Нечистая сила и народные праздники - Афанасьев Александр Николаевич

Отдельные дни или числа месяцев получили у поселян свои особенные прозвания сообразно с соответствующими им признаками обновляющейся или замирающей природы и с приуроченными к ним крестьянскими работами: января 16-го – Петр-полукорм (половина запасов съедена), 18-го – Афанасий-ломонос («На Афанасия береги нос!» – намек на сильные морозы), 22-го – Тимофей-полузимник, 24-го – Аксинья-полузимница или полухлебница; февраля 11-го – «Власий – сшиби рог с зимы!»; 28-го – Василий-капельник; марта 1-го – Евдокия-плюшниха (плющать – капать, течь, издавать звук падающих капель; плюшка и плюшина – сосульки под крышами, 4-го – Герасим-грачевник (прилет грачей), 17-го – «Алексей – с гор вода или с гор потоки», 19-го – Дарья засери (загрязни) проруби; апреля 1-го – пустые щи, 8-го – Родион-ледолом, 11-го – Антип-водопол, 12-го – «Василий – выверни оглобли» (оставляй сани, снаряжай телегу), 23-го – Егорийско-топас (выгон скота в поле), 26-го – Степан-ранопашец; мая 2-го – соловьиный день, 3-го – зеленые щи, 5-го – Ирина-рассадница (рассадка капусты), 6-го – Иов-горошник (посев гороха), 9-го – Никола вешний, травной, 13-го – Лукерья-комарница (появление комаров), 23-го – Леонтий-огуречник (посадка огурцов), 29-го – Федосья-колосяница (рожь начинает колоситься); июня 12-го – Петр-поворот (летний поворот солнца), 13-го – Акулина-гречушница (посев гречи) или задери хвосты, т. е. время, когда скотина, кусаемая комарами, мошками и оводами, бегает по полю, задравши хвосты («строчится»); июля 23-го – Пуд и Трифон бессонники (пора усиленных работ, страды), 27-го – Никола кочанный; августа 4-го – Евдокия-малинуха (сбор малины), 26-го – Наталья-овсянница, 28-го – Анна-скирдница; сентября 15-го – Никита-репорез (сбор репы) или гусепролёт, 24-го – Фекла-заревница; октября 14-го – Прасковья-льняница; декабря 12-го – Спиридон-солоноворот. Мы знаем, какое сильное влияние оказывал язык в области народных представлений; в этом отношении дневник русских поселян предлагает много любопытных данных. Рассчитывая дни и распределяя занятия по святцам, принесенным на Русь вместе с христианством, поселянин непонятные для него, по их чужеземному лингвистическому образованию, имена месяцев и святых угодников сближает с разными выражениями отечественного языка, насколько эти последние могут определить характер данного времени, связанных с ним работ и погоды – теплой или холодной. Не справляясь с действительным происхождением и смыслом того или другого имени, русский человек старается объяснить его собственными средствами, приискивает ему свой подходящий по звукам корень и, таким образом играя словами, стремится все чуждое претворить в свое родное, легко доступное его простому пониманию [428]. На Сретение (2 февраля), по народному поверью, зима с летом встречается; в марте месяце солнце начинает марить, т. е. припекать землю, отчего над нею струится пар; но по утрам еще продолжаются морозы (утренники), которых со дня Сорока мучеников (9 марта) бывает сорок; думают, что в этот день возвращаются из вирия сорок разных пташек, а сорока начинает строить гнездо и кладет в него сорок палочек. Холода или сиверы оканчиваются днем святого Сидора (14 мая), которого потому называют «сивирян»; 5 апреля: «Пришел Федул – теплый ветер подул» [429]. В апреле земля преет, или, по другому выражению, со дня святого Руфа (8 апреля) земля рухнет, т. е. оттаивает и принимает в себя воду; 12 апреля Василий Парийский землю парит. В мае домашний скот мается от бестравицы [430]; в первый день этого месяца на Еремея [431] запрягальника или ярёмника начинают пахать и потому на рабочих лошадей и быков надевают ярмо (ярём); работа эта оканчивается к 31 мая – ко дню Еремея [432] распрягальника; 2 мая, посвященное памяти князей Бориса и Глеба, крестьяне называют «барышдень» – вследствие созвучия имени Борис со словом «барыш»; торговцы стараются тогда продать что-нибудь с выгодою, дабы во весь год торговать прибыльно («Борис и Глеб засевают хлеб»); 24 июля посвящено тем же святым, и поговорка, относящаяся к этому числу, уверяет: «Борис и Глеб – поспел хлеб». В деревнях и селах празднуют оба означенных дня – для того, чтобы круглый год получать барыши и чтобы отвратить от нив губительные грозы. Это случайное совпадение слов: Глеб – хлеб, Борис – барыш (т. е. выгоды от торга хлебом, главным богатством земледельца) и самое время празднования Борису и Глебу при начале посевов и в жатвенную пору дали повод перенести на этих святых древнее чествование Перуну как творцу урожаев. По народному поверью, кто станет работать 24 июля, у того молния спалит все копны; на юге России день этот слывет праздником Бориса и Глеба-паликопа, или паликопна [433]. Точно так же не работают и 27 июля на Палее (Пантелеймона), чтобы небесный огонь не спалил сжатого хлеба; 10 мая на Симона Зилота собирают травы (= зилья, которым, по мнению поселян, сообщается тогда особенная целебная сила), ищут золота (кладов) и сеют пшеницу, чтобы она уродилась и вызрела аки золото; уверяют еще, что хлеб, посеянный в Чистый четверг, родится чистым, без сорных трав. Напротив, кто сеет рожь на мученика Вассу, у того непременно заглушат ее васильки. В день обновления Цареграда (11 мая) поселяне не работают, опасаясь, чтобы царь град за непочтение к его празднику не выбил зеленеющего на полях хлеба. Если на Мокия, прозванного мокрым (того же 11 мая), идет дождь, то все лето будет мокрое; если же дождь случится на святую мученицу Макрину (Макриду – 19 июля), то предстоящая осень будет мокрая, дождливая, и наоборот, отсутствие дождя в эти дни предвещает сухое лето и сухую осень. Подобно тому: если на Сидора (14 мая) будет сиверко, то ожидай лета холодного; а если на Пахомия (15 мая) будет тепло, то и лето пахнёт теплом. На Константина и Елену (Алёна – длинные льны, леносейка – 21 мая) советуют сеять лен, а на Макавеев (1 августа) собирать мак; 16 июня на Тихона затихают (перестают петь) птицы; 29 июля, посвященное имени святого Калиника, называется «калинники» = зарницы, отдаленные молнии, видимые по вечерам на горизонте в конце июля и августа, от «калить» (раскалять, калена стрела, калина – красная ягода); 23 августа на святого Луппа утренний мороз овсы и льны лупит; 1 сентября – Семенов праздник, и потому в этот день грешно засевать семена; 14 сентября на Воздвижение становится холодно: птица уже на отлет двинулась; со дня Федора Студита (11 ноября) начинает студить (холодеть): «Федор Студит землю студит». Ко Воздвижению «хлеб с поля сдвинется», свезется, а в ноябре овин уже ноет от накладенных снопов; 4 декабря Варвара дорогу заварит (заморозит): «Варвара заварит, а Савва (5 декабря) засалит (сало – плавающие по рекам ледяные пленки)». С того же времени замечают сокращение ночей: «Варвара ночи урвала, дни приточала». Есть даже поверья, которые возникли на основании одного созвучия, без всякого отношения к действительным явлениям природы: так, например, в день пророка Наума (1 декабря) начинают учить детей, с полным убеждением, что «пророк Наум наведет на ум».

В последовательных превращениях природы, в характеристических признаках и свойствах различных времен года древние племена усматривали не проявление естественных законов, а действие одушевленных сил – благотворных и враждебных, их вечную борьбу между собою, торжество то одной, то другой стороны. Поэтому времена года представлялись нашим предкам не отвлеченными понятиями, но живыми воплощениями стихийных богов и богинь, которые поочередно нисходят с небесных высот на землю и устрояют на ней свое владычество. По указанию старинных пасхалий: «Весна наречется, яко дева украшена красотою и добротою, сияюще чудно и преславне, яко дивитися всем зрящим доброты ея, любима бо и сладка всем… Лето же нарицается муж тих, богат и красен, питая многи человеки и смотря о своем дому, и любя дело прилежно, и без лености восстая заутра до вечера и делая без покоя. Осень подобна жене уже старе и богате и многочадне, овогда дряхлующи и сетующи, овогда же радующися и веселящися, рекше иногда (печальна от) скудости плод земных и глада человеком, а иногда весела сущи, рекше ведрена и обильна плодом всем, и тиха и безмятежна. Зима же подобна жене – мачехе злой и нестройной и нежалостливой, яре и немилостиве; егда милует, но и тогда казнит; егда добра, но и тогда знобит, подобно трясавице, и гладом морит, и мучит грех ради наших». Согласно с этим церковная живопись допускала аллегорические изображения Весны, Лета, Осени и Зимы. Нет сомнения, что подобные изображения заимствованы нашими художниками из античных источников, чрез посредство Византии; но такое заимствование нимало не противоречило народному пониманию, ибо поэтические олицетворения времен года шли из глубокой древности и принадлежали славянам наравне со всеми другими родственными племенами. В Эдде Лето (Sumar, сын Svâsudhr’a – от svâs – carus, proprius, domesticus, гот. svês, др.-в.-н. suâs) и Зима (Vetr, отцом которого был Vindlôni или Vindsvalr = der windbringende, windkühle) представляются одушевленными существами: первое – добрым, дружелюбным, а вторая – злым, жестокосердым. И у немцев, и у славян до сих пор уцелели следы этих образных представлений в народных поговорках и общепринятых оборотах речи: «Der Sommer или der Winter ist vor thür, tritt ein, kehrt ein», у нас: «Весна (Лето, Осень или Зима) на дворе, воротилась, пришла». Лето и Май месяц (Весна) рядятся в зеленые, густолиственные уборы, а Зима надевает на себя белоснежный покров или саван (вследствие сближения ее с богинею Смертию); и Лето, и Зима являются со своими слугами и помощниками: первое – с грозами, буйными ветрами и дождями, последняя – со снегом, инеем, метелями, вьюгами и морозом, которые в древнепоэтических сказаниях олицетворялись сильномогучими богатырями и великанами. Оба они состоят в нескончаемой вражде («Зиме и Лету союзу нету»), преследуют друг друга («Der leide Winder hât den Sumer hin verjaget») и сражаются между собою точно так же, как День сражается с Ночью. Сходные, аналогические черты, подмеченные в сменах дня и ночи, лета и зимы, заставили народную фантазию сближать ежедневную борьбу света и мрака с ежегодною борьбою тепла и холода и повели к постоянному смешению мифов, относящихся к этим разнородным физическим явлениям. Лето отличается ясностью, блеском солнечного света – как белый день; зима же потемняется снежными облаками и туманами и уподобляется ночи. День и весна пробуждают спящую, безмолвную природу и радуют весь мир, а ночь и зима погружают ее в сон (= подобие смерти) и придают ей печальный характер. В нашем областном языке «слетье» употребляется в значении не только летнего времени и урожая, но и вообще удачи, успеха; напротив, слова «неслетье» и «безлетье» означают, во-первых, неурожайное лето и, во-вторых, неудачу, несчастье; поэтому говорят: «Пришло на него безлетье!» – что равносильно выражению: «Пришла на него невзгода!» Прилагательное «веселый» некоторыми лингвистами сближается со словом «весна»; настали для кого светлые, ясные дни = дни радости, веселья; черный день – день печали, несчастия; смотреть сентябрем, отуманиться – быть унылым, печальным. Закликая в марте и апреле месяцах весну, поселяне обращаются к ней как к существу живому, благодатному, творческому: