Александр Володин - Три кинокомедии
— Африка! — удовлетворенно погладил бородку Айболит. — А это что такое? — удивился он, направив подзорную трубу в открытое море.
В кружке подзорной трубы мчалась, догоняя корабль, акула с Бармалеем на спине. За ней на водных лыжах летели слуги разбойника.
— Не бойтесь, не бойтесь, — постарался Айболит подбодрить Авву и Чичи, которые уже заметили приближающуюся опасность. — Это кто-нибудь из потерпевших кораблекрушение.
— Я и не боюсь! — храбро заявила Чичи.
— Молодец! — похвалил ее доктор.
— Нет, боюсь! — И Чичи проворно полезла вверх по вантам.
— Но даже если это пираты, — сказал Айболит, — они же видят красный крест!
Веером летели во все стороны брызги от водных лыж. Стоя на спине акулы и размахивая саблей, Бармалей горланил:
Ты лети, моя акула,
Путь-дорога далека,
Ты лети, моя акула,
Все четыре плавника!
Ты вези, моя акула,
Осторожней седока,
А не то тебе я вырву
Все четыре плавника!..
С гиканьем и свистом, паля из пистолетов, промчались разбойники мимо корабля.
— Бармалей! — развел руками доктор.
Акула сделала резкий разворот, и Бармалей полетел в воду.
— Ай! Ай! Спасите! Помогите! — завопил он. — Меня бросили мои слуги! Меня бросили мои акулы!
В это время слуги подплывали под водой к кораблю, но, отвлеченный воплями Бармалея, доктор этого не заметил.
— Эй, доктор, кинь веревочку! — барахтался возле самого корабля Бармалей. — Я же утопающий!
— Надо бросить ему веревку, — сказал Айболит, — иначе он может опуститься на самое дно!
— Скорее, доктор! — неслось из-за борта.
Но Авва кинулся на бут веревки и закрыл ее собой:
— Ав! Не дам!
— Авва! Человек за бортом! — напомнил ему Айболит о святом долге всех плавающих и путешествующих.
— Человек же за бортом! — вопил Бармалей.
Пока Авва и Чичи распутывали веревку, чтобы кинуть ее Бармалею, на другой борт вылезли из воды слуги Бармалея.
Пора с ними познакомиться, тем более что это не отнимет много времени: один слуга был с унылым недалеким лицом, другой слуга был с лицом тоже недалеким, но постоянно улыбающимся. Пока они влезали на корабль, слышался голос Бармалея, руководившего своим спасением:
— Раз-два, меня взяли! Еще раз, меня взяли!
Сняв с гвоздей большие спасательные шары, слуги подкрались сзади к Айболиту и Авве и, размахнувшись как следует, стукнули их шарами по голове.
Бармалей уже было уперся ногами в борт, но, оглушенные ударом, Айболит и Авва выпустили из рук веревку, и Бармалей полетел обратно в море.
Но, видимо, разбойник не так уж и нуждался в помощи. Из-за борта показалась его злорадная физиономия.
— Это я все придумал, это я все придумал! — хвастливо заявил он сидящему у ящиков с лекарствами Айболиту. — Я умный, я хитрый, я непобедимый!
— Я ничего не понимаю! — помотал головой Айболит.
— Слезайте все с моего корабля! — распорядился из-за борта Бармалей.
— Но это же наш корабль! — попытался образумить его доктор.
— Нет, это мой корабль, я его захватил! — Бармалей влез на палубу и стал наступать на Айболита. — Прыгайте все в воду!
— Да, но мы тогда погибнем!
— А как же! — захохотал Бармалей.
— Но мы должны спасти больных обезьян!
— В том-то и дело! — не унимался маленький Бармалей, примериваясь, куда бы побольнее стукнуть доктора.
— Что за манеры! — возмутился Айболит.
— А ну, сними очки! Живо! Прыгай в воду!
— Как ты ведешь себя?!
— Прыгай в воду!
— Я тебя предупреждаю!
— Прыгай в воду! Живо! А то как сейчас дам!
— А я — тебе!
— Слабо́, доктор! А ну, давай, давай! — подначивал Бармалей Айболита, уверенный в своем превосходстве. — Бокс, доктор, бокс...
— Я тебя ударю! — отступая, пригрозил Айболит.
— Бокс, доктор, бокс! — не унимался Бармалей.
— Я тебя... ударяю! — воскликнул Айболит и стукнул Бармалея по башке спасательным шаром.
Увлекая за собой слуг, Бармалей, свалился прямо в трюм, заблаговременно открытый Аввой и Чичи.
Авва и Чичи тут же захлопнули крышку трюма и стали от радости плясать на ней.
Но Айболит ужасно расстроился. Видимо, он впервые был вынужден ударить человека. Хоть и разбойника, а все же...
— Причем я предупреждал! — пытался успокоить свою совесть доктор.
Он прислушался к звукам, доносившимся из трюма.
— Ну вот! Теперь плачет!
Но Бармалей не плакал. Он трясся от мелкого злорадного смеха.
— Все, конец докторишке! — хихикал Бармалей. — Я проковырял в дне дырку, сейчас они все потонут... Эй, эй, а откуда вода?
— Вода! Вода! В трюме вода! — в панике заметались Бармалей и его слуги по наполнявшемуся водой трюму.
— Мы погружаемся в воду, — доложил Авва Айболиту. — Корабль дал течь.
— Эй, эй, тонем! — неслось из трюма.
Авва и Чичи откинули крышку и стали вылавливать плавающих бандитов.
— Корабль сам дал течь, — оправдывался Бармалей, выбираясь с помощью Аввы и Чичи на палубу. — Проклятый корабль! Если он пойдет ко дну, я могу утонуть. Но мы тут ни при чем!
— Он сам прохудился, — подтвердил Грустный слуга. — Мы его даже не проковыряли.
Авва бросился в трюм, чтобы задраить дыру.
— К насосу! — скомандовал Айболит.
— К насосу, к насосу! — засуетился Бармалей. И стал помогать доктору откачивать помпой воду.
— Какие мы все хорошие, — фальшиво умилялся разбойник, взлетая вверх вместе с ручкой помпы. — Давайте все дружить, а?
Бармалей скорчил гримасу, которая, по его мнению, должна была означать добрую улыбку, и, чмокнув губами, послал доктору воздушный поцелуй.
Из трюма вынырнул Авва.
— Течь задраена, — доложил он.
— Всем оставаться на местах! — скомандовал Айболит, отходя с Аввой в сторону.
— Дружим, доктор, да? — перехватил его по дороге Веселый слуга.
— Простите, к насосу! Всем к насосу! — отстранил слугу Айболит. — Главная опасность миновала, — негромко сказал он Авве.
— Но корабль перегружен, — тихонько сообщил Айболиту пес — В трюме слишком много воды. Может быть, лишние вещи выбросить за борт?
Заметив, что Айболит уединился с Аввой, Бармалей к ним подкрался и подслушал весь разговор.
— Эй, вы! Что вы делаете? — напустился он на своих слуг, вычерпывающих воду ведрами. — Корабль-то перегружен!
— Перегружен, да? — захохотал Веселый слуга.
— Слушай мою команду! — закричал истошно Бармалей. — Лишние вещи за борт!
— Лишние вещи за борт! — меланхолично повторил Грустный слуга и выкинул за борт большой ящик с лекарствами.
— Не слушайте его! — вышел из себя доктор. — Там же лекарства! Лучше откачивайте воду.
— Лишние вещи за борт! — хохотнул Веселый слуга и выкинул в море Авву.
— Ты думаешь, я не знаю, зачем ты меня вытащил? — кричал, вцепившись в ванты, Бармалей стоящему на мостике Айболиту. — Ты хотел меня унизить! Ты хотел доказать, что ты хо-хо-хо, а я хи-хи-хи! Да?
— Да не хотел я доказать, что ты хи-хи-хи, а я хо-хо-хо! Авва! Авва! — закричал Айболит, собираясь бросить спасательный круг верному псу.
Но за спиной доктора вырос Грустный слуга.
— Доктор! — похлопал он Айболита по спине. — За борт.
— Позвольте! Как это... за борт? — поправил очки Айболит.
— Не трогай, не трогай его! — закричала с мачты Чичи.
Но Айболит уже полетел в море.
— Кончи-чи-чилась наша жизнь! — крикнула Чичи и сама бросилась в волны.
— Даже кругов на воде не осталось, — захохотал Веселый слуга.
Закрутились, закричали над морем чайки, и экран стал совершенно белым.
Возле белого, промокшего экрана замерли Трагики и Комики. Тишина. Только слышно, как вода стекает с экрана.
Все плачут.
Отлистав ноты и затянувшись сигаретой, Трагик-дирижер сделал очень трагическое лицо и взмахнул палочкой.
— Доктор, доктор! — запел хор Трагиков и Комиков. — Где вы, добрый доктор?.. Неправда, не верим!..
Заиграла скрипка, и на белом экране постепенно начали проступать плавающие в море вещи доктора.
Трагик-дирижер повернулся в сторону экрана и замер в радостной позе: держась за чемодан и ящики, плыли Айболит, Авва и Чичи.
— Какое счастье! — закричал Айболит. — Вместе с нами они выкинули лекарства, и мы теперь сможем построить плот, добраться до Африки и вылечить больных обезьян!
На плоту, связанном из ящиков и чемодана, плывут Айболит, Авва и Чичи. Айболит работает градусником, как веслом.
И наконец вот он, долгожданный берег.
Предоставив Авве закреплять плот, Чичи потащила доктора прямо к двум большим пальмам и упала перед ними на песок.
— Это — пальмы! — показала она Айболиту на пальмы. — Это — песок! — И Чичи, зачерпнув горсть горячего песка, посыпала им себе голову. — Это — солнце! — показала она доктору на небо. — Африка!
