Алексей Бугай - Кошмарная фальсификация
- Он хочет, чтобы его выбросили вместе с багажом, - пояснил N_1 и поправил свою маску.
- Господа, под нами Парагвай! - раздалось из кабины. - Скоро Асунсьон!
- Однако, мне тут выходить, - заметил Фухе.
- Сейчас выйдешь! - процедил N_2 и схватил его за шиворот.
- Пресс-папье захотел? - грозно закричал Фухе и выхватил свое оружие.
- Что это у него? - спросил N_3 у N_1.
- Папье-маше, - разъяснил N_1 и открыл люк.
- Пресс-папье, - поправил комиссар, и одним террористом стало меньше.
- Иш ты! - изумился N_2 и отобрал у Фухе игрушку.
- А ты думал! - сказал Фухе и потянулся за своим оружием. Пресс-папье полетело в люк.
- Мое пресс-папье!.. - жалобно закричал Фухе. - Отдайте мне пресс-папье!
- Сейчас ты его получишь! - пообещал N_3, запихивая опешившего Фухе в открытый люк.
- Ступай за своим папье-маше, - сказал N_2 и засмеялся.
- Пресс-папье, - поправил комиссар, отчаянно упираясь.
- Ступай за своим пресс-папье-маше, - поправился N_2, пропихнул комиссара ногой и захлопнул крышку.
3. ПРОБУЖДЕНИЕ
Габриэль Алекс проявил гораздо меньше агрессивности и куда больше такта, чем можно было от него ожидать при подобных обстоятельствах. Против ожидания Фухе он не взорвал самолет, не отломал багажное отделение от пассажирского салона и вообще вел себя настолько прилично, будто его не было вообще.
Когда за комиссаром захлопнулась крышка люка, и лайнер, освободившись от чрезмерного груза, резко взмыл вверх, Габриэль Алекс открыл глаза.
Первое, что пришло в голову Алексу, было то, что он, наконец, допился до белой горячки, и вся история с его поимкой, а затем с погрузкой в самолет, была скверной игрой его расстроенного рассудка. Габриэль ощупал замкнутое пространство, в котором он находился, и с удивлением обнаружил, что пространство это изнутри очень напоминает гигантский чемодан. Подивившись этому обстоятельству, Алекс решил действовать.
За считанные минуты покинув гостеприимное саквояжное нутро, Алекс стряхнул с головы намерзшие на ушах куски льда и стал пробираться в пассажирский салон. Когда ему это удалось, он увидел в нем, а точнее, не увидел комиссара Фухе. Прежде, чем Габриэль успел выкинуть какую-нибудь эдакую штуку, его самого выкинули из самолета. Чрезвычайно удивленный и обиженный таким обращением, Алекс еще долго кувыркался в воздухе, сотрясая окрестности малопонятными, но необыкновенно энергичными выражениями с преобладанием шипящих.
Господствующий в этих краях и на этой высоте ветер благополучно отнес страдальца на северо-восток, и Алекс снова оказался над территорией дружественного Парагвая.
Спас жизнь Алексу развернутый над головой грязный, засморканный носовой платок, который, однако, свое дело знал. А сохранить остатки здоровья помогли Алексу вывернутые струей воздуха наизнанку карманы - они трепетали на ветру подобно вымпелам и тоже замедляли падение.
Безграничная зеленная сельва приближалась очень быстро. Так быстро, как Алексу совсем не хотелось бы. Алекс приготовился к удару. И тут его подвела исключительная наблюдательность, которой он обладал с детства. Насмотревшись разного рода роликов о высадках десанта на Красной площади, Алекс выхватил свой кольт и принялся палить себе под ноги, желая использовать отдачу именного оружия для смягчения посадки. Неизвестно, добился бы он своей цели, но он очень быстро продырявил собственный ботинок и, охнув от боли, прекратил эти упражнения. Сразу после этого раздался жуткий хруст костей и веток, треск разрываемых сухожилий и фирменных портков Габриэля, потом страшной силы удар, и Алекс погрузился во тьму...
4. СЧАСТЛИВАЯ ЗВЕЗДА
Счастливая звезда частенько светила комиссару Фухе призрачным голубоватым светом. Не закатилась она и на этот раз.
Как только Фухе пролетел сотню-другую метров, он ткнулся во что-то мягкое, перевернулся на живот и посмотрел под себя. Это что-то оказалось спортивным парашютом, а упитанные телеса комиссара возлежали в опасной близости от края его купола.
Фухе подумал, что если господу было бы угодно угробить его, то проще было бы простелить на месте падения небольшое автомобильное кладбище, руины Колизея или на худой конец просто старую на совесть сработанную брусчатку. И он не отодвинулся от края. Вместо этого он попытался завязать разговор с владельцем парашюта. Парашютист не был склонен к завязыванию знакомств на такой высоте и начал по-хулигански натягивать один край своего парашюта. При этом другой его край предательски опустился, чем вызвал к жизни всеобъемлющую, тщательно продуманную хулительную руладу комиссара, от которой содрогнулось бы всякое мыслящее существо. Впрочем это словоизлияние не произвело на спортсмена сколько-нибудь заметного отрезвляющего действия, и тот только проворней заработал руками.
Будучи по натуре человеком компанейским, Фухе не хотел покидать этот обжитой мир в одиночестве, а так как выбора у него не было, то он решил захватить на тот свет своего попутчика. Этот последний прилагал все усилия для того, чтобы стряхнуть с парашюта строптивого "зайца" и продолжал свои спортивные изыскания.
Неизвестно, чем бы окончилось это затянувшееся двоеборее, но судьба распорядилась по-своему. Пролетавший мимо "Боинг" мигом всосал в турбину незадачливого спортсмена и его "а вот я счас тебе!.." повисло в воздухе.
Что же касается Фухе, то он растянулся на плоскости и стал гадать, где именно его оторвет встречным потоком. Но оставим комиссара в этом зыбком положении и займемся другими героями.
5. КАЗНЬ АППАРАТА
Управление поголовной полиции. Кабинет старшего комиссара Конга. На огромном письменном столе истошно задергался телефон. Старший комиссара потянулся к аппарату.
- Конг слушает! - через пару минут лицо старшего комиссара приобрело тот хорошо известный в управлении грязно-фиолетовый оттенок, увидев который посетители и сотрудники разбегались, в ужасе разбрасывая стулья. Они знали, что в этот момент обладатель фиолетового лица способен на убийство. К слову, был в управлении один человек, который не боялся Конга в такие минуты - это Фухе; бедняга был дальтоником.
Послушав собеседника еще пару минут, Конг хватанул по телефону в сердцах гантелей и, откинувшись в кресле, страшно заскрипел зубами.
Новость, которую преподнесли Конгу, мы уже знаем. Инспектор Лардок поставил Конга в известность, что в Парагвай ни Фухе, ни Алекс не прибыли и что местонахождение самолета, которым они летели, неизвестно. На запросы управления, куда исчез авиалайнер, министерство иностранных дел Парагвая отвечало бестолково и путано. Что, дескать, в настоящее время обнаружить местонахожждение самолета и сотрудников поголовной полиции не представляется возможным, что в последнее время воздушные пираты совсем обнагли и прочую околесицу.
После казни ни в чем не повинного телефонного аппарата Конгу немного полегчало. Он выбрался из-за стола, нацепив портупею, густо обвешанную стреляющими агрегатами различного калибра, насыпал в карманы пару килограммов патронов и, мрачно ухмыльнувшись в пространство, бросил сквозь зубы:
- Сам поеду!
Потом он вызвал Мадлен и отдал все необходимые распоряжения.
6. ТРОПИЧЕСКОЕ ВООБРАЖЕНИЕ
Над Парагваем стояло бледно-фиолетовое, безоблачное до омерзения весеннее небо.
Комиссар Фухе прочертил его, как метеор, описал сложную для своего возраста траекторию и оставил за собой красивый фосфоресцирующий след: это догорали остатки одежды комиссара. В небе мелькнули знакомые всему миру ботинки из пуленепробиваемой соломы, на секунду показался мужественный, изрядно разбухший от пива профиль Фухе, его знаменитый декольтированный череп, и комиссар, преодолевая сопротивление шифера, проломил любовно сработанную складскую кровлю, совершивв жесткую посадку на кучу битого кирпича.
Тропическое вображение местных жителей было взбудоражено в этот день еще раз. Вслед за так неожиданно прибывшим в Парагвай комиссаром поголовной полиции городок посетило невесть где летавшее пресс-папье, которое, в отличие от своего строптивого хозяина, проявило больше человеколюбия, чем можно было ожидать. Пресс-папье выбрало наиболее безлюдный район города и рухнуло там посреди свалки, образовав неизвестный доселе науке кратер.
Комиссар Фухе полежал немного для приличия, затем грузно поднялся, стряхнул с одежды атмосферные осадки, осколки кирпича и приготовился к борьбе.
Первым и самым неотложным делом было обзавестись сколь-нибудь приличной одеждой взамен той, что, сгорая, осветила окрестности городка.
Пара брюк, какой-то чехол на верхнюю часть туловища - все это Фухе тут же отобрал у кстати подвернувшегося старьевщика. В этом одеянии он и вышел в город.
Самым удивительным было то, что уже через пять минут он увидел Алекса. Но Алекс почему-то не узнал Фухе или не пожелал узнать.
