Феликс Кривин - Учёные сказки
Обзор книги Феликс Кривин - Учёные сказки
Кривин Феликс Давидович
'Учёные сказки'
Кривин, Феликс Давидович
"Ученые Сказки"
НАИВНЫЕ СКАЗКИ Задушевный Разговор
Козел горячился:
- Тоже придумали! Слыхано ли дело - не пускать козла в огород?
Баран был холоден.
- Забор поставили, - горячился Козел. - Высокий забор, а посередине ворота...
- Что? - оживился Баран. - Новые ворота?
- Не знаю, какие они там - новые или старые.
- Вы что же - не рассмотрели?
- Отстаньте, - холодно бросил Козел. - Какое это может иметь значение?
- Ну как же не может? Ны как же не может иметь? - горячился Баран. Ну как же это не может иметь значения?
Козел был холоден.
- Если бы не ворота, - горячился Баран, - то зачем все? И зачем тогда городить огород?
- Да, да, зачем? - загорелся Козел. - Я то же самое спрашиваю.
- Я не знаю, - пожал плечами Баран.
- Нет уже, скажите, - горячился Козел. - Вы мне ответьте: зачем городить огород?
Баран был холоден.
- Вот так - нагородят, - горячился Козел, - не пролезешь ни в какие ворота.
- Ворота?...
Баран горячился - Козел был холоден.
Козел горячился - Баран был холоден.
И до чего же приятно - встретиться вот так, поговорить о том, что волнует обоих.. Волк На Елке
В новогоднюю ночь старый Волк особенно остро почувствовал свое одиночество. Увязая в снегу, продираясь сквозь цепкие елки, он брел по лесу и размышлял о жизни.
Да, ему никогда не везло. Самые лучшие куски у него выхватывали из-под носа другие. Волчица - и та оставила его, потому что он мало приносил зайцев.
Эти зайцы, сколько из-за них неприятностей! У кого их много - перед теми все на задних лапах стоят, а у кого мало... Да, в волчьем мире зайцы решают все.
Елки, елки... "Елки-палки, - думал Волк, - когда же все это кончится? Никуда не денешься от этих елок, хоть из лесу беги!"
И вдруг... Волк присел на хвост, протер глаза: неужели правда? Под елкой сидит самый настоятший, самый живой заяц. Он сидит, задрав голову, и смотрит куда-то вверх, и глаза его горят так, словно ему там невесть что показывают.
"Интересно, что он там увидел? - подумал Волк. - Дай-ка и я погляжу". И он поднял глаза на елку.
Сколько елок видел он на своем веку, но такой ему видеть не приходилось. Она вся искрилась снежинками, переливалась лунным светом, и казалось, что ее специально убрали к празднику, хотя на най не было ни одной елочной игрушки.
- Елки-палки! - сказал Волк и замер с открытым ртом.
Бывает же на свете такое чудо! Посмотришь на него - и чувствуешь, как у тебя внутри что-то переворачивается - не в желудке, нет, а повыше. И уже ничего не хочется - только сидеть и смотреть.
Так и сидели они рядышком - Заяц и Волк - под новогодней елкой, и смотрели на нее, и внутри у них что-то переворачивалось.
И Заяц впервые подумал, что есть на свете кое-что посильнее волков, а Волк подумал, что, елки-палки, честно говоря, ведь не в зайцах счасть е...
УЧЕНЫЕ СКАЗКИ Числа
Числа делятся на четные, нечетные и почетные. К последним относятся зачастую мнимые числа. Пирамида
Чем многограннее пирамида, тем у нее меньше острых углов в соприкосновении с внешним миром.
- Посмотрим на мир с трех сторон...
- Нет, зачем же с трех? Есть ведь и еще одна сторона...
- Разве только одна? Есть еще пять сторон...
- Посмотрим на мир с двадцати сторон...
Чем многраннее пирамида, тем многосторонней она смотрит на мир:
- С одной стороны, это, конечно, неправильно... Но с девяносто девятой стороны... это, пожалуй, верно...
- Давайте взглянем с двести пятьдесят третьей стороны...
- Даже лучше - с восемьсот семьдесят первой...
А при всестороннем взгляде на мир пирамида и вовсе теряет свою угловатость и превращается в конус, обтекаемый конус: ведь обтекаемость верх многранности... Вынесение За Скобки
Зато когда его вынесли за скобки, все сразу поняли, что это было за число.
- Это был наш общий множитель!
- Это был наш общий делитель!
Так число приобретает значение. После того, как его вынесут. Высшая Математика
Ноль, деленный на ноль, дает любое число.
В числителе ноль - в знаменателе ноль.
Сверху ноль - снизу ноль.
- Сейчас мы должны получить тысячу, - говорит Верхний Ноль.
- Получим! - отзывается Нижний.
- А теперь мы должны получить миллион.
- Получим!
- А как насчет миллиарда?
- Получим!
Вот оно как хорошо: что захочешь - все получается.
Сверху ноль - снизу ноль.
В числителе ноль - в знаменателе ноль.
Ноль, деленный на ноль, дает любое число.
Только взять эти числа никто не может. Отношение Величин
Коршун относится к воробью так, как воробей относится к муравью.
- Чтоб ты пропал! Ты же знаешь, как я к тебе отношусь!
Еще бы не знать! Большая величина относится к меньшей так, как меньшая относится к еще меньшей.
- Извините, это в последний раз... Вы же знаете, как я к вам отношусь...
И это известно: меньшая величина относится к большей так, как большая относится к еще большей.
Муравей относится к воробью так, как воробей относится к коршуну. Закон Всемирного Тяготения
У Вселенной непорядок с одной Галактикой.
- Что это у тебя, Галактика? Как-то ты вся затуманилась?..
- Да вот - Солнце тут есть одно...
У Галактики непорядок с одним Солнцем.
- Откуда у тебя, Солнце, пятна?
- С Землей что-то не ладится...
У Солнца непорядок с одной Землей.
- Что у тебя, Земля, там происходит?
- Понимаешь, есть один Человек...
У Земли непорядок с одним Человеком.
- Что с тобой, Человек?
- Бог его знает! Ботинок как будто жмет...
Один ботинок - и тяготит всю Вселенную! Архимед - Эй, что ты там чертишь на песке? - Вычисляю. Знаете ли вы, что если найти точку опоры, можно пере- вернуть земной шар? - Перевернуть земной шар? Ого, в этой мыслишке кое-что есть!
Из древнего разговора
Не троньте, не троньте его кругов! Не троньте кругов Архимеда!...
Один из пришлых римлян-врагов с ученым вступает в беседу:
- К чему говорить о таком пустяке? - легат вопрошает с улыбкой. - Ты строишь расчеты свои на песке, на почве, особенно зыбкой.
Сказал, - и услышал ответ старика:
- Солдат, вы меня извините. Но мудрость жива и в сыпучих песках, а глупость - мертва и в граните.
- Ты, вижу, мастер красивых слов, - легат завершил беседу. - Старик, я не трону твоих кругов.
Сказал - и убил Архимеда.
История мчится на всех парах, одни у нее заботы: уже архимеды горят на кострах, восходят на эшафоты...
Они, архимеды, кладут кирпичи, уступая победу...
И ныне, как прежде, над миром звучит: НЕ ТРОНЬТЕ КРУГОВ АРХИМЕДА! Герострат
А Герострат не верил в чудеса. Он их считал опасною причудой. Великий храм сгорел за полчаса, и от него осталась пепла груда.
Храм Артемиды. Небывалый храм по совершенству линий соразмерных. Его воздвигли смертные богам - и этим чудом превзошли бессмертных.
Но Герострат не верил в чудеса, он знал всему действительную цену. Он верил в то, что мог бы сделать сам. А что он мог? Поджечь вот эти стены.
Не славолюбец и не фантазер, а самый трезвый человек на свете - вот он стоит. И смотрит на костер, который в мире никому не светит. Жена Цезаря
Это был тот день, когда к Помпее, жене великого Цезаря, под видом женщины проник переодетый мужчина.
- Кай Юлий, это уже не в первый раз! - сказали Цезарю его приверженцы.
- Не в первый? Я что-то не вспомню других.
- Кай Юлий, у тебя просто плохая память.
Цезарь был оскорблен:
- Ну, знаете... Мне может изменить жена, но память мне изменить не может.
- Может, может! - хором твердили приверженцы.
И тогда Цезарь заколебался.
- Уходи, Помпея, - сказал он. - Жена Цезаря должна быть вне подозрений.
Это был тот день. Это был последний день Помпеи в доме у Кая Юлия Цезаря.
- До свиданья, Юлий, - грустно сказала она. - Я думаю, ты еще будешь раскаиваться.
Жена ушла.
Подозрения остались.
Жена Цезаря была вне подозрений. Один Шаг
- От великого до смешного один шаг, - сказал Наполеон и все-таки не сделал этого шага.
Но у Наполеона были последователи... Йорик
Мне хочется во времена Шекспира, где все решали шпага и рапира, где гордый Лир, властительный король, играл не выдающуюся роль; где Гамлет, хоть и долго колебался, но своего, однако, добивался; где храбрый Ричард среди бела дня мог предложить полцарства за коня; где клеветник и злопыхатель Яго марал людей, но не марал бумагу; где даже череп мертвого шута на мир глазницы пялил неспроста.
Мне хочется во времена Шекспира. Я ровно в полночь выйду из квартиры, миную двор, пересеку проспект и - пошагаю..Так, из века в век, приду я к незнакомому порогу. Ссудит мне Шейлок денег на дорогу, а храбрый Ричард своего коня. Офелия, влюбленная в меня, протянет мне отточенную шпагу... И я поверю искренности Яго, я за него вступлюсь, презрев испуг. И друг Гораций, самый верный друг, меня сразит в жестоком поединке, чтобы потом справлять по мне поминки.
