Нил Келли - Жонглёр с тиграми
— Ваша грудная клетка в полном порядке, — неохотно и даже с разочарованием признал врач, изучив снимок.
Потребовалось ещё несколько раз придти к нему на прием и сделать ряд анализов, прежде чем он наконец объявил окончательный диагноз: я страдал аллергией на продукты сгорания дизельного топлива.
Я поделился этой новостью с Джорджем и он, естественно, выразил полное сочувствие:
— Они и на меня действуют, сэр. Из-за них у меня голова полна свинца, — он постучал себя пальцем в висок. Я уже ожидал, что раздастся глухой металлический звон. — Я каждый день жалуюсь жене, что моя голова день ото дня всё тяжелее. — Пробуя голову, Джордж покачал ею из стороны в сторону. — Очень тяжелая голова, сэр.
Тяжелая голова с богатым урожаем сердитых волос сверху и парой исполненных стресса ног снизу.
— Мне нужно найти себе новое жильё, — сказал я, пытаясь отвлечь его от мыслей о здоровье.
— А чем вам отель не нравится, сэр?
— Прежде всего — счётом. Кроме того, в отеле я себя чувствую так, словно постоянно в дороге. И вообще я хочу жить в бунгало постройки Лаченса.
Стоило мне начать поиски нового жилища, и Джордж попытался стать из шофёра чем-то вроде заботливой женушки. Он указывал мне, что я должен есть, что носить, и даже порекомендовал мне покрасить волосы, чтобы замаскировать седые пряди, появившиеся у меня за время моей жизни в Дели. Хуже того: он подбирал каждого встреченного им торговца недвижимостью и приводил их ко мне на работу или в отель, настаивая, чтобы я непременно лично съездил посмотреть предлагаемые варианты. Но почти все предлагаемые мне дома были просто безликими коробками. А в одном из «бунгало» на втором этаже проживал хозяин, который играл на трубе и для начала поинтересовался, люблю ли я «музыку типа джазовой».
— Джордж, послушай, я не хочу ни современного бунгало, ни квартиры. Я ведь говорил тебе, что хочу дом в стиле Лаченса, — из раза в раз повторял я. И каждый раз, когда мы проезжали мимо какого-нибудь дома такого типа, я показывал его Джорджу, повторяя, что вот это и есть примерно то, что мне надо.
— Так вам нужен старый дом! — понял наконец Джордж.
Как-то в субботу, после очередных длительных и безуспешных поисков, я заехал пообедать в какой-то отель. В ресторане я столкнулся с Ведом, специалистом по устраиванию дел.
— Мой юный друг! — прогудел он. — Будьте джентльменом — подсаживайтесь к нам!
Они — это были сам Вед и человек раза в четыре его меньше. Вместе они напоминали чревовещателя с его куклой.
— Это Ом, — представил Вед. — Он мне как брат!
Я не стал уточнять степень их родства. Я поведал печальную повесть о своих бесплодных поисках пристанища.
— Так что же вы мне сразу не позвонили? — сказал Вед. — У меня как раз есть чудесный дом в Дифенс-Колони. Только что сделали ремонт, поменяли всю отделку. Пять спален. Настоящий дворец!
Мне чесали спину.
— Это очень любезно с вашей стороны, но для меня такой дом, пожалуй, великоват.
— Берите на вырост. Вам понравится, я уверен. Вы только взгляните на него!
— Вообще-то я хотел бы старое лютенсовское бунгало, — объяснил я.
— А, тоска по колониальным временам! Признайтесь, ведь вы в душе колонизатор! — засмеялся Вед. Он оторвал кусок роти[153] и подобрал им остатки соуса.
— Мне очень нравится стиль Лаченса. Это был великий архитектор, — защищался я.
— Нил сам… художник… в рекламе, — пробормотал Вед с набитым ртом, повернувшись к Ому. Затем он рыгнул и любовно погладил свой объёмистый делийский живот. — Недавно мы обсуждали с ним возможности рекламы виски на Ближнем Востоке.
— Вед — гений, — объявил неожиданно Ом высоким, как у Майкла Джексона, голосом. — Всегда делайте, что он говорит.
Вед просиял, явно упиваясь комплиментом.
— Давайте поужинаем сегодня вместе, — предложил он. — Я угощаю. А до вечера я попытаюсь найти вам какой-нибудь подходящий обломок империи.
— Сегодня?.. — пробормотал я, лихорадочно пытаясь придумать какую-нибудь отговорку.
— Вот и прекрасно! — обрадовался Вед. — Позвоните мне из вестибюля, часов, скажем, в семь — устраивает? Я живу в номере двенадцать — тридцать семь.
Вечером я позвонил, и он пригласил меня подняться в его номер.
— Добро пожаловать в моё скромное пристанище, — приветствовал он меня. — Наливайте себе сами по вкусу.
Скромное пристанище было уставлено немыслимым количеством цветов — он мог бы открыть цветочный магазин. Среди цветов виднелись также коробки маленьких шоколадок, какие раздают на презентации кондитерских фирм, корзины с фруктами и бессчётные бутылки. Ом был уже здесь, а может, он всё время был здесь, — он валялся на кровати и смотрел телевизор.
— У вас что, сегодня день рождения? — спросил я, обводя рукой груды подарков.
— У меня каждый день — день рождения, — со смешком ответил он.
Я плеснул себе виски, уселся и осторожно поинтересовался:
— Удалось что-нибудь узнать насчет дома?..
— Узнаю, мой юный друг, узнаю. Не сегодня, так завтра… Ом у нас занимается нефтью, знаете ли, — добавил он безо всякой видимой связи.
— Вот как?
— У него нефтеперерабатывающие заводы, танкеры, нефтепроводы. Верно?
Ом кивнул, открыл было рот, но ничего не сказал. Молчаливый Магнат.
— Ну, что будем есть? — спросил Вед.
— Не знаю, я как вы. Говорят, тут, в отеле, неплохой французский ресторан…
— Ненавижу французов! — объявил Ом. Было видно, что сказано это от всей души. Я ждал, что он объяснит свою неприязнь, но объяснений не последовало.
— Тогда индийская кухня, — решил Вед. — Сейчас закажу столик.
Он набрал номер и буркнул что-то на хинди. Выслушал ответ, рявкнул в микрофон и разъяренно бросил трубку.
— Ну, этого я не потерплю! — повернулся он к нам. — Они, видите ли, говорят, что у них все столики заняты!
Снова взяв трубку, Вед набрал длинный номер. На этот раз он говорил гораздо спокойнее.
— Итак, проблема благополучно разрешилась, — сообщил он нам, повесив трубку.
И я увидел, что такое власть в Индии, настоящая власть, позволяющая получить всё, что угодно. Буквально через несколько минут раздался звонок в дверь — явился генеральный менеджер отеля. Он рассыпался в извинениях за «ошибку» и сообщил, что нам накрыт лучший столик в ресторане. Разумеется, чтобы компенсировать причиненное неудобство, ужин оплачивала администрация.
— Само собой разумеется, это включает и бутылку вашего лучшего шампанского? — уточнил Вед.
— Разумеется, сэр! — было похоже, что в этот миг менеджер был готов подарить Веду весь отель.
Мы прошествовали в ресторан, где нас встретили как минимум словно рок-звёзд. Остальные посетители разглядывали нас, очевидно сожалея, что не смогли сразу узнать явных знаменитостей. Наш столик стоял в стороне от остальных, и в ведерке со льдом уже мёрзла бутылка шампанского. Французского, а не индийского.
— Фирменное блюдо у них — ягнёнок, — сообщил Вед. — Впрочем, Ом вегетарианец. Что заказать, Ом?
Ом изучал меню. Вокруг понемногу собрались нервничающие официанты и их начальство. После долгих раздумий Ом остановил свой выбор на цветной капусте.
— Весьма впечатляет, — признал я. — Кому вы позвонили?
— Президенту этой сети отелей.
Принесли ягнёнка. Он источал восхитительный аромат, а я был так голоден, что мог бы съесть целое стадо. Но когда я вонзил в мясо вилку, Вед воскликнул:
— Стойте! Не ешьте это!
— Почему? Я умираю от голода.
— Потому что, мой юный друг, это неправильно приготовлено!
Подумаешь. Кого это волнует…
Но это волновало всех работников ресторана. Они сбежались к Веду все, как один, и внимали его наставлениям. Последовал ряд почтительных вопросов на хинди, затем из кухни был призван шеф-повар. Явился и генеральный менеджер гостиницы. Всё это время Ом молча жевал свое монохроматическое капустное блюдо.
— Дело в том, — объяснил мне Вед, закончив инструктаж, — что они отварили мясо перед тем, как запечь его в тандуре. Это абсолютно недопустимо, мой юный друг. Жалкая пародия, иначе не скажешь! Так что будем есть цыплёнка.
Неправильный ягнёнок являлся мне потом в голодных снах.
* * *Может, Вед и мог организовать третью мировую войну, но лютенсовское бунгало оказалось ему, похоже, не по силам. Я вообще больше ничего о нем не слыхал. А нашел вожделенный домик Джордж. Почти сразу же, как я подбодрил его обещанием небольшого вознаграждения. Он явился ко мне утром и поднял с постели доброй вестью.
— Это очень, очень старый дом, сэр! — многообещающе сказал он.
Бунгало «Кум-Кум» было спроектировано Лаченсом для придворных музыкантов какого-то махараджи. Здание стояло в самом конце грунтовой дороги. С двух сторон от бунгало теснились «джугги» — хотя напротив лачуг пустовал целый ряд небольших домиков. Возле бунгало был газон, довольно большой сад с огородом и стофутовое[154] дерево. Казалось, что это далеко за городом, но за забором виднелась верхушка Ворот Индии[155].
