Михаил Жванецкий - Избранное (сборник)
– Шестнадцатый. Я – Таганрог. Посадку разрешаю… Ветер тринадцать боковой…
– Алло… Да… Пылесос «Ракета»? Бьет током?.. Провод не отсырел?.. Попробуйте просушить… Канатная, четырнадцать, квартира три… Буду у вас до трех…
– Натирку полов сейчас некому… Звоните в пятницу.
– Да-да… Не подошла?.. Ей тридцать пять… Вам пятьдесят пять, слава богу… Не читает газет… Что вы от нее хотите?.. Она не знает, где Лаос?.. Так объясните ей. Постойте… Вы просили… Вот у меня записано… Не старше тридцати пяти. Блондинку. Не больше одного, не старше десяти. С высшим. С удобствами. Не выше третьего этажа. Район Парка культуры… Ничего – насчет газет… Ах, вы решили добавить… Надо заранее… Записывайте. Лесной проспект, восемнадцать, корпус три, квартира четырнадцать… Библиотекарша. Вся периодика – через нее.
– Что у вас?.. Ого!.. Завтра вводите новую камеру Вильсона… В Серпухове?.. Посчитайте заново эффект Броуди – Гладкова. Подставьте лямбда 2,8 вместо 3,1… Да. Должно сойтись… Держите меня в курсе…
– Нет, мальчик, амнистии в этом году не будет.
– У вас что?.. Пьеса?.. А вы попробуйте поменять концовку. Не грустно лег, а радостно вскочил… И не на кладбище, а в санатории… И позвоните мне… А сейчас, извините, у меня обед…
Он развернул бумажку. Прижал пальцем котлетку к кусочку черного хлеба и начал есть, глядя в пространство.
На работе и дома
Учреждение. Много столов. За столами сидят люди и думают. Посредине два стола, за которыми сидят мужчина и женщина. Пишут.
Мужчина (пишет). Екатерина Николаевна, у меня ваш чертеж. Мне непонятно, как вы соединяете корпус с крышкой.
Женщина. Ну как же, Михаил Григорьевич?!
Мужчина. Я написал свои соображения, чтобы вам было яснее… Вот, мне кажется, что… (Передает записку женщине.)
Женщина (читает, бледнеет, рвет записку и незаметно бросает ее в корзину; тихо). Я не смогу сегодня. (Громко.) Вот ручки. Почему их две?.. Да, их две и крышка хорошо ложится… Я сейчас напишу, почему нельзя этого делать. (Пишет, передает записку мужчине.)
Мужчина (читает, тихо). Да… Я все понимаю. (Громко.) Две ручки, а их должно быть пять или даже… Может быть… (Пишет.) Читайте соображения. Я прошу вас. Я впервые высказываю вам свои соображения. Будьте внимательней… Ну пожалуйста… Мы с вами понимаем друг друга с одного… чертежа… Я ваш руководитель, и ваше слово для меня закон… (Передает записку женщине.)
Женщина (читает). Да… Я тоже… Но не сегодня… Вы знаете наше положение… Эти шарики… Я сама, когда вижу вашу идею… Я все вижу… и шарики и ролики… Можно пять ручек, но не сегодня… Нет, нет…
Мужчина. Екатерина Николаевна, подойдите сюда.
Женщина качает головой.
Я контролирую.
Женщина. Вы потеряли контроль.
Мужчина. Вы тут такое начертили. Идите сюда.
Женщина подходит, стоит возле стола.
(Он встает.) Эти шарики надо переставить. У меня такое же положение с роликами. Я прошу…
Женщина (тихо). Потапов вошел. (Громко.) Хорошо. Я сделаю.
Мужчина (как по телефону). Да, да, обязательно… Хорошо…
Женщина. У вас все, Михаил Григорьевич?
Мужчина. Да… уже…
Женщина. Я тогда… еще пока…
Мужчина. Да. Уже… Я тоже, но не всегда… Здравствуйте, Анатолий Иваныч. Мы тут с Масловой ручки располагаем… Хотите с нами?.. До свиданья… Екатерина Николаевна, сегодня единственный шанс переставить ручки… Вечером. Я уже не могу… Я не могу. Эта работа, эти болты… Я вижу вас. Вы ходите, вы рядом. У меня стынет внутри. Я не могу… Я прошу вас. Эту крышечку, эти шарики… ну, один раз по корпусу… Я этот чертеж раздеру на куски.
Женщина. Ну, ну, ну… ну, хорошо… я что-нибудь придумаю… но я не могу на улице…
Мужчина (вынимает из кармана ключ). Ключ!
Женщина (бледнеет, трясет головой). Нет, нет, нет. Рвите чертеж.
Мужчина. Да… да… Если замкнуть крышку на корпус… Это однокомнатный редуктор моего товарища. Он на один день оставил мне крышку… Завтра… уже ничего…
Женщина. Нет, нет, не… нет, нет. Переставить все ручки… Чужой редуктор…
Мужчина. Ну, я прошу вас. Мы вместе работаем над этой идеей. Нам нельзя на улице… Я буду там с семи… Я махну лампой.
Женщина. Но здесь, на работе, мы уже не сможем… вы понимаете… просто так сидеть, просто так работать…
Мужчина. Мы уже давно не просто работаем, нам надо… Я жду вас. Берите крышку.
Женщина. А он уехал?
Мужчина. Уехал, уехал…
Женщина. Но в одиннадцать я закрою корпус…
Мужчина. Адрес редуктора. (Пишет.)
Женщина рвет записку, мужчина рвет чертеж, женщина рвет книгу. Расходятся. Все понимающе перемигиваются.
Квартира.
Мужчина суетится, нервничает, переставляет вещи. Каждый раз замирает и прислушивается. Ставит на стол авоську. Вынимает из авоськи вино, два яблока, высыпает из кулька конфеты. Мечется в поисках штопора. Ввинчивает штопор. Шорох!
Замирает с бутылкой на коленях. Нет, все в порядке. Часы бьют. Тишина. Тушит свет. Подходит к окну. Машет два раза настольной лампой. Влево. Вправо. Волнуется. Сел. Встал. Сел. Встал. Мелкий стук в дверь. Сломя голову мчится открывать.
Женщина (почти падает ему на руки). Боже мой, боже мой, я совершенно сумасшедшая. Я ехала в автобусе, все смотрели на меня. Они знали, куда я еду. Боже мой, какая я подлая, просто растленная. Эта комната… Как я дошла до этого?..
Мужчина. Не говорите так… Снимите, пожалуйста, пальто. Садитесь.
Женщина. Нет, нет… Зачем вино здесь?
Мужчина. Просто так. Оно было здесь всегда. Это такой дом… Выпьем немножко, чтобы успокоиться.
Женщина. Я спокойна и не пью…
Мужчина наливает.
Вы заметили, как Потапов и Ильченко смотрели на нас? Они догадываются. (Выпивает.)
Мужчина. О чем догадываются? О чем?.. Кстати, нашего главного переводят.
Женщина. Не может быть. А кто на его место?
Мужчина. Кто-то из этих двоих. Они уже не здороваются, на всякий случай…
Женщина. А я сразу почувствовала. Я все-таки молодец. А как вы узнали?
Мужчина. Видно невооруженным глазом. Они ходят и не знают, кого из них назначат и как друг с другом обращаться. То ли «ты», то ли «вы». Кстати, почему мы на «вы»?.. Брудершафт.
Женщина. Да… Это интересно. Значит, главного снимают. Ну, дела…
Мужчина наливает. Выпивают. Забывают поцеловаться.
Женщина (показав пальцем). Катя. Миша… Значит, Потапов идет вверх.
Мужчина. А ты заметила, что он дурак? И его Куликов – дурак.
Женщина. Что, его тоже повышают?
Мужчина. Ага. (Наливает, пьет.) Я с ним еще в институте сидел. А сейчас я ему – Толя, Толик, а он мне: во-первых, не Толик, а товарищ Потапов, а во-вторых, кто дал вам право, где вы взяли право?..
Женщина. Да. Все они такие. У меня соседка, – ой, куда угодно, только б этой рожи не видеть. (Снимает куртку.)
Мужчина на нее смотрит, смотрит.
Мужчина. Ты скажи, почему встречается человек, который еще в институте начинает идти по другой линии?.. Кто-то занимается, кто-то в лаборатории сидит, а этот речь держит, куда-то бежит, откуда-то возвращается. Еле тянет на тройки, но это неважно – голос, грудь вперед. И пораньше… Кто организует общественную работу? Я – и грудь вперед. Кто организует дружину? Я – и грудь вперед. Кто выпустит стенгазету? Я! Кто модернизирует оборудование? Я! И знаешь, уже совершенно неважно, что нет ни стенгазеты, ни дружины, ни оборудования, ты знаешь, это неважно… Тебя заметили… ты пошел… Ты уже идешь. Главное, пораньше, пораньше – и голос… Получи премию за создание нового отдела; а потом – за ликвидацию того же отдела. Участвовать в ошибочных кампаниях, но не ошибаться – это тонкая штучка…
Женщина. А знаешь, что Куликов с Зиной?
Мужчина. Да ну…
Женщина. Встречаются после работы где-то на квартире.
Мужчина. Вот идиоты.
Женщина. И все об этом знают.
Мужчина. А эта организация производства… Что ты скажешь об этой организации?
Женщина. А что я могу сказать?.. Вот ты встань и скажи… Ты же пятнадцать лет работаешь. Ты мужчина или не мужчина? Ну, я молчу, женщина…
Мужчина. Раздевайся! Мужчина… какая разница…
Звонок. Оба вскочили. Женщина надела пальто. Шляпу.
(Гримасничает.) Тсс-с. Тихо… Нас нет… Тсс-с. Здесь никого нет… Тсс-с… Тихо… Здесь пусто… Пустая квартира… Тсс-с… никого…
Звонок.
Женщина. А вдруг хозяин… Иди открой…
Мужчина. Тсс-с!.. Разложи чертеж. (Заматывает шею шарфом. Надевает повязку дружинника. Идет к двери.)
Голос мужчины (у двери громко). Я молчу… Да, я пока молчу… А я могу и не молчать… Я могу так врубить – они костей не соберут, но я молчу.
