Ал Райвизхем - Еще 10 лет спустя ( с половиной) или Ну, и Виконт Д’Бражелон!
Этот лишенный какого-либо смысла диалог был прерван появлением бравого Амариса и полуодетой хозяйки трактира.
- Познакомьтесь, это Блинда, - икая, заявил бравый аббат Д’Эрблю, поглаживая ненароком бюст своей очередной «блинды».
- Мадам, я счастлив приветствовать в Вашем лице… - начал свою галантную речь Отос.
- Заткнитесь, мой дорогой друг, я лучше знаю как надо обращаться с женщинами, - заявил Д’Арнатьян, хватая бутылку с шампанским со стойки бара.
- Я вовсе не собирался учить такого недоноска, как Вы, мой дорогой друг, как надо обращаться с женщинами! – огрызнулся благородный граф де Ла Фер и, улучив момент, набросал кнопки на стул, где сидел Д’Арнатьян.
- Позвольте предложить Вам бокал, - галантно сказал гасконец, шаркая ножкой.
- Не-а, она не такая, как вы, беспробуд-буд-ныные пийяницы! – заплетающимся языком, проговорил шатающийся из стороны в сторону Амарис, уставясь в потолок.
- Она что, не пьет? – изумленно спросил изумленный Рауль.
- Совсем, - подтвердил Амарис и повалился на пол.
- А почему? – спросил Потрос, деловито набивая тюфяк состриженными волосами.
- Я б-б-больше не м-м-могу, - ответила Блинда и без сил повалился на Амариса.
Д’Арнатьян только сплюнул, услышав это, и уселся на рассыпанные Отосом кнопки.
Глава 28.
Однако тишина, временно наступившая после вышеописанных событий, была прервана грохотом, взрывом конфетти и звуками пластинки с записанными аплодисментами. Из ничего в салуне материализовался ковбой в майке с надписью «Бог».
- Я великий голливудский бог Иствуд, - заявил тот, надвинув шляпу на глаза. Ваши деяния истощили мое терпение! Вы так всех будущих героев Американского эпоса приквакните! – заревел он, стреляя вверх из своих пистолетов. – Властью, которой я наделен, я выкидываю вас из моего мира! –прокричал он и взмахнул руками.
Наших героев словно зажали в тиски, привязали камень на шею и спустили в унитаз. Спустя секунду, наши герои очутились в новом для себя мире.
Небо нового мира выглядело пасмурным. Друзья приземлились на траву и начали ругаться, за исключением Д’Арнатьяна, который, заметив какое-то движение уголком глаза, рванул шпагу и на всякий случай взмахнул ею перед собой.
В следующую секунду, его клинок чуточку дернулся, что-то просвистело около правого плеча гасконца и в дерево, отстоявшее от наших героев дюймов на шесть вправо, с тупым стуком ударила стрела.
- О черт! – воскликнул гасконец и бросился вперед на неизвестного противника, решив не ждать, пока тот вновь прицелиться.
Однако стоило ему пробежать шагов десять, как из-за деревьев, и с деревьев вынырнули и посыпались гориллоподобные существа с большими тесаками в руках, ростом чуть пониже Д’Арнатьяна. Большинство было одето в кольчуги и майки с кроваво-красной надписью «Саурон – мать порядка!». Из-под земли вылезли уроды побольше, ростом с Потроса и дубинами в руках. У нескольких гориллоподобных были луки со стрелами, которые смотрели прямо на Д’Арнатьяна.
- О черт! – вновь воскликнул гасконец и бросился назад, стараясь бежать зигзагами.
Свист стрел, пролетавших совсем рядом с ним, подгонял его не хуже шпор, которые подгоняли лошадь.
Орки, а надо честно признаться читателям, что это были именно они, бросились вслед за Д’Арнатьяном и его друзьями, бежавшими впереди гасконца шагов на сто.
- Держи, держи! Завтрак убегает! – вопили орки, на ходу повязывая салфетки.
Услышав это, Д’Арнатьян еще сильнее заработал ногами и обогнал своих друзей.
Задыхаясь, наши герои выбежали из леса и… наткнулись на отряд гномов, размахивавших офигенных размеров топорами.
- Бардак казад дум два! – заорал их предводитель и бросился навстречу друзьям.
- О черт! – в очередной раз вскричал бывший капитан королевских мушкетеров и, нырнув в кусты, спрятался, решив немного отдышаться.
Рауль, сориентировавшись, быстренько соорудил небольшой лоток и принялся торговать разбавленной серной кислотой, продавая ее направо и налево, оркам и гномам под видом лимонада. Следует отметить, что и те и другие стояли в одной очереди, желая вдоволь напиться в горячке боя.
Выпив стаканчик, орки и гномы отбегали снова в самую гущу боя и тут же падали, сраженные в самый желудок.
Небольшая загвоздка у Рауля возникла с троллем, который, выпив целую кружку, рыгнул и сказав:
- А-а, кайф! – вновь ринулся в бой.
Амарис, еще не отошедший от алкогольных возлияний, повалился в самом начале битвы пластом и норовил спьяну, вцепиться зубами в чью-нибудь ногу.
Благородный Отос бросился обратно в лес (во главе гномов и, размахивая шпагой); добежав до первого дерева, быстренько вскарабкался на него.
Лишь бесстрашный Потрос, который поскользнулся на коровьей лепешке, был вынужден сражаться. Но несмотря на прошедшие тридцать с лишним лет, господин дю Баллон по-прежнему оставался грозным противником и вышел из боя невредимым, заколов в пылу борьбы семь орков и шесть гномов.
Д’Арнатьян, отдышавшись к концу боя, также бесстрашно разделался с тремя тяжелоранеными орками, лежавшими около кустов, где прятался гасконец.
Глава 29.
После того, как гномы изрубили на куски сдавшихся в плен орков, бой закончился. Гномы оставили в живых только двух троллей, чтобы продать их потом эльфам, которые с помощью чудодейственных заклинаний, превращали троллей в сырье для кожаных курток. Наших героев окружили, обезоружили и привели к гномьему командиру, чьи сапоги были сшиты из выдубленной кожи орка.
Вожак банды полоумных гномов недобро смотрел на наших героев.
- Кто фы, ты есть, уплюдочные негодяй? – спросил вожак, ковыряя в носу и, почесывая себя в области живота. – Если фы, ты есть не отфечать, то я клясться великий Дьюрин, что послать фас на уранофый рудники, та-та, это есть карош идея! – брызгая слюной, заключил обрызганный с ног до головы черной орочьей кровью.
- О черт! – вновь сказал Д’Арнатьян.
- Если он еще раз скажет «О черт!», я его сам пришью, - сказал вполголоса Амарису Рауль.
- Вот кальс ме «О черт»? – спросил главарь у своего помощника.
Тот пожал плечами и тут же получил по башке клюшкой для гольфа – это недовольный гномий атаман отправил своего помощника в отставку, проломив ему череп.
- О черт! Он видно не любит шутить! – промолвил гасконец и опасливо покосился на Рауля.
- Ми есть феликий фоины, который ничего не стоит заколоть пару-тругой подлец! – попытался устрашить гнома своей доблестью благородный Отос.
- Йа-йа, Зиг хайль! – промычал Амарис, старающийся сохранить равновесие.
- Буркина-Фасо! – грозно прорычал Потрос.
- Хава-хавайя! – буркнул угрюмый Рауль.
- Бубль-гум! – попытался поддержать друзей бравый гасконец Д’Арнатьян, состроив страшную рожу.
- Если бы у меня не кончилась серная кислота, я бы тебе показал, урод недоношенный, - буркнул грустный Рауль, глядя на гномьего батьку.
- Вот кальс ме «урот нетоношенный»? – спросил гномий командир у другого своего помощника.
- «Урод нетоношенный» кальс ме вот тош барукайя триперник,(«Урод недоношенный» означает то же, что и «великий воин» (гномий язык)) - трясясь, ответил более изворотливый второй помощник.
- Шмутц бандерлог ундервуд, - распорядился гном-начальник. – Инд шоль чмо дрында, - добавил он.
- Че? – осведомился Рауль, состроив недовольную гримасу.
- Наш команданте Гимли зачисляет вас в регулярные войска, - пояснил новый помощник командира, чуть менее уродливый, нежели его начальник. – А сейчас на кухню, салаги, - скомандовал он. – Картошку чистить, - на всеобщем языке добавил новый помощник. – Кстати, я сержант Подли, чтобы обращались ко мне не иначе, чем сэр! Поняли! – заорал вдруг он, словно его кольнули в зад шилом.
- Поцелуй меня в задницу, сэр! – про себя подумал Рауль.
- Эй, сэр, а как насчет аванса? – заплетающимся языком, проговорил шатающийся Амарис.
- Эй, сэр, а как насчет пожрать? – спросил Угадайте-кто.
- А ну заткнуться, дылды гребаные (так гномы называли между собой людей), Великий Дьюрин вас так! – заорал Подли.
- Сам дурак, фуфло плюгавое, - подумал про себя Рауль, поклявшись про себя, что сержант Подли умрет вторым в первом же бою (первым умрет команданте Гимли).
- Ну че, пошли на кухню, пожрем, - после долгого раздумья, последствия которого, ясно отражались на его простом лице, сказал Потрос.
- Ну, че, п-пошли на к-у-у-хню, зак-кусим, - поддержал Потроса Амарис.
- Дожили! – возмутился Д’Арнатьян. – Последний раз я чистил картошку в первый день службы, когда я наступил старине Тервилю на его больную мозоль.
- Заткнись, - согласился с ним Отос.
- Вот попроси у меня вернуть те полпистоля, - обидевшись, пригрозил гасконец.
- Да засунь их себе в… - весело ответил Отос. Но тут же опомнился, - Ты сказал полпистоля? Д’Арнатьян, друг мой! Вы все слышали? Он признался! Потрос, будешь свидетелем.
