Чжан Тянь-и - Записки из мира духов
Но темой борьбы за власть повесть Чжан Тянь-и не исчерпывается. С великолепным знанием предмета писатель воспроизвел идеологическую атмосферу, царившую в мире духов и способствовавшую активной деятельности поразительных по своему нравственному и духовному уродству корточкистов и восседающих. Вопреки заверениям обитателя мира духов Сяо Чжун-но, читатель проходит по всем восемнадцати кругам буддийского ада, где истязают, впрочем, не обычными банальными способами, но более изощренно и продуманно - орудиями пыток выступают фарисейство и кликушество, невежество и тупость, ханжество и лицемерие.
Чжан Тянь-и беспощаден. Он выставляет на суд презрения - и смеха- целую галерею "мертвых душ" от науки, культуры, искусства, хорошо знакомых ему "по жизни". Вот историк Вэй Сань-шань, наделенный высокими титулами и званиями, проповедующий под видом "новейших открытий" ни с чем не сообразную чушь и галиматью. Рядом с ним - злобный и невежественный мракобес И Чжэн-синь, "крупнейший авторитет в области антропологии"; мы узнаем также о титанической деятельности "величайшего из эрудитов", покойного профессора Вэня, автора книг "От абсолютизма к теории относительности", "Начальное пособие по баскетболу", "Компендиум по кулинарии", "Способы лечения заболеваний кожи" и тому подобных.
Герои Чжан Тянь-и с серьезным видом обсуждают проблемы прикрывания чехлами носов, высчитывают количество каких-то нелепых клеток "А" в мозге индивидуума из верхов, выдвигают "теории" происхождения мира, находящиеся на грани полного идиотизма.
Законы и принципы мира духов бессмысленны и абсурдны; крючкотворство и софистика заменили в нем здравый смысл; фальсификация стала нормой мышления; иерархия, прикрываемая фиговым листиком ханжества, легла в основу общественных и личных отношений. Но, как это и свойственно лицемерам, "ученые духи" во имя соблюдения приличествующего декорума стремятся к благозвучию и красоте. Уборные они называют "местами отдохновения", публичный дом именуют Домом знакомства "Правдивость", театру присваивают имя "Небесные моральные принципы", журнал величают "Журналом благородного духа".
Особую ненависть Чжан Тянь-и вызывали литераторы, служители чистого искусства в "мире духов". Автор представляет читателям "специалиста по декадентской литературе" Сыма Си-ду, прославившегося яростной борьбой с собственной нервной системой, ибо декадента с нормальными здоровьем и психикой он себе не мыслил; "специалиста по любовным рассказам" Вань Сина, к чьим услугам всегда были две игральные кости с начертанными на их гранях амплуа действующих лиц будущих произведений; наконец, "специалиста по новейшему символизму" Хэй Лин-лина, речь которого напоминала нечто среднее между тарабарщиной и абракадаброй. Единственно понятной для читателей фразой из всех, произнесенных Хэй Лин-лином, была фраза, "высветленная" Чжан Тянь-и не случайно: "ибо дух карандаша моего мгновение тому погружался в очаровательную навозную кучу". Как и все коллизии в повести Чжан Тянь-и, линия "изящной словесности" имела реальную основу в китайской действительности 20-х и 30-х годов.
Китайские символисты отразили состояние безысходности и тупика, характерное для определенной части интеллигенции. Культ скорби и печали о прошлом становился убежищем смятенного человека. "Жизнь всего лишь улыбка на губах смерти",- писали они. Такие поэты, как Ли Цзинь-фа или Шао Сюнь-мэй, были певцами неуловимых эмоций, причудливых символов, эротических грез.
Поэзия декаданса вызывала резко отрицательную реакцию прогрессивных литераторов Китая. Изображая своих героев, Чжан Тянь-и стремился подчеркнуть противоестественность поэзии декаданса с точки зрения целей и задач литературы, призванной, как учил Лу Синь, лечить больное общество, а не усугублять его болезнь.
Мир духов, таким образом, показан автором в ограниченном круге, в сфере "верхнего яруса", а потому развитие ситуации завершается лишь сменой одного властителя другим, одного клана "простолюдинов" - другим. В этом, разумеется, нет ничего удивительного, поскольку автор, как можно видеть, ставил перед собой конкретную цель - критику старого, отжившего, реакционного, а не утверждение нового! И с этой точки зрения "Записки из мира духов" представляют собой уничтожающую сатиру, необычная форма которой, конечно, не помешала читателям увидеть зловещие черты современной им действительности. Как говорят китайцы: вести беседу о постороннем, дабы сказать о сокровенном.
Н.Федоренко
Примечания
1
Традиционное сословие докапиталистического Китая, монополизировавшее большую часть государственного аппарата. Дословно шеньши - ученые мужи, облеченные властью.
2
Чжан- 3,2 м.
3
Чи - 0,32 м, цунь - 3,2 см.
4
Роман конца XVIII века. Автор неизвестен. Первое издание относится к 1797 году.
5
Нет ничего прекраснее любви (англ.).
6
Персонажи «Повести об Ин-ин» Юань Чжэня (779—831).
7
Литератор эпохи Цзинь (344—388). Второе имя Цзы-цзин.
8
Персонаж из романа Ши Най-аня «Речные заводи» (XIV в.).
9
Си Ши — знаменитая красавица V в. до н.э. Помогла вану царства Юэ победить царство У.
10
Паньгу (миф.) — существо с телом человека и головой собаки.
11
Отец (англ.).
12
Нимб (англ.).
13
Здесь — мужи (англ.).
14
Здесь — бог (англ.).
15
Курильщик опиума (англ.).
16
Детский паралич.
17
Фынь - 3,2 мм.
18
Вдохновенье (англ.).
19
Здесь - дирижерская палочка (англ.).
20
Еще (франц.).
21
Юй считается основателем династии Ся (2205 г. до н.э.).
22
Китайцы пьют молоко крайне редко.
