Лев Гурский - До свидания, Валерий Васильевич!
— Про клубнику — тоже весьма перспективно, — говорит глава областного Минсельхоза. — Если Валерий Васильевич встанет за прилавок, это, во-первых, будет новость номер раз, и, во-вторых, продажи пойдут на ура. Народ потянется к народному губернатору за советом, а заодно и прикупит клубники. А там и черешня, и баклажаны, и бахчевые… Вы нам один кассу сделаете, отец родной!
— Насчет дочки — тоже отличная идея! — бодро говорит глава Минздрава. — Тут уже правильно сказали, я поддерживаю: когда есть новость для топ-десятки, она же и хороший пример для подражания. Уровень рождаемости у нас так себе, но если этой темой займется лично Валерий Василь…
— Не буду я никого рожать! — с ужасом прерывает Валерий Васильевич главу областного Минздрава. — С ума сошли? Я вам кто, Шварценеггер в «Джуниоре»? И носки, например, судить я не могу, для меня все носки — на одно лицо. И клубникой не стану торговать, даже не просите. У меня с математикой с детства проблемы, вдруг я кого случайно обсчитаю? Кстати, сразу вас предупреждаю: на мотоцикл я тоже не пересяду, в модном показе участвовать не стану, и уж тем более не стану никуда запускать ракеты…
В кабинете воцаряется молчание. Вся надежда на перевернутого Александра Соломоновича. И тот, снизойдя к ожиданиям, негромко говорит:
— Ракету могу запустить я.
Валерий Васильевич старается не смотреть на экран, чтобы не вывернуть себе шею, но выслушает признание с интересом.
— Я запущу ракету, — скромно повторяет Александр Соломонович. — Не три, как Ким, но одну точно. Гарантирую. У нас на горе в фондах музея одна как раз залежалась.
— И что, прямо до Луны долетит? — с ревностью в голосе интересуется с экрана министр нацполитики и досуга.
— До Луны вряд ли, а до Энгельса легко, — обещает главный общественник. — Если толково прицелиться, прогремим на всю страну. В Москве нас оценят, и, может, впишут в федеральную марсианскую программу. Такая уже есть, я узнавал.
Экраны опять перешептываются между собой.
— Ракету мы финансово не потянем, — после паузы говорит министр областной культуры. — То есть предложение отличное, в тему, но, говоря высоким штилем, бабла не хватит на топливо, инвентарь и тем более постпродакшн. Мы место приземления Гагарина толком не можем обустроить, а если в Энгельсе появится еще место приземления Соломоныча, то весь наш культур-мультур-бюджет накроется сами знаете чем. Чудес не бывает…
И тут внезапно происходит чудо. Перевернутое изображение с мелодичным щелчком становится нормальным. Экран ярко вспыхивает. И Валерию Васильевичу вдруг кажется, что из световых потоков за спиной главного общественника формируется нечто вроде крыльев и нимба.
— Ракетное топливо я беру на себя, — задушевно произносит Александр Соломонович. — Не переживайте, у меня на даче есть, даже с запасом. Казенного скафандра мне опять же не надо — у меня свой. И без музея после моей МИССИИ я тоже, наверное, обойдусь. Как говорится, не славы ради, а пользы для. Мне вполне хватит ма-а-аленькой прибавочки к пенсии и звания «Заслуженный космонавт России»… Да, чуть не забыл: и газету мою, общественную, хотелось бы переименовать. Пусть она теперь называется «Голос Неба».
Одиннадцатая фантазия. МАРСИАНСКИЕ ХРОНИКИ
Громовые раскаты. Свист. Тяжелый удар о поверхность планеты. Приглушенные крики: «Ой! Ой! Осторожнее! Держитесь! Нога!». Десятиметровый столб пыли. Когда пыль рассеивается, видна космическая ракета. На корпусе, изрешеченном мелкой метеорной крошкой, изображены рядом два герба — федеральный орел с двумя головами и региональная буква Y, сложенная из трех вымерших рыб.
Со скрипом приоткрывается люк в нижней части звездолета, но оттуда пока никто не выходит. Слышны громкие препирательства: «Борис Леонидович, вы у нас главный спец по аборигенам, вам первому и выходить!» — «Мне? Почему мне? Пусть депутат Госдумы Ольга Николаевна идет! Здесь повсюду должен быть ее любимый красный цвет! Ольга Николаевна! Эй, вы где? Эй!» — «Ольга Николаевна всё еще в анабиозе!» — «Тогда пускай Александр Соломонович первым выходит, у него опыт!» — «У всех опыт!» — «А у него еще и космический!» — «У всех космический!» — «Он же у нас заслуженный!» — «Тут все заслуженные!» — «Да кончайте вы болтать, выходите оба сразу! Леонидыч! Соломоныч! На выход!» — «Может, хотя бы посчитаемся, кто первый? На золотом крыльце сидели: царь, царевич, король, королевич…» — «Вперед, без разговоров!» — «Ладно, ладно, раскомандовались тут некоторые…»
Люк распахивается, на пороге возникают две фигуры в скафандрах. Первая с воодушевлением произносит: «Маленький шаг человека…». Кто-то сзади дает фигуре пинка — недоговоренная фраза повисает в воздухе, а фигура оказывается на поверхности Красной планеты. Второй пинок — и рядом, в двух шагах, приземляется — вернее, примарсианивается — фигура номер 2. Голоса сверху: «Эй, вы там, внизу! Дышать без скафандра можно?» Борис Леонидович, министр национального согласия и насчет выпить-закусить (это и есть первая фигура), раздраженно отвечает, глядя вверх: «Еще не пробовали!». Сверху командуют: «Ну так попробуйте, наконец!»
Главный общественник области Александр Соломонович (фигура номер 2) говорит задумчиво: «Кажется, у меня гермошлем только что треснул. Во-от такая трещина!». Деловитые голоса сверху: «И как? Задыхаетесь? Не задыхаетесь? Живы?» После недолгой паузы Александр Соломонович отвечает сварливо: «Не дождетесь!» Он снимает свой увечный гермошлем, шумно принюхивается и говорит: «Воняет. Но дышать можно!» Тогда и Борис Леонидович тоже свинчивает шлем, тоже нюхает и докладывает наверх: «Не так уж сильно и воняет! Вот у нас, в нацдеревне…» — и, не договорив, отскакивает в сторону. Потому что из люка начинают сыпаться вниз какие-то металлические загогулины, бетонные блоки, проволока и кирпичи.
Слышны голоса сверху: «Михалыч, стоп! Стоп, Михалыч! Нам тут не нужен еще один мост! Нам нужен всего только трап!» В глубине звездолета невидимый зампред областного правительства Василий Михайлович бурчит: «Так на фига же, спрашивается, я всё это сюда тащил?» Из люка, наконец, высовывается длинный трап, по которому на планету Марс под звуки гимна области торжественно спускается вся делегация — в деловых костюмах и с респираторами наготове (вдруг все-таки воняет?). Во главе делегации — Валерий Васильевич, вооруженный текстом своей приветственной речи.
— Дорогие аборигены! — говорит Валерий Васильевич. Он не отрывается от своей бумаги, чтобы не нарушить протокол. — Мы пришли к вам не только с миром, но также и с предложениями насчет бизнес-партнерства. Мы искренне надеемся, что наш первый дружественный визит к вам будет способствовать расширению внешнеэкономических связей и торговых отношений между нашей областью и планетой Марс. Наша область может предложить…
Тут Валерий Васильевич, наконец, отрывается от текста и удивленно произносит: «Э?». И вслед за Валерием Васильевичем хором повторяют его удивленное «Э» три областных министра: экономики, иностранных инвестиций и молодежного туризма. Потому что все вдруг обнаруживают, что внимательно слушают Валерия Васильевича только свои. А марсианские аборигены слушают его не очень внимательно. Вернее сказать, совсем не слушают. И если быть до конца точным, то никаких марсианских аборигенов поблизости от космического корабля не видно вообще.
— Похоже, проблемы, — подает голос спикер облдумы Владимир Васильевич. — Мне кажется, тут слегка отсутствует кворум.
— Ну вроде как бы да, — вынужден соглашаться со спикером заслуженный общественник и космонавт. — Аудитория могла быть и побольше.
Под ногами землян тихо шуршит, пересыпаясь, мертвый марсианский песок. Ветер несет тонкую розовую пыль. В марсианских каналах нет ни капли воды. Где-то на горизонте маячат несколько одиноких силуэтов — то ли это древние развалины, то ли просто скалы. Когда-то Красная планета была обитаемой, однако эти времена давно уже в прошлом: никаких признаков жизни на Марсе не видно.
— Борис Леонидович, это вы готовили наш визит? — укоризненно спрашивает Валерий Васильевич у своего нацминистра.
— Все было по плану, — пожимает плечами (насколько позволят скафандр) нацминистр. — Точь-в-точь как перед нашей поездкой в Казахстан. Мы тоже известили их о времени нашего прибытия и составе официальной делегации. Учитывая время полета, мы их предупредили ну очень задолго. Я лично ходил на Главпочтамт, отправлял телеграмму — у меня и квитанция есть, могу всем показать. Кто же знал, что марсиане все тут вымрут, пока мы к ним летим? Прямо скажем, хозяева проявили нетактичность.
— Безобразие, — кивает Александр Соломонович. — И что нам теперь делать? Водрузим флаг губернии и полетим обратно?
