Вадим Голованов - «Новые русские» сказки
Тут чисто я скажу, да! Цепочки они сейчас разные навороченные пошли. За хорошие бабки и говорящую и танцующую купить можно. У одного знакомого пацана цепь даже «Мерс» водить умела.
Короче, цепочка ему и говорит: «Э, братан, какие проблемы?!»
У старика нет проблем. Цепочку на себя прикинул и пошел до хаты.
А старуха ему: «Дурачина ты конченная, простофиля лоховатая! Ты что одну цепочку взял! С пацанами „побазарь“, пусть тебя поднимут по жизни» И давай пальцы гнуть. То ей «Пятисотый» «Мерс» нужен, то «шестисотый» То двухэтажный котедж, то трехэтажный.
Не, ну что делать? Пошел старик к пацанам. А те ему: «Так вот кто нашу цепочку увел!» Цепь отобрали. На счетчик поставили.
Пришел старик домой и осталась старуха с разбитой рожей.
А мораль такая: Бабу свою меньше слушай!
Тюрем-тюремок
Шла по жизни лягушка – «квакушка». Ну, «квакушка» это кликушка такая была у лягушки. И попала в тюрем – тюремок.
Ну, чисто допрыгалась, получила срок не низок не высок – десять лет строгого режима, хотя с детства и головастая была. «Тюремок мой дом!» – прикинула лягушка и стала в нем жить.
А тут мышка на нарушки угодила и спрашивает: «Тюрем – тюремок! Кто в тюреме масть держит?» «Ну я! Квакушка кликушка а ты кто? " «А я мышка, пять лет за ограбление норушки.»
А тут за кражу гребешка к ним посадили…
Не, пацаны, не было никакого петушка! Ну, ладно, был петушок, но его быстро там на допрос и отправили по этапу в другой тюремок подальше. Даже ночь вместе не провели.
А к ним ёжика подсадили. Ёжик, ладно без головы, так он ещё и без ножек. Не, ну дожили, да? Уже инвалидов сажать начали!
А там ещё «медвежатники», лиса – «кума», то есть наоборот «кум» лису посадил, волки позорные понаехали и прочего зверья немеряно на общую сумму двести пятьдесят лет строгого режима…
Не, пацаны, ну что сказки то рассказывать! Тюремок, он же не резиновый!
А мораль такая: Был бы тюремок, а статья найдется!
* «Новая русская»(хорошо забытая старая русская) поэзия *
У Лукоморья дуб зеленый
Златая цепь на дубе том
И сам по жизни дуб – крученый
И навороченный кругом
Пойдет направо – «Мерс» заводит
По «сотовому» говорит
Налево он совсем не ходит
Он чисто в офисе сидит
Там все кто может, ходят в коже
А кое-кто родился в ней
Там продадут куриных ножек
Причем отдельно от курей
Там могут загрузить по полной
А если чем то недовольный
То обращайся за братвой
И тридцать витязей здоровых
Поговорят со всеми ровно
И с ними дядька их крутой
Царевна там в приемной тужит
Видать не тем начальству служит
А ступа с бабою Ягой
Торгует грамотно собой
Кащея киллеры бабахнут
Там «новым русским» духом пахнет!
Другое стихотворение «Пушки»
Я помню чудное мгновение
Передо мной явилась ты
Пришла на «стрелку» как видение
Как ангел чисто красоты
Миха Лермонтов(«Лермонт»)
Белеет парус одинокий
В тумане моря голубом
Кого он «кинул», и на сколько
Раз жизни нет в краю родном
На нем долгов наверно море
И «бабки» кончились совсем
А он мятежный ищет горя
Он хапнет горя. Нет проблем.
Колян Некрасов(«Некрас»)
Однажды в студеную зимнюю пору
Пешком не ходил я, как «лох», по лесам
На «джипе» своем поднимался я в гору
Вдруг – хворосту воз! Дал я по тормозам!
Пошел разбираться. В спокойствие чинном
Лошадку ведет под уздцы мужичок
Он «джипу» слегка поцарапал бочину
Обидно мне за поцарапанный бок
«Попал ты, дружище! " „Да ехал я мимо…“
«Да ты и без денег, как я погляжу!
«Откуда дровишки?» «Из лесу, вестимо…»
«Не бойся, я грамотно все развожу!
Не буду по полной «грузить» дровосека!»
«Зарплату не платят? Большая семья?»
«Семья то большая. В ней два человека
Один из них я, и второй тоже я!»
Я членов семьи посчитать попытался
Сбивался со счету, делил, умножал
Меня тот мужик, «грузанул» и смотался
А я, как дурак, все стоял и считал!
Серега Есенин(«Серый»)
Клен ты мой опавший
Клен заледенелый
«Бабок» подзанявший
У меня на дело
Если уродился
Дубом а не кленом
Будешь ты по жизни
Пацаном зеленым
А просадишь «бабки»
Можешь себя смело
Ты считать опавшим
И заледенелым
Разных баобабов
Что меня «кидают»
Их под самый корень
Сразу вырубают
Так что ты подумай
С кем имеешь дело
Клен ты мой опавший
И заледенелый
* Новая русская повесть
«Луч света в темном царстве» *
Вместо предисловия: На сегодняшний день повсеместно возрождаются традиции русского купечества. Так вот. Судя по уже возрожденным традициям. купечество в семнадцатом веке выглядело примерно так.
Глава первая
VII век. Купеческая лавка «Пафнутич без компани ЛТД». Арабской вязью с грамматическими ошибками. В лавке сидит купец Пафнутич, почесывая двадцатидвухлетнюю щетину.
– Прошка! – кричит он.
В лавку орлом влетает приказчик Прошка.
– Где товары заморские?
– Продали за деньги заморские.
– А где деньги заморские?
– Вина купили заморские.
– А где вина заморские?
– Выпили по обычаю русскому.
– Пошел вон!
Пафнутич почесывает грудь все ниже и ниже, пока не вспоминает про девку Анфиску.
– Анфиска! – кричит он.
В лавку лебедем вплывает девка Анфиска.
– В баню пойдешь?
– Так ведь денег нет!
– Пошла вон!
Пафнутич почесывает все ниже и ниже, пока не начинает чесать пол.
– Прошка! – кричит он.
В лавку орлом влетает приказчик Прошка.
– Денег дадут в долг под честное купеческое слово?
– Не дадут.
– А под нечестное?
– Ну разве что купец Еремеич, он нам должен.
– Пошел вон!
Пафнутич начинает мысленно почесывать девку Анфиску.
– Анфиска! – кричит он.
В лавку лебедем…
– Да прекратите вы влетать и вплывать! Ходите нормально, как люд православный! – ругается Пафнутич:
– Деньги найду в баню пойдешь?
– Не пойду. Меня ужо купец Еремеич пригласил.
– Пошла вон!
Пафнутич, почесываясь, молится богу, чтобы Еремеич умер от чесотки.
– Прошка! – кричит он.
В лавку нормально, как люд православный, входит Прошка.
– Иди забери деньги у Еремеича.
– Так сабля вострая нужна с разрешением от Царя-батюшки.
– А если невострая?
– Эк, удивил! Сейчас куда ни плюнь, у каждого есть невостроя! – говорит Прошка и плюет в окно.
– Эй! Кто там плюется! У меня есть сабля невострая! – кричат за окном.
В лавку входит купец Еремеич, весь окровавленный от почесывания.
«Спасибо, Господи! Недолго осталось» – думает Пафнутич.
– Пафнутич! Займи денег под честное купеческое слово. В баню хочется – сил нет!
– Ты же мне должен?!
– Эк, удивил! Сейчас куда ни плюнь, я каждому должен! – говорит Еремеич и плюет в окно.
– Эй! Кто там плюется! Нам Еремеич должен! – хором кричат два десятка купцов, оплеванных Еремеичем.
Задумавшись, Пафнутич пытается почесать мозг, но мешает черепная коробка.
– А пошли в баню под честное слово, к примеру, купца Никанорыча!
– Анфиска! – кричат купцы, от нетерпения почесывая друг друга.
В лавку лебедем вплывает Прошка:
– А может я сгожусь?
– Эк удивил! – удивляются купцы и плюют в Прошку. Но попадают в окно.
– Эй! Кто там плюется! Теперь придется с купцами в бане мыться, не ходить же оплеванной! – кричит оплеванная Анфиска.:
– Но шубу даренную в бане снимать не буду!
– Будешь! – кричат купцы.
– Тогда дарите!
– В бане подарим! – обещают купцы.
– Врете! – не верит Анфиска своему счастью.
– Вот тебе честное слово, к примеру, купца Никанорыча!
Глава вторая
Роскошные хоромы товарищества «Волки Тамбовские». Над входом надпись «Отделка теремов под еврозамки» и рекламный девиз «А вот здесь мы забубеним желтую полосу!».
В хоромах сидит купец Никанорыч и поглаживает окладистую бороденку.
К нему заходят два добрых молодца в кожаных кафтанах и с саблями вострыми безо всякого на то разрешения от Царя – батюшки.
– Чьих будете? – вежливо спрашивает Никанорыч.
– Стеньки Разина людишки! – отвечают Стеньки Разина людишки.
– Что надобно?
– Нам бы водицы испить? – начинают издалека людишки.
– Пейте!
– Нам бы ещё хлебца откушать?
– Ешьте!
– Нам бы ещё денежек немного?
– Берите!
– А много? – доходят до сути дела людишки Стеньки Разина.
– ………….! – хочет, но не может сказать купец Никанорыч, нервно поглаживая окладистую бороденку.
– Кому платишь, купчина недорезанный?! – продолжают людишки Стеньки Разина, поглаживая сабли вострые и постепенно превращаясь в людей Степана Разина:
