Алексей Давтян - Исторические анекдоты
Моммзен не позволял проводить у себя дома электричество и работал при свете керосиновой лампы. Как-то во время его отсутствия жена все же провела электрическое освещение.
Моммзен был очень недоволен.
– Для чего это? Я все равно буду работать при свете лампы.
– Я не возражаю, – ответила жена, – но ты всегда ищешь спички, чтобы зажечь лампу, и нервничаешь, когда их нет под рукой. А теперь ты включишь свет и сразу их найдешь.
– Правильно, – ответил Моммзен, – теперь мне ясно, что и от электричества может быть польза.
Вальтер Нернст
(1864–1941)
немецкий физик, химик
Вальтера Нернста раздражала традиция называть единицы измерения физических величин именами знаменитых ученых.
Однажды Нернст заметил:
– Предлагаю новую единицу для измерения скорости перехода жидкости из одного сосуда в другой – «фальстаф».
Так звали шекспировского персонажа, большого специалиста по употреблению английского эля.
Исаак Ньютон
(1643–1727)
английский математик, механик, астроном, физик
Ньютон отличался рассеянностью. Однажды он собрался пообедать и попросил служанку накрыть на стол в гостиной. Однако в это время настолько увлекся одной задачей, что совсем забыл и про голод, и про обед.
Пока ученый был занят в своем кабинете, к нему пришел посетитель. Посетитель так долго ждал, когда хозяин дома освободится, что не вытерпел и съел его обед, оставив на тарелке лишь кости. Наконец Ньютон появился в гостиной, направился было к столу, но, увидев пустую тарелку, воскликнул:
– Так я, оказывается, уже перекусил!
* * *Один посетитель лаборатории Ньютона в разговоре с ученым усомнился в христианской доктрине о воскрешении мертвых.
– Как это может быть, что из праха будут восстановлены прежние тела, разве такое возможно? – спросил он.
Ньютон взял горсть мелких железных опилок, смешал их с землей и спросил:
– Можете ли вы выбрать железо из этой смеси?
Посетитель недоуменно пожал плечами.
Ученый поднес к смеси магнит: началось движение, послышался легкий шелест, и опилки устремились к магниту.
– Тот, кто сообщил такую силу бездушному камню – неужели он не сможет совершить большего чрез наши души, когда им придет время облечься в прежние, но обновленные тела? – спросил Ньютон.
– Я уверен, что чудесное устройство космоса и гармония в нем могут быть объяснены лишь тем, что космос был создан по плану всеведущего и всемогущего существа, – заключил великий ученый.
Ученый в своем кабинете. Вейк Т.
Роберт Оппенгеймер
(1904–1967)
американский физик
Оппенгеймер, один из создателей атомной бомбы, писал великолепные стихи. Однажды его коллега, немецкий физик Макс Борн, обратился к нему со следующими словами:
– Удивляюсь, как можно сочетать настолько противоположные вещи, как поэзия и наука. В науке мы стремимся сделать так, чтобы все, что было не ясным никому, стало понятным для всех, а в поэзии все наоборот.
Вильгельм Фридрих Оствальд
(1853–1932)
немецкий физико-химик, философ
Оствальд иллюстрировал модную в его время гегелевскую «философию духа» так:
– Представьте себе, что англичанину, французу и немцу поручат описать свойства верблюда. Как они поступят? Англичанин отправится в Африку, застрелит верблюда, сделает из него чучело и выставит в музее. Француз отправится в Булонский лес и, не встретив там верблюда, усомнится в его существовании. А немец закроется в своем кабинете и будет конструировать свойства этого животного.
* * *Теория электролитической диссоциации шведского физико-химика Сванте Августа Аррениуса была скептически встречена научным сообществом. Единомышленник Аррениуса Вильгельм Оствальд отвечал критикам так:
– Вы говорите, что вам трудно это понять, а представьте, каково было Аррениусу это открыть!
Иван Петрович Павлов
(1849–1936)
русский советский физиолог
Принц Ольденбургский уговаривал Павлова посетить сеанс известного медиума. Ученый считал популярные в то время спиритические сеансы шарлатанством и долго отказывался, но один раз дал себя уговорить.
Сеанс проходил во дворце с участием представителей самого высшего общества. Увидев Павлова, спирит сразу же назвал его гением.
– Вот видите, – сказал ученому принц, – медиум сразу же узнал вас.
– Не вижу ничего удивительного, – возразил ученый. – По смотрите, вокруг все в мундирах, орденах и лентах, а я – в обычном костюме. И тем не менее все обходятся со мной уважительно. Так что тут никакой мистики, а простая логика и наблюдательность.
Луи Пастер
(1822–1895)
французский бактериолог
Однажды к Пастеру в лабораторию явился незнакомец и представился секундантом одного вельможи, которому показалось, будто ученый оскорбил его. И вот теперь вельможа требовал удовлетворения.
Пастер, который как раз занимался изучением смертельно опасных бактерий, спокойно выслушал посланца и сказал:
– Раз меня вызывают на дуэль, я имею право выбрать оружие. Вот две колбы: в одной бактерии оспы, в другой – чистая вода. Если человек, приславший вас, согласится выпить одну из них на выбор, я выпью другую.
Дуэль не состоялась.
Александр Степанович Попов
(1859–1905/1906)
русский физик и электротехник
Некая просвещенная дама, внимательно выслушав объяснения профессора Попова о трансатлантическом кабеле, предназначенном для передачи телеграмм из Европы в Америку, обратилась к ученому:
– Спасибо, я все поняла про подводный телеграфный кабель. У меня остался только один вопрос: скажите, как телеграммы приходят сухими?
Портрет И. П. Павлова. Репин И. Е.
Эрнест Резерфорд
(1871–1937)
английский физик
Как-то раз Резерфорд поздним вечером зашел в лабораторию и застал там одного из своих учеников, склонившегося над приборами.
– Что вы здесь делаете в столь поздний час? – спросил Резерфорд.
– Работаю, – последовал ответ.
– А что вы делаете днем?
– Работаю, разумеется, – отвечал ученик.
– И утром тоже работаете?
– Да, профессор, и утром работаю, – подтвердил ученик, рассчитывая на похвалу из уст знаменитого ученого.
Резерфорд помрачнел и раздраженно спросил:
– А когда же, интересно, вы думаете?
* * *Резерфорд утверждал, что все науки можно разделить на две группы – на физику и коллекционирование марок.
Вильгельм Конрад Рентген
(1845–1923)
немецкий физик
Именем Рентгена, который защитил докторскую диссертацию уже в двадцать четыре года, названа целая наука – рентгенология.
Через год после открытия Рентгеном «икс-лучей» он получил письмо от английского моряка: «Сэр, со времен войны у меня в груди застряла пуля, но ее никак не могут вытащить, потому что ее не видно. Я услышал, что вы нашли лучи, с помощью которых мою пулю можно увидеть. Если это возможно, вышлите мне немного лучей в конверте, доктора найдут пулю, и я сразу верну вам лучи назад».
Рентген был удивлен подобным посланием, но все же решил ответить. Он написал: «В данный момент я не располагаю нужным количеством лучей. Но если вам не трудно, вышлите мне свою грудную клетку, я найду пулю и отошлю вам грудную клетку назад»
* * *Последние годы своей жизни Рентген провел в нищете и забвении. Однажды он сильно заболел. А. Ф. Иоффе (будущий советский академик), который ранее работал с Рентгеном, нашел деньги на визит к врачу. Была назначена рентгеноскопия, но очереди пришлось ждать целых две недели. У Рентгена был обнаружен рак. Врач-рентгенолог был весьма удивлен, узнав фамилию пациента, и долго не верил, что это именно тот человек, который открыл рентгеновские лучи. Денег врач не взял.
Джордж Стефенсон
(1781–1848)
английский конструктор
Изобретателю паровоза Стефенсону пришлось потратить немало усилий на внедрение своего проекта.
– Скажите, – спросили его как-то в одной из бесчисленных комиссий, – не будут ли животные пугаться раскаленной докрасна трубы и топки локомотива?
– Нет! – быстро нашелся Стефенсон. – Они просто будут думать, что труба и топка окрашены в красный цвет.
Кстати, Стефенсон вырос в очень бедной семье и был неграмотным до 18 лет.
Климент Аркадьевич Тимирязев
(1843–1920)
русский естествоиспытатель
Однажды Тимирязев встречался с Дарвином, и тот спросил русского ученого:
– Коллега, как вы думаете, отчего немецкие ученые так ссорятся между собой?
– Вы должны быть более осведомлены об этом, – улыбнувшись, ответил Тимирязев.
– Отчего же, я ведь никогда не был в Германии? – удивился Дарвин.
– Зато вы автор теории о борьбе за выживание в природе. Видимо, в Германии теперь развелось слишком много ученых, вот они и бьются за место под солнцем.
