Анна Овчинникова - Легенды и мифы Древнего Востока
Каменные львы Хаттусы сохранились до наших дней, но письменных памятников хеттской культуры уцелело до обидного мало. Так мало, что нет никакой надежды свести с богами страны Хатти столь же близкое знакомство, какое мы свели с божествами Египта или Месопотамии.
Царство громов и молний
У хеттов почиталось великое множество богов и богинь, но собственно хеттских среди них насчитывалось совсем немного. В этом нет ничего странного. В такой многонациональной державе, столичный архив которой содержал документы на восьми языках, и божества должны были быть самых разных национальностей. И что сразу бросается в глаза при взгляде на хеттский пантеон — это то, что почетное место в нем занимают многочисленные властители гроз.
Малая Азия в отличие от Месопотамии всегда была богата бурями и грозами, так что даже тамошние цари иногда с перепугу лишались дара речи от ударов грома — вспомните Мурсилиса II! — поэтому повелителей небесного огня в стране Хатти чтили превыше, чем, скажем, повелителей ручьев или рек (хотя священных источников там тоже было немало).
Итак, запасясь на всякий случай фульгуритом[155], тушкой зимородка или каким-нибудь другим талисманом, отводящим молнии, давайте попробуем познакомиться с хеттскими божествами.
От имени Бога Грозы, почитавшегося в Хаттусе, до нас дошло только окончание — унас, а имя его супруги неизвестно вообще. Зато известно, что эта любящая пара имела троих детишек; двое из них уродились в папу и сделались Богами Грозы городов Нерика и Циппаланды, а о третьем — Телепину се, речь пойдет чуть ниже.
В дне пути от Хаттусы, в городе Аринне, обитал еще один Бог Грозы, супруг Богини Солнца Вурусему. Вурусему почиталась еще хаттами, а во времена расцвета хеттской империи сделалась ее главным женским божеством, «царицей страны Хатти, царицей Неба и Земли». Супруг ее носил титул царя Небес, господина страны Хатти; это он вместе с Богом Солнца Египта удостоверил договор Хаттусилиса III и Рамсеса II. И все-таки солнечная жена затмевала супруга своим блеском — именно к ней в первую очередь обращались правители в годину бедствий, как поступил Мурсилис II во время эпидемии чумы или Пудухепа — в разгар затеянной ее мужем гражданской войны.
С тех пор, как к власти в Хаттусе пришла хурритская династия из Киццуватны, в стране начало быстро входить в моду все хурритское: хурритские имена, хурритская одежда, хурритские боги; а в «имперскую эпоху» религиозные тексты во время ритуалов уже зачастую читались по-хурритски и по-лувийски. Жителям страны Хатти поневоле приходилось становиться полиглотами! Но и пришлые божества точно так же любили атмосферное электричество, как и старожилы хеттского пантеона. Самые внушительные храмы в честь Бога Грозы возвышались в области Тавра и в Северной Сирии, то-есть в самой «хурритизированной» части империи. Хурриты поклонялись грозовому божеству, которого звали Тешуб, супруга же его носила имя Хебат или Хепат (Хепа); вероятно, именно от ее имени произошло имя библейской прародительницы человечества — Ева.
Через хурритов, воспринявших шумеро-аккадских богов, хетты познакомились с Ану, Анту, Нинлиль, Эйей, Эн л ил ем и, конечно же, с Иштар, с которой отождествлялась Сауска, покровительница города Самухи. Как вы вскоре убедитесь, месопотамские божества обосновались в стране Хатти, как у себя дома.
Само собой, один из самых многочисленных народов Малой Азии — лувийцы — тоже не могли не обогатить империю хеттов своими богами, во главе которых выступал повелитель гроз Таттас…
Вы еще не оглохли от раскатов грома? Нет? Тогда продолжим: в городе Туванува имелся собственный Бог Грозы неизвестной национальности; происхождение Бога Грозы города Тархунта можно установить только с помощью анализа ДНК; среди палайских божеств, осевших в хеттской державе, главное место опять-таки занимал Бог Грозы! Кроме них можно упомянуть еще Бога Грозы города Мануцци (это его ужасающий гром лишил царя Мурсилиса дара речи), а также Пирваса, бога на лошади, одного из немногих собственно хеттских божеств. Его имя, родственное хеттскому «перуна» — «скала», впоследствии унаследовали Перун и Перкунас — славянский и литовский громовые божества…
Уф! Пожалуй, хватит. Самое время отложить в сторону фульгуриты и обратиться к тем немногим отрывкам, что сохранились от хеттских мифов и легенд…
…хотя правильнее было бы сказать не «отрывкам», а «обломкам», ведь почти все уцелевшие хеттские тексты запечатлены на глиняных табличках.
Вот вам еще одна горькая ирония судьбы и истории: материал, использовавшийся для кратковременных записей, пережил века и даже тысячелетия! А тексты, которым суждена была, по мысли их создателей, долгая жизнь, погибли в огне агонизирующих городов или в кострах, освещавших стоянки «народов моря». Да, скорее всего основным материалом для «книг» как в хеттской державе, так и в крито-микенской Греции служили деревянные дощечки, выделанные шкуры[156] и, возможно, пальмовые листья. Это предположение объясняет, почему на глиняных табличках, найденных в микенских городах, сохранились только скучные хозяйственные тексты: сиюминутную бухгалтерию выгоднее было вести на таком дешевом, доступном и удобном в обработке материале, как глина. Это объясняет также, почему в хеттских архивах содержится так мало художественных произведений. Если бы в Аххияве и в стране Хатти деревья были столь же редки, как в Месопотамии, ахейские и хеттские легенды и мифы во множестве дошли бы до нас на глиняных табличках, подобно шумеро-аккадским, но…
Но теперь мы имеем лишь то, что имеем.
Поэтому заранее приготовьтесь скрежетать зубами, когда истории, которые вы сейчас прочтете, будут обрываться на самом интересном месте.
Битвы богов
(хеттский перевод хурритского мифа)
В стародавние годы, на заре времен, хуррито-хеттские боги сражались за владычество над недавно сотворенным миром.
Сначала на небесном престоле восседал бог Алалу, а все прочие божества подчинялись ему. Даже Ану, которого шумеры и аккадцы называли «отцом богов», почтительно склонялся перед ним и прислуживал на его пирах. Так длилось девять веков, пока Ану не возмужал и не набрался храбрости бросить вызов верховному богу:
— Эй ты, жалкий выскочка, выходец из низов! Твое место под землей, а не на облачном престоле! Только я, рожденный на небесах, имею право здесь восседать!
И Ану, отважно ринувшись в бой, так намял бока своему бывшему господину, что Алалу в панике бросился вниз и укрылся в далекой Темной Земле, откуда был родом.
Победитель же гордо уселся на освободившийся трон, наивно полагая, что уж его-то отсюда никто никогда не сбросит!
Следующие девять веков и впрямь ничто не омрачало царствования нового владыки, но когда наступил десятый век, подрос мститель за низвергнутого Алалу — его сын Кумарби. Все это время он послушно прислуживал узурпатору, но наконец почувствовал в себе силы восстать против Ану.
И вновь небеса содрогнулись от битвы бессмертных, и молнии дождем посыпались на почерневшую от ужаса землю.
Почти сразу Ану понял: ему не выстоять против молодого, сильного и свирепого врага. Вырвавшись из рук Кумарби, он ринулся вверх, пытаясь спастись в родных небесах, — так же, как Алалу когда-то укрылся от него в земных недрах, — но рычащий от ярости Кумарби вцепился зубами в ногу противника, стащил Ану вниз и… откусил ему детородный член! Потом он проглотил лакомый кусочек и радостно захохотал, полагая, что вопрос о престолонаследии решен теперь раз и навсегда.
Но Ану, даже потеряв мужское достоинство, самообладания и разума не потерял. Гордо взглянув на победителя, он оборвал его смех такими словами:
— Рано радуешься, голубчик! Скоро тебе придется не смеяться, а плакать. Знай же: в твоем чреве зреют теперь мои дети, три ужасных бога — Тешуб, повелитель реки Аранцах[157] и храбрый Тасмису. Ты превратил меня в евнуха, Кумарби, но и сам ты отныне скорее женщина, чем мужчина! В положенный срок тебе суждено родить тех, кто отомстит за меня. Ну, что же ты больше не хохочешь? Впрочем, хоть смейся, хоть плачь, хоть разбей голову о гору Тассу[158], своей позорной судьбы ты ничем уже не изменишь!
Окинув врага последним презрительным взглядом, Ану взмыл вверх и растаял в синеве небес…
А Кумарби взвыл и начал яростно плеваться. Но хотя ему удалось наплевать целую гору Кандуру, огромную Гору Богов[159], он так и не избавился от того, что было у него внутри.
Тяжелая беременность КумарбиТрясясь от бешенства, бормоча ругательства, Кумарби помчался за советом к богу Энлилю. Но что мог ему посоветовать хозяин Экура? Любые противозачаточные средства были бессильны против семени Ану, и теперь оставалось лишь подсчитывать месяцы беременности в ожидании рождения трех богов. Энлиль любезно предложил гостю свои услуги в этих подсчетах, но Кумарби разгневанно отказался и бросился на поиски Намхэ. Уж если кто и мог решить наисложнейшую акушерскую проблему, то только богиня плодородия!
