Юлия Белочкина - Еврейское остроумие. Земля обетованная
* * *
Очередь у магазина. В хвосте стоит пожилой еврей. К нему подходит еще более древний еврей и интересуется, что дают.
— Цорес.
— А какого размера?
— Как раз на нашу голову!
* * *
В принципе, Рабинович редко демонстрировал свою иронию и злоязычие, осознавал, что он на птичьих правах. Если уж он и выражал недовольство, то делал это так простодушно, что это не принималось всерьез.
Рабинович проходит мимо входа в здание КГБ и читает табличку: «ПОСТОРОННИМ ВХОД ВОСПРЕЩЕН!»
— Можно подумать, если бы они написали «ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ!», так здесь стояла бы очередь.
* * *
Рабинович пишет письмо родственникам в Израиль:
«…Вы просто представить не можете, какое у нас изобилие! И как все дешево! К примеру, можно купить слона за три рубля! Но к чему мне слон? Так что я иду на базар, добавляю семь рублей и покупаю себе курочку…»
* * *
Царь верхом на коне выезжает на площадь.
— Ура! — из последних сил хрипит старый скрюченный еврей. — Пусть у него будет столько же сил жить, сколько у меня — кричать «ура!».
* * *
К Рабиновичу приходят два активиста и уговаривают его подписаться на внутренний государственный заем. Рабинович с улыбкой кивает.
— Это замечательно! Даю двадцать тысяч рублей!
— Что ты мелешь? Ведь ты за целый год даже половины не зарабатываешь! — возмущается один.
— Хорошо, тогда десять тысяч рублей.
— Ты что, самый умный?! Вон я подписался на пятьсот рублей, а я член партии.
— Конечно, конечно! — всплескивает руками Рабинович. — Я не имею права на пятьсот, я ведь даже не кандидат! Ладно, я подписываюсь на десять рублей. Молчите, это мое последнее слово!
* * *
Рабинович разбрасывает на Красной площади чистые листки бумаги.
За нарушение общественного порядка его забирают в отделение милиции. — Ты что, гад, делаешь?!
— Как что? Листовки разбрасываю.
— Какие же это листовки? Ведь на них ничего не написано.
— А и так все ясно!
* * *
Рабинович оставил машину на площади, пошел в ГУМ, возвращается, подходит к машине, а там его ждет милиционер.
— Как вы могли на Красной площади оставить машину?! Ведь здесь гуляют и народные депутаты, и члены правительства…
— А я ее запер!
* * *
Учитель-еврей в Советском Союзе читает ученикам басни Крылова. Доходит дело до слов: «Вороне где-то Бог послал кусочек сыра».
Ученики, с угрозой:
— Бога же нет!
Учитель перепуган. Но он берет себя в руки и говорит:
— Ну а сыр? Разве сыр — есть? Так что теперь, и диктант не писать?!
* * *
Посадили Рабиновича в лагеря, но через пять лет он попал под амнистию. Сосед пришел к нему с бутылкой водки отметить такое дело. Выпили. Сосед сочувственно говорит:
— Наверное, ужасно было в лагере?
Рабинович пожал плечами.
— Все было не так уж плохо. Будили нас в семь часов. На завтрак давали чай с булочкой. Ну да, чай мог бы быть чуточку погорячее. В половине первого мы обедали, а после еды было время вздремнуть до полдника. Потом мы перекидывались в картишки — чтобы скоротать время до ужина. После еды раздавали сигареты, потом занятия в кружках по интересам, а в десять ложились спать.
— Слушай, а Хаймович рассказывал совсем другое…
— И где теперь твой Хаймович? Снова там!
* * *
Американец, француз и советский гражданин Рабинович хвалятся отвагой своих народов. Американец:
— У нас каждый пятый американец попадает в автомобильную катастрофу, но мы все равно наращиваем выпуск автомобилей.
Француз:
— У нас каждая четвертая проститутка больна венерической болезнью, но мы все равно ходим в публичные дома, как наши отцы и деды!
Советский гражданин Рабинович:
— У нас каждый второй в стране — стукач, но мы как рассказывали политические анекдоты, так и будем их рассказывать.
* * *
Рабинович смотрит на себя в зеркало:
— Один из нас определенно стукач!
* * *
На заводе идет открытое партсобрание.
— Товарищи! Коммунизм уже на горизонте! — вдохновенно сообщает Рабинович.
Голос из зала:
— А что такое горизонт?
— Горизонт, товарищи, — это воображаемая линия, которая удаляется при приближении к ней.
* * *
На заводе идет открытое партсобрание.
— Дорогие товарищи! Мы уже одной ногой находимся с вами в коммунизме, но другой мы пока еще в социализме.
— И долго мы так враскорячку стоять будем? — интересуется Рабинович.
* * *
На заводе идет открытое партсобрание. Старый еврей спрашивает у докладчика:
— Скажите, а кто придумал социализм — политики или ученые?
— Конечно, политики.
— Я так и думал. Потому что если бы ученые, то они бы сперва на животных попробовали.
* * *
Встречаются два еврея. Один другого спрашивает:
— Изя, ты знаешь Абрама?
— Это тот, что живет напротив тюрьмы?
— Да. Так вот теперь он живет напротив своего дома!
* * *
В КГБ вызвали нескольких евреев, занимающих видные должности.
— Значит так, в Америке ходят слухи, будто евреи у нас подвергаются притеснениям. Вы должны написать открытое письмо и убедительно доказать, что притеснения — выдумка вражеской пропаганды.
* * *
Евреи написали оду, прославляющую Советский Союз на все лады. В КГБ остались недовольны.
— Они начнут кричать, что это написано под давлением. Должна быть какая- то критика, в пределах разумного.
Бывший раввин взял ручку и дописал постскриптум:
«Все хорошо, только нигде не достать свечей…»
— Хорошо! — похвалил сотрудник КГБ. — Пусть знают, что страна полностью электрифицирована! Напиши еще что-нибудь.
«…и чай везде подают недостаточно сладкий».
В Америке это письмо принесли главному раввину. Он прочитал его и с сожалением сообщил:
— Темна и горька жизнь наших соплеменников в Советском Союзе…
* * *
Почему евреи рассеяны по всему миру? Наверное, чтобы пореже встречаться друг с другом. Недавно мне довелось пересечься с одним профессором математики, который более десяти лет прожил в Израиле, после чего вернулся в Ригу. Я спросила у него почему? Он запустил пятерню в седую шевелюру и со вздохом сказал: «Ой, ну там же полно евреев! Я ничего против нас не имею, наш народ стойкий, умный, талантливый, но (тут он блеснул своим знанием идиша) обер зеер паскудне!» Переводится это именно так, как вы подумали…
Земля обетованная: «Добро пожаловать!», или «Не влезай, убьет!»
Трудно ответить на вопрос: Израиль светское государство или религиозное? С одной стороны, лишь небольшая часть его жителей носит традиционную одежду и аккуратно исполняет все предписания, с другой — эти самые традиции незаметно вкрадываются в повседневную жизнь обычных людей.
Ребе Шмуэль занимался организацией алии и расселением евреев в Эрец Исраэль. Для этого он собирал средства у европейских богачей.
— Не понимаю, как можно построить еврейскую страну без «шабес-гоев», — говорил один из богатых благотворителей. — Современное общество с телефоном, телеграфом, железной дорогой — как в таких условиях будет выглядеть суббота?!
— Дорогой мой, — ответил ребе Шмуэль, — давайте разделим работу: вы, бизнесмены, позаботьтесь о деньгах для строительства железных дорог, телефона и телеграфа, а мы, раввины, позаботимся о субботе.
* * *
Два студента технийона несколько часов подряд завзято спорят: есть Бог или Бога нет? В конце концов они приходят к выводу: Бога нет. Вероятно, от этой дискуссии у них пересохло в горле, они покупают по бутылочке воды,
говорят браху и только потом пьют. Я напоминаю им, что они решили, что Бога нет. Юноши смущаются. Потом один из них говорит:
— При чем тут одно к другому? Есть Бог или нет Бога — это общий вопрос, а воду без брахи пить нельзя!
* * *
В одной из иерусалимских строительных компаний владелец, человек глубоко религиозный, предоставлял своим служащим возможность позавтракать за его счет. Однажды (дело было в пятницу) на завтрак были говяжьи сосиски, и новый курьер отказался их есть, сказав, что он католик и по пятницам не может есть мясо.
— Как, ему, значит, нехороша наша еда? Да я его сейчас же вышвырну, чтоб и духу его здесь не было!
— А что он сделал плохого? — заступилась секретарша. — У нас, евреев, тоже есть запреты — не едим же мы свинину…
