А. Немировский - Мифы и легенды народов мира т. 2 Ранняя Италия и Рим
Обращение эпического героя к коню имеет источником "Илиаду". Но у Вергилия конь Реб в отличие от коней Ахилла не наделен способностью вступать в диалог с людьми.
244
Согласно толкованию Сервия, оскверненные похоронами не могли, не очистившись, приносить жертвы богам. Воздвижение трофея рассматривалось как воздаяние богам за дарованную ими победу.
245
Сцена царского совета интересна с художественной точки зрения. Поэт создает речи своих персонажей по законам ораторского искусства, одновременно вырисовывая их характеры. Благодаря этому эпизоду последующее действие приобретает драматический характер. Вергилий показывает себя последователем не только Гомера, но также Софокла и Еврипида.
246
Диомед – сын этолийского царя Тидея, в "Илиаде" возглавлял ополчение из Аргоса, Тиринфа, Эпидавра и других городов Арголиды. В поздних греческих мифах, использованных Вергилием, он такой же скиталец, как и Эней, обосновавшийся в Италии. Царь племени давнов Давн отдал ему в жены свою дочь, и Диомед поселился под горой Гарганом на побережье Адриатического моря.
247
Аргириппа – согласно преданию, древнее название города Апулии Апи. Начальную часть названия "арги" связывали с Аргосом, откуда явился Диомед, которому приписывали основание многих городов Апулии – Венузии (от имени Венеры, которую он ранил под Троей), Канузия, Беневента и Венафра.
248
Калидон считался родиной Диомеда. Ему пришлось его покинуть, поскольку, согласно мифу, во время знаменитой Калидонской охоты он в споре за добычу убил своего родственника. Вернуться в Калидон и обнять свою супругу Эгалию Диомеду помешала Афродита (Венера), не забывшая о нанесенной ей под стенами Трои ране. Богиня любви с помощью некоего Каллираба, сына Сфенела, заставила Эгалию нарушить супружескую верность, и Диомеду пришлось, минуя родину, отправиться вместе со своими спутниками на чужбину, в Италию.
249
Вергилий, как это отметили древние комментаторы "Энеиды", видоизменил греческий миф, согласно которому спутники Диомеда, убитого иллирийцами, превратились в птиц и, обитая на островах у побережья Апулии, с тех пор приветствуют каждого грека радостным хлопаньем крыльев. По Вергилию, спутники Диомеда превратились в птиц при жизни Диомеда и тревожат его самого. При этом Вергилий местом обитания птиц-душ считает не острова, а прибрежные скалы и берега рек Апулии. Раскопки в местах обитания давнов выявили надмогильные плиты с изображением огромных птиц, так что речь может идти не о произвольном изменении греческой легенды, а о попытке ее согласовать с верованиями местного населения.
250
Это место (316-я строка XI книги) в древности вызывало споры толкователей "Энеиды". Источник Вергилия Катон Старший в "Началах" сообщает, что Латин выделил троянцам участок между Лаврентом и троянским лагерем. Вергилий же говорит о "пригожем участке у этрусской реки", под этой рекой понимались и Тибр, и река Уфент в Кампании.
251
В "Энеиде" Метаб – царь племени вольсков. Сервий производит это имя от названия греческого города Метапонта в Южной Италии.
252
Приверн – город Лация на склонах Вольских гор (ныне Пиперно Веккьо).
253
Амасен – речка Лация в Помптинских болотах, впадавшая в Тирренское море у Таррацина.
254
Вергилий, видимо, воспользовался именем предводителя войска Аркадии, аркадского героя, участвовавшего в Троянской войне.
255
Называя лигуров хитрецами, Вергилий следует римской патриотической традиции, враждебной этому свободолюбивому народу, употреблявшему в борьбе с захватчиками все доступные ему средства, в том числе нападение из засады.
256
Вергилий вкладывает в уста прародителя этрусков Тархона расхожие объяснения причин упадка народа, некогда владевшего большей частью Италии, – роскошь, излишнее пристрастие к религии, утрату воинской доблести, – забывая о том, что речь идет об этрусках героической старины.
257
Аррунт (Арунт) – распространенное, часто встречающееся в этрусских надписях мужское имя.
258
Соракта – высокая, покрытая снегом гора в области фалисков, италийского народа, входившего в союз двенадцати этрусских городов. На горе ежегодно осуществлялось торжественное жертвоприношение местному божеству Сорану, которого Вергилий отождествляет с Аполлоном. Согласно мнению древнего комментатора Вергилия, под богом горы Соракты скрывается Дис Патер, владыка царства мертвых, соответствующий греческому Аиду. О том, что отождествление было известно поэту, говорит обращение "священный отец". Сама религиозная церемония на горе состояла в хождении жрецов босыми ногами по раскаленным углям. Жрецы назывались hirpi solani – "соланскими волками", поскольку владыка подземного мира мыслился в облике чудовищного волка.
259
Акка – словечко этрусского происхождения в значении "мама", "няня". В римских легендах его носит мать-кормилица ларов ("Акка Ларенция"), отождествленная с кормилицей Ромула и Рема.
260
Иберийской бездной именовали водное пространство за Иберией (Испанией), т. е. океан.
261
Ютурна (первоначально Diuturna, вместо Juturna) – название ручья близ Лавиния. Культ нимфы Ютурны был перенесен в Рим, на Форум. Римские авторы эпохи империи считали ее дочерью Давна и сестрой противника Энея Турна.
262
Мир, подписанный Энеем и Латином с соблюдением всех обрядов и формальностей, оказался непрочным, ибо Турн не смирился. Война возобновляется с новой силой.
263
Камерт – сын Вульсента, легендарный правитель рано исчезнувшего города Амиклы, локализуемого между Анксуром (совр. Террацина) и Гаетой. По преданию, город Камерта пал в результате нашествия змей.
264
Толумний – типично этрусское имя. Авгур рутулов Ларс Толумний, царь Вей, приказав убить римских послов, был виновником войны между Римом и Вейями. Этим именем, бывшим на слуху у римлян, воспользовался Вергилий для персонажа, также являвшегося виновником нарушения священного договора.
265
В этрусских городах в период их независимости от Рима, как показывают эпитафии на этрусском языке, жило много греков, вступивших в брак с местными женщинами. Вводя в число героев девять юношей, происшедших от смешанного брака, Вергилий мог также воспользоваться биографией первого римского царя этрусского происхождения, родившегося от такого брака и, в свою очередь, женившегося на Танаквиль.
266
Япиг – эпоним народности Южной Италии япигов. Некоторые авторы называли его критянином, сыном Дедала и критянки, прибывшим на Сицилию и оттуда переселившимся в Италию. Вергилий использует вариант этой традиции, согласно которой Япиг – внук Аполлона и нимфы Ликии.
267
Пеан, согласно Гомеру, – врач олимпийских богов.
268
Эпизод с копьем Энея, застрявшим в корнях дерева, – пример образной символики, которая на протяжении двух тысячелетий привлекала к Вергилию умы и души многих человеческих поколений. Сам выбор оливы, а не другой древесной породы, разумеется, не случаен. Олива принадлежала к числу тех благодатных деревьев, которые почитали выходцы с Востока этруски, предки Вергилия. Христианские истолкователи Вергилия, открывшие у поэта-язычника родственную душу, могли вспомнить, что Иисус считался помазанным оливковым маслом. Но у современников Вергилия, скорее всего, могла возникнуть ассоциация со священным деревом на Палатине, которое спасло своими уходящими в воду обнаженными корнями основателей Рима. Одинокая олива близ Лаврента – символ родины Турна, которая одна протягивает ему погруженную в землю руку помощи. За нею стоит сама мать-земля, вскормившая юношу, и Фавн, бог Лаврента, родоначальник латинских царей. Именно этих богов призывает держать вошедший в землю железный наконечник отчаявшийся Турн.
Железо – также понятный читателям Вергилия символ, связанный с железным веком, сменившим в Италии, как и во всем круге земель, золотой век Сатурна. Железо – это оружие бога войны Марса, враждебного миру, сторонником которого провозгласил себя Август. Олива – символ мира. Она хочет сохранить жизнь не одному Турну, но препятствует разгулу страстей, бушевавших в Риме на протяжении столетия гражданских войн.
Этой логике мифа противоречит то, что дерево срублено троянцами, возглавляемыми Энеем – главным героем поэмы и предком миротворца Августа. С этой трудностью Вергилий справляется, указывая с самого начала, что пришельцы срубили оливу по неведению. Но все же уничтожение дерева бросает на Энея тень, и поэту приходится в следующем эпизоде, переносящем действие на небеса, вернуться к дереву, на этот раз к генеалогическому древу Италии, к выросшей на его стволе, питаемом кровью пришельцев-троянцев, могучей римской ветви. Образ этого генеалогического древа не только устраняет неясности в судьбе одинокой оливы, но и примиряет потомков некогда враждебных друг другу италийцев и римлян. Победа Энея – Рима – Августа была необходима, но и поражение Турна – Италии (в том числе и предков самого Вергилия) фактически также было победой, поскольку Рим соединил в себе доблесть Италии с мудростью пришельцев и с их благочестием.
