Алекс Экслер - Записки жены программиста
Ну конечно! Как я сразу не догадалась? Папулька с Серегой рубятся в игру "Замок ведьм" (вообще-то она называется "Wizard Of War" – "Мастер войны", но папулька прозвал ее именно так) и не обращают внимание ни на что на свете. Причем папулька орудует джойстиком, а Серега елозит по коврику мышкой так, что мышка, похоже, от трения скоро задымится. Бой, как водится, идет не ради славы. Причем папулька выбрал самый сложный вариант: когда игроки сражаются и друг с другом, и со всякой нечистью, шляющейся по замку.
– Нельзя же так орать, – возмущаюсь я, еле переведя дух, – ко мне чуть кондратий не пришел от ваших криков.
– Какой Кондратий? – спрашивает папулька, продолжая сражаться. – Сегодня сватается Серега. Кондратия назначай не раньше, чем на послезавтра.
– Ага, – говорит Серега, ловко залепляя папульке стрелой в лоб. – Только не сегодня. Сегодня мы заняты.
– Тьфу ты, – в сердцах реагирую я и иду жаловаться на них мамульке.
Мамульке эта ситуация не впервой, поэтому она решительно отправляется в кабинет папульки, в течение каких-то десяти минут ухитряется вырвать у них из рук орудия смерти и разрушений, после чего приводит героев в гостиную. На них, если честно, просто страшно смотреть. Оба раскрасневшиеся, глаза дикие, у папульки галстук съехал куда-то подмышку, а Серегина бабочка больше напоминала в дупель пьяного Бетмена, чем праздничное украшение смокинга.
– Эх, как ты меня на повороте саданул, – с наслаждением сказал папулька, обращаясь к Сереге, – просто наслаждение.
– Да вы меня тоже раз пять здорово подловили, – польстил ему Сергей. – А уж в яме я просто нигде скрыться не мог. Три раза прям на выходе стрелу в затылок получал.
– В общем, – подытожил папулька, – мы с тобой оба бойцы – хоть куда. Сейчас квакнем, а после этого на пару пойдем монстров мочить. Командная игра интереснее.
– Да ну, – закапризничал Сергей, – квакать мне надоело. Лучше в "Замок ведьм".
– Как это? – растерялся папулька. – Мы же стол готовили. Мамулька с Иркой ждут. Нет, брат, квакнуть придется по любому. К тому же, – вдруг вспомнил папулька, – ты у нас собирался попросить что-то очень ценное.
Сергей непонимающе посмотрел на папульку. Потом осторожно спросил:
– "Квакнем" – это что в данном случае означает? Я так понял, что явно не "поиграть в Quake".
– А-а-а-а-а, – догадался, наконец, папулька, – вы в ЭТОМ смысле! Нет, мой юный друг, под термином "квакнем" мы, офицеры, подразумеваем небольшой выпивон хорошего коньяковского под шикарную закуску.
– Я – за! – поднял руку Сергей.
– Садись, пять! – отреагировал довольный папулька. – Я знал, что в твоем лице встречу коллегу по интересам. А уж когда ты мне первый раз в лоб в "Замке ведьм" залепил, я понял, что ты – свой в доску! Так чего ты там хотел у нас попросить?
– Папа! – крикнула я, озверев до невозможности.
Шутки – шутками, но папулька в своем юморе уже перешел все границы. К моей руке нельзя относиться столь легкомысленно. К счастью, в гостиной появилась мамулька со своей коронной рыбой на блюде, и все сели за стол.
Папулька быстро разлил всем коньяка в специальные пузатые бокалы.
– Боря! – негодующе сказала мамулька. – Ты чего себе целых полбокала набухал? В них же полагается наливать на донышко!
– Мамочка, вот ты сейчас все бросишь и начнешь МЕНЯ учить, как коньяк по бокалам разливать, да? – издевательски спросил папулька. – Если налить совсем на донышко, то когда будешь пить, коньяк размажется по стенкам бокала и в рот вообще не попадет, поняла?
– Тогда почему ты мне налил на донышко? – негодующе спросила мамулька.
– Да потому что тебе этого коньяка только понюхать – сразу станешь пьяная, – объяснил папулька. – А ты сегодня – не забывай – хозяйка стола! Ты должна быть в форме.
– То-то я смотрю, что ты намерен очень быстро форму потерять с такими темпами, – пробурчала мамулька.
– Я должен успокоить свои нервы, – сказал папулька. – Мне раз десять засадили стрелой то в лоб, то в затылок. Хочешь чтобы у меня истерика случилась от волнения?
Мамулька хмуро посмотрела на папульку, но возражать не стала. Сергей, между тем, взял свой бокал, встал и раскрыл рот, намереваясь что-то сказать.
– Сидеть! – скомандовал папулька, и Серега сел, как подрубленный.
– Позже скажешь, – успокоил его папулька. – Сначала надо выпить за знакомство, – он поднял бокал. – Итак, давайте выпьем за знакомство с… – тут он задумался, – … молодым человеком по имени Сергей, – нашелся папулька, – который в первый раз пришел в наш дом.
– В пятый, – одновременно сказали мы с Сергеем.
Воцарилось неловкое молчание.
– Я имею в виду, – веско пояснил папулька, – в первый раз пришел в наш дом, когда и мы с мамочкой в нем находимся.
Мы с Серегой послушно закивали головами. Мол, теперь все понятно, папочка, нет вопросов, так что за это дело можно и квакнуть как следует.
Все выпили, после чего воцарилось традиционное молчание, которое всегда наступает после первой рюмки.
– Сергей, – наконец, прервала тишину мамулька. – Возьмите попробовать моей рыбы.
Серега протянул было руки к блюду, но потом покраснел, как маков цвет и сказал:
– Если честно, я ее есть не умею.
За столом воцарилось неловкое молчание. Сергей, сам того не зная, затронул больную для нашей семьи тему. Дело в том, что когда папулька знакомился со своей будущей тещей, он тоже был небольшим докой по части поведения за столом: коньяк пил холодным из маленьких рюмочек, рыбу ел с помощью ножа, курицу рвал руками, белое вино мог пить с десертом, а красное – вообще черт знает когда. Моя бабушка любила его шпынять на эту тему, поэтому папулька уже давно возненавидел все проявления обеденного этикета. Единственное, к чему он приучился – это правильно пить коньяк, а все остальное пил и ел, как хотел, причем не терпел, чтобы ему об этом напоминали.
Я на всякий случай пнула Сергея ногой под столом, чтобы он не заострял внимание на этой теме, но забыла, что почетного гостя усадили на венский стул с тоненькими ножками, в результате чего случился небольшой конфуз: я угодила прямо по ножке стула, которая немедленно подломилась с печальным всхлипом смертельно раненного Буратино, после чего мой благоверный рухнул на пол, по-прежнему сохраняя пунцовую окраску щек.
Снова воцарилось неловкое молчание.
– Кто посмел уронить моего боевого товарища? – сурово поинтересовался папулька, накалывая на вилку кусок колбасы.
– Это… это ножка у стула подломилась. Извините, – сказал Сергей, поднимаясь с пола.
– Серег, да наплюй ты на этот чертов стул, – добродушно сказал папулька, пока мамулька бежала на кухню за дубовой табуреткой. – Я давно ожидал, что он сломается. Все его для тещи готовил…
– Папа! – с упреком сказала я.
– Это тебе, доча, она бабушка, – пояснил папулька, отправляя в рот кусок колбасы, – а мне она – тефа! – закончил он, начиная жевать.
Мамулька принесла табуретку, Сергей осторожно сел на нее и пиршество понеслось дальше.
– Серег, бери рыбу! – скомандовал папулька. – В нашем доме не принято эстетствовать за столом. Хочешь есть ножом – ешь ножом. Хочешь рвать ее руками на мелкие части – рви, сколько хочешь. Желаешь кушать ее прямо ротом – кушай прямо ротом. У нас – полная демократия, – с этими словами папулька залез в блюдо с рыбой прямо рукой и схватил здоровенный кусок.
– Боря! – негодующе вякнула было мамулька, но была остановлена грозным взглядом папульки и больше не выступала.
Сергей тоже осторожно полез в блюдо с рыбой (правда, ножом с вилкой), достал оттуда кусочек по душе и стал его уписывать.
Некоторое время все наслаждались рыбой.
– Божественно! – неожиданно сказал Сергей.
– Что? – переспросила мамулька и вся зарделась.
– Рыба, говорю, божественная, – пояснил Сергей. – Я такой рыбы вообще никогда не ел.
На лице мамульки последовательно сменялись всевозможные спектры выражения крайнего удовольствия.
– Много не наедайся, – предостерег его папулька. – Впереди еще царица полей – плов.
– Царица полей – это рыба, – пояснила мамулька. – Потому что она женского рода.
– Убойная рыба, – продолжал нахваливать Сергей. – Я такого сазана просто в жизни никогда не ел.
За столом воцарилось напряженное молчание. Я снова пнула Сергея ногой и на этот раз попала.
– Это осетрина, – сказала мамулька с самым разнесчастным выражением на лице.
– А я как сказал? – делано удивился Сергей.
– Вы сказали – "сазан", – объяснила мамулька с горькой обидой в голосе.
– Разве? – снова удивился Сергей. – Не обращайте внимания. Это я просто после боя немного заговариваюсь. Стрела какой-то важный нерв в голове задела. Конечно это осетрина. Сазан же совсем другой.
Я снова пнула его ногой под столом. Прием, вроде, нехитрый, но мамулька успокоилась и опять развеселилась.
