дела-то и нет. – Издатель ощупал то место, где два часа назад произошел контакт его тела с ботинком оперативника. – Я ж написал отказную…
– Покрываешь преступников? – миролюбиво осведомился Ларин, разминая кулаки.
– Я?! Вы что?! – перепугался Трубецкой, поняв, что его сейчас будут бить и обязательно – ногами. – Да никогда! Это была ошибка! Страшная ошибка! Но не моя!
– А чья? – заинтересовался Анатолий.
– Это… – Генеральный директор “Фагота” закатил глаза. – Я не помню…
– Помочь вспомнить? – Ларин играл роль жестокого и циничного существа, готового броситься на первого встречного, как чупакабра [Мифическое животное-кровосос, якобы живущее в Южной Америке и нападающее на коз и людей. По рассказам злоупотребляющих текилой “очевидцев”, похоже на помесь летучей мыши с волком].
– Не надо! – Издатель замахал руками, как ветряная мельница. – Я сам!
Напряженную ситуацию разрядил приход секретарши и Шарикова, принесших поднос с тремя чашками дымящегося кофе, стаканами и запотевшей литровой бутылкой водки “Народный целитель” [Водка “Народный целитель” – © Дмитрий Черкасов], изготовленной партией в десять тысяч штук в поддержку серии книг.
– Оперативно ты справился, – похвалил Дукалис Шарикова. – С утра маковой росинки во рту не было.
– Ну, вздрогнем. – Ларин позабыл про наезд на издателя, потер руки и посмотрел на секретаря с Шариковым. – Свободны.
– Я – пас, – попытался было отказаться генеральный директор, придерживавшийся в последнее время трезвого образа жизни.
– А в морду? – беззлобно предупредил Андрей.
– Я передумал, – быстро сказал Трубецкой и взял наполненный до краев стакан. – За нашу милицию! Ум, честь и совесть, каких и не сыскать!
* * *
Только ближе к вечеру нашим героям удалось сопоставить все факты.
Картина вырисовывалась, прямо скажем, безрадостная.
Во-первых, был арестован Данька.
Во-вторых, засвечена явка и, соответственно, дядька Мефодий.
В-третьих, непосредственная опасность угрожала Бубе, который явно попал в поле зрения контрразведки… Не лучшим образом вырисовывались и перспективы дальнейшей службы подполковника Петренко: никакой гарантии, что его не начнут основательно разрабатывать, не было. Более того, совершенно очевидно, что не до конца деревянные контрразведчики не сегодня-завтра обязательно до этого додумаются.
Тем не менее и куплетист, и Мухомор категорически отказались переходить на нелегальное положение. Артист полагал, что после недавнего свидания Леопольд Кудасов считает его полным придурком, а потому не будет больше беспокоить. А начальник РУВД просто решил рискнуть: только работая в контрразведке, можно было выяснить наконец, где находится злополучный шкаф-купе. Петренко также все-таки рассчитывал, что сумеет найти способ встретиться с Косым. И, в конце концов, нужно же было помочь подпольщикам вызволить Даньку из тюрьмы. А кто, как не сотрудник “конторы”, может точно выяснить, например, время, когда арестованного поведут на допрос или для проведения следственного эксперимента?…
Что касается выполнения последнего намерения – это оказалось довольно легко. Мухомор зашел в кабинет военного следователя под благовидным предлогом поиска штопора для бутылки. Необходимый предмет немедленно был найден и употреблен по назначению, благо вино Николай Александрович прихватил с собой.
– Доктор прописал для восстановления аппетита, – спокойно объяснил Мухомор.
Тут же выяснилось, что и врач, следящий за здоровьем следователя, дал точно такие же рекомендации своему пациенту. Естественно, что коллега коллеге всегда готов оказать помощь, поэтому бутылка оказалась благополучно распита на двоих с хозяином кабинета. Гость посетовал, что не может долго задерживаться из-за большого объема работы. Военный следователь живо подхватил эту тему. Ему приходилось еще хуже: нынче задержали какого-то мальчишку, которого надо срочно допрашивать, так как дело контролирует лично начальник контрразведки.
– Но! – Хозяин кабинета решительно рубанул ладонью воздух. – Следователь – фигура процессуально самостоятельная, независимая, а потому мне указ только закон. Я сам буду решать, кого и когда допрашивать!
Мухомор небезосновательно усомнился, что следует перечить собственному начальству. Но визави твердо стоял на своем. В подтверждение выдвинутого тезиса он крутанул ручку телефона и, соединившись с тюрьмой, потребовал доставить арестованного завтра к двенадцати ноль-ноль.
– Вот так, именно завтра и в это время. А вот место встречи – мой кабинет – изменить нельзя. Так-то-с!…
– Ну и славно. – Николай Александрович заторопился к выходу. – Да, кстати, совсем забыл, зачем я приходил. Вы не подскажете, как пройти в туалет? А то у меня кабинет на втором этаже, а там лишь окно, которое по недоразумению выходит на улицу…